Степан Мазур - Слёзы Солнца

Он уже удалялся.

Шестиместный катерок с двумя моторами резво резал волны прочь от плавучего островка. Всё бы ничего, убегает после столкновения, но двое в масках, не считая рулевого, на катере с оружием, а за спиной… Марьяша и Валерия.

Девчонки отбрыкивались, пинались, Лера укусила налётчика за руку. В ответ получила хлёсткую пощёчину. Прикусила губу, но слёзы всё равно хлынули рекой, преодолевая запруду.

Первобытная ярость поднялась из глубин, из самых недр, затмив разум, ясность сознания и всё прочее, холодное расчётливое состояние воина полетело ко всем чертям.

Иначе и быть не могло.

– МАША!!! ЛЕРА!!! – Два яростных рёва слились в один.

Оба, без раздумий нырнули за борт, отталкиваясь от него дальше любых прыгунов. Едва коснулись воды, как руки-ноги заработали с такой интенсивностью, что казалось, могут в любой момент догнать катер и перегнать, будь тот хоть с десятью моторами.

Рулевой оставил руль пособнику, повернулся, вздымая руки – как только не упал на скорости? – губы зашлёпали, что-то забубнил.

В глазах потемнело. Замелькали чёрные мухи. Было такое ощущение, что врезались головой в стену. Лёгкие сдавило тисками. Скорпион почувствовал, что тонет, вода хлынула в рот. Отплевываться было всё труднее и труднее, грёб из последних сил. Рядом не в лучшем положении находился Сёма, совсем шёл ко дну.

Корабль за спиной неведомой силой развернуло и потянуло к берегу, скорость выдавал в два раза больше крейсерской. У самого берега как отрубило. Руль начал слушаться. Капитан успел сбавить скорость, к берегу причалили, как и положено.

О четвёрке пассажиров странным образом никто и не вспомнил, в мозг проникла команда: такие на борт не заходили!

Солнце над головою обоих виднелось уже сквозь слой мутной воды.

На грудь кто-то давил, бил по щекам, мелькали руки. Наконец, Скорпион открыл глаза, отпрянул рукой от яркого солнца, бьющего огненными стрелами прямо в глаза.

Рядом приходил в себя Сёма. Рысь, спаситель, ходил по берегу, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

“Девчонки!”, - мелькнула мысль и тут же схватился за служебный, водонепроницаемый и противоударный телефон. Пригодился. Как знали на базе, выдали полезную вещь.

– Саныч? Слушай, дела тут у нас… Нет, Никитину нельзя. Неофициальные дела… Когда-нибудь исправлюсь, конечно. Слушай, ты мне образцы нового оружия обещал… Конечно попытаюсь вернуть…

Через двадцать минут лопасти разрезали воздух. Грохот вертолёта приближался. Волна над головой сгустилась, пригнула к земле. Одежда судорожно трепетала от сильного ветра. Старенький Ми-8 навис над китайским берегом, благо военных баз у китайцев не много. Беглецов в ту сторону охочих нет.

Сам вертолёт садиться не собирался. Груз – сумка, спустился на тросе. Скорпион дождался, пока она коснется земли, вместе с Сёмой отцепил. Поднял руки к небу, помахал, показывая большой палец – груз принят!

Пилот вертолёта махнул на прощание рукой, и геройская модель всех вертолётов мира полетела прочь. Обратно за город, на запасной аэродром.

– Я смотрю, вы тут дальше без меня справитесь. – Резюмировал Рысь, открывая тёмную сумку с широкой молнией.

В сумке аккуратно были сложены два комплекта маскировочных костюмов класса НН-1, “ночной ниндзя”. Обувь была на мягкой, звукоизолирующей подошве. Пара боевых и метательных ножей из углеродистой стали лежали особнячком, два бронебойных пистолета “ГШ-18” с глушителями и тремя обоймами покоились с краю.

В случае потери лучших пистолетов, Саныч обещал снять шкуры на чучела. Поставку оружия он взял на себя. Вертолет и катер на том берегу пригнал по старому знакомству. Раздобыл где-то в течении получаса.

Скорпион подошёл поближе к Рыси, глядя в глаза, произнёс:

– Брат, пойми. За погоду девушек не воруют. Так нельзя.

Рысь воздел руки к небу, объясняя как в сотый раз:

– Деяние-ответ. Как в шахматах. И я не могу с тобой пойти. Граница Духа постепенно теснит, отодвигает вглубь, в тыл. Это уже не моя вотчина. Соль в том, что наши границы меняются с мыслями-намерениями людей. Пока я могу бывать здесь, так как русичи верят, что это по праву их земля. Но следующим поколениям уже вдолбят в голову, что эти земли всегда принадлежали Духу. Примут как должное. – Плечи сузились, опустились. Рысь, как будто уменьшился в размерах.

– Как бы ты не умничал, они гораздо дольше играют в шахматы. Любой вражий подвиг преподнесут как разгромное поражение. – Зрачки Скорпиона сверкнули. – Дело не в балансе. Это навязанная игра для отвода глаз.

– Не стоило тебе шаманить, и ничего бы не было! – напомнил Рысь.

– Брат, дело не в том. Дело в масштабах игры. Стоит спасти одного – они не будут в противовес уничтожать тысячи, они сделают так, чтобы эта тысяча загубила десятки тысяч… Косвенно! Обратная сторона монеты. Как бы ты не крутил варианты, тебя всё равно надуют. Так что крутить стоит, как не парадоксально, чаще! Добро для сильных мира сего надо делать чаще, без оглядки на ответные ходы. – Вздохнул. – Лучше уж так, чем вообще ничего… А то богатыри обленились, культурные все стали.

– Так что, Рысь, не серчай. Добро должно быть с кулаками. – Добавил Сёма, натягивая облегающий костюм. – Рога надо обламывать.

Ножны плотно прижались к голени; и достать можно в любую минуту и бежать не мешают. Кобура с пистолетом висит на поясе, не мешает. Руки свободны, хоть автомат, хоть гранатомёт, хоть ракетный комплекс таскай. Ещё и за спину можно чего-нибудь повешать. Да и карманов с отделами на костюме уйма, хоть гранатами обвешайся, хоть патронами.

– Об одном прошу, Рысь. – Скорпион снова поймал взгляд старшего брата. – Где они? Я пока ещё птица вольная, границами не разделён. Может, в гости заскочу.

Наследник волхва нахмурил брови. Взгляд уставился в одну точку. Погрузился в думы, на лбу даже вздулись морщины, как у старца. Долго глядел вдаль, в дебри Китая. Наконец, обронил:

– Пятнадцать километров строго на юг, перед деревней. Только там народу с избытком. Вернуться не успеете.

– Брат, ты главное девчонок встреть. Народ мы как-нибудь задержим. – Скорпион загнал патрон в патронник.

Сёма повторил действие, поставил на предохранитель, обронил:

– Присядем на дорожку?

Сумерки захватывали небо, покрывая землю пеленою ночи.

Рысь остался далеко позади, прикрывая тылы. Пара юношей в спецовках сливались с лесом. Лишь глаза сверкали, выражая свою открытость в цельном комбезе. Ноги летели над землёй почти бесшумно, подошва мягко пружинила. Беззвучно бежали по привычке, так же по привычке берегли дыхание.