Юрий Никитин - Ютланд, брат Придона

– Неплохо, – одобрил ветеран. – Где добыл?

– По дороге сюда, – ответил Ютланд.

– По дороге?

– В сторонке, – уточнил Ютланд. – Стоит чуть отклониться… везде эти твари. Караваны идут с охраной.

Ветеран помрачнел.

– Да, скоро нам даже сюда некогда будет ходить, будем только обороняться. Ты пришел посмотреть, как собирают отряд?

Ютланд покачал головой.

– Нет. Пришел участвовать.

Выстроившиеся у стенки барака посмотрели с интересом, кто-то хихикнул по-женски, кто-то откровенно расхохотался. Остальные промолчали.

Ветеран отмахнулся.

– Тебе еще рано.

– Я был в черном капище, – сказал Ютланд, – охотился в Ущелье Мрака и в его окрестностях.

– Ого, далеко тебя носило.

Ютланд ответил спокойно:

– Еще я заглядывал и в Пещеры Черных Теней. Правда, ничего интересного не увидел. Обычное зверье.

Ветеран кивнул, всматривался в него пристально.

– Та-а-ак, теперь потянуло на необычное?.. Меня зовут Чакка, я собираю отряд. Ты в самом деле готов?

– Да, – ответил Ютланд.

– Пойдешь с этими молодцами, – сказал Чакка отрывисто, – из клана «Стражи Тулея». Пока их старшие товарищи бьются на Равнине Смерти, эти должны учиться выживать в местах чуть проще… Не хмурься, из схватки с Осквернителем могил не так просто выйти живым!

На Ютланда с недоумением поглядывали, перешептывались, наконец один в доспехах, закрывающих с ног до головы, ратоборец, спросил в недоумении:

– Но… кто он?.. И зачем? Что, нас недостаточно?

– Вас даже больше, – сказал Чакка, – чем нужно. Но двум ратоборцам в отряде делать нечего, будете лидерство перехватывать друг у друга, а это гибель всем… Как и двум следопытам… Ты, Хабиби, останешься. И ты, Корвин. Икуд тоже пойдет в следующей партии… Сейчас отправятся Колун, Баливар, Святожор и Ксена, а также этот парнишка.

– Как его зовут? – спросила женщина с двумя мечами.

– Как тебя зовут? – спросил Чакка.

– Ют, – ответил Ютланд. – Просто Ют.

Чакка сказал резко:

– Он пойдет, и никаких споров! Я чувствую в нем нечто такое, что еще как пригодится.

Женщина с двумя мечами сказала дерзко:

– Ох, Чакка, когда-то подведет тебя чутье. Да так подведет, что отыграется за все предыдущее…

Чакка огрызнулся:

– Меня уже подвело, когда с тобой связался. Теперь в компенсацию у меня должны быть только дивные прозрения.

Ютланд присматривался к лидеру отряда, ратоборец закован в железо с головы до ног, выглядит сплошной наковальней, да еще и щит цельножелезный… другие одеты не так основательно, однако для них важнее наносить удары, а не принимать, а выстаивать под ними предстоит Колуну.

На юного пастуха все поглядывают с неприязнью, но к этому не привыкать, он спокойно ждал, когда велят идти в этот самый Оскверненный Склеп. Больше всего хмурился Хабиби – следопыт, невысокий изящный блондин с самострелом, очень тщательно и любовно отделанным полосками металла.

Ксена, разбойница с двумя мечами, золотоволосая, в нагрудном панцире поверх длинной кольчуги с рукавами, изящная и стройная, посматривала с таким видом, словно выискивает место, куда воткнуть отравленное жало, но Ютланд посмотрел на нее с таким мертвым равнодушием, что она вздрогнула и невольно опустила взгляд.

Баливар с огромным луком через плечо сказал Ютланду покровительственно:

– Держись ближе ко мне. Я бью издали, у меня одежда всегда чистая, а вон у Ксены постоянно в чужих слюнях.

Ксена сказала враждебно:

– Не в слюнях, а в крови. Но тебе откуда знать разницу?

Чакка снова спросил Ютланда:

– Ты готов идти в этой группе?

Ютланд ответил нетерпеливо:

– Нужно в группе – иду в группе.

Чакка сказал довольно:

– Видите, что значит артанин? Даже не спросил, что за отряд, не стал капризничать.

Ратоборец, которого называют Колуном, приосанился, весь блестящий, звякающий, громыхающий, с огромным круглым щитом и длинным мечом.

– Большая честь идти с нашим кланом! – произнес он важно. – Знаешь ли, что мы спасли жизнь самого Тулея и его родни? Еще тогда, когда не были кланом?..

– Расскажи ему, – подтолкнула Ксена. – Пусть подрожит коленками. И селезенкой, если она у него есть.

Колун произнес горделиво:

– Артане не раз вторгались в пределы Куявии, а однажды сумели на быстрых конях прорваться мимо крепостей и башен магов до самых предгорий Верхней Куявии! Там и устроили кровавую бойню. И уже ворвались в одно из сел, где мирно доживали свой век престарелые родители Тулея…

Ютланд переспросил:

– В селе? Родители тцара?

– Тулей, – объяснил Колун, – незнатного рода. Когда была междоусобица, он сумел с отрядом героев захватить власть, но родители не захотели покидать родные пределы. В общем, артане истребляли последних воинов и уже рубили крестьян, когда вдруг с гор сбежали могучие люди, одетые в шкуры, очень сильные, свирепые, что схватились с артанами на равных. Но артане были уже измучены боями, и горцы их начали сбивать с ног, разить, убивать, пока уцелевшие артане не повернули коней и не бросились прочь. В общем, Тулей примчался во главе своей конницы поздно, когда последние артане исчезли. Благодарный Тулей не знал, как и благодарить спасших его родителей горцев, что даже не знали, кого защищают, сделал всех беричами, уговорил стать его личными стражами. А сами горцы создали клан «Стражи Тулея» и с тех пор всегда в первых рядах бойцов с нечистью, дивами, Темными Силами и… артанами.

Ютланд нахмурился.

– Я – артанин.

Голос его прозвучал негромко, но с той страшной силой, когда не знаешь, что случится в следующую минуту, будут ли разбитые головы или только переломанные кости.

Витязи начали переглядываться, только Чакка подошел и успокаивающе похлопал его по плечу.

– Ты еще не артанин, пока не берешь в руки боевой топор. Да и мы, честно говоря, хоть и зрелые воины, но сейчас не куявы вовсе…

– А кто?

– Просто люди, – сказал Чакка невесело, – что вынуждены биться с нечистью, хотя предпочли бы распахивать поля. Если нам еще сцепиться и с артанами, то придет конец и нам, и артанам.

Святожор, чародей, хохотнул и сказал с натужным весельем:

– Ты прав. Вот разделаемся с дивами, тогда снова счастливо вцепимся друг другу в глотки!

Но голос его прозвучал очень невесело, а на лице застыла гримаса, которую улыбкой назвать трудно.

Колун вздохнул, с такой натугой поднял щит и меч, словно превратился в старика.

– А что, – спросил он безнадежно, – Огнехвост не с нами?