Сергей Иванов - Сезон охоты на ведьм

Ещё вчера Вадим понял смысл акции, устроенной Эвой в зверинце Гоша, на свою беду взявшегося ублажать падальщиков. Конечно, провоцировать негоже никого, однако само присутствие ведьмы вызывает из человечьих глубин скопившуюся мерзость, будит первобытный мрак. Это слабые выдумали, будто ведьмы вводят в грех, – те ведь не опасны святым или героям? Лишь потенциальные грешники усматривают в ведьмах отражение низких страстей, сваливая на женщин собственную вину. Мёртвое тянется к живому, и ведьмы, эти сгустки Хаоса, служат безотказной приманкой для отмеченных Тьмой. Потому-то при виде Эвы так всколыхнулись найты, доселе неразличимые в толпе!.. Может, неспроста именно их подмяли Шершни, лишь усилив природные склонности? Даже мясорубы оказались у Роя в подчинении: через брата Эрнста и отца Серафима. Значит, протянулась ещё одна цепочка – к Мстителям. Творцов Шершни контролируют, спецов похищают, серков отлавливают… Чёрт возьми, остался ли хоть кто-то в городе без их назойливого внимания?

Тропинка через кладбище наконец кончилась, доставив путников к высокой безглазой стене, в основании которой угадывалась тяжёлая дверь. За ней Вадим различил гул многих голосов, но любому зауряду окрестная тишина показалась бы мёртвой. Неподалёку Вадим ощущал с полдюжины найтов, а разбросав мысле-облако шире, наткнулся ещё на нескольких. Вертеп сторожили плотно – это не походило на обычную расхлябанность шушеры.

Довольно робко, словно бы в первый раз, Валет тронул дверь, и та сразу открылась, готовая заглотнуть любого. Пригнувшись, они вступили, миновали тесную и тёмную, пропахшую плесенью прихожую, раздвинули пыльные шторы. И окунулись в сумрачный неровный свет, после наружной темноты показавшийся ярким. Исходил он от развешанных по стенам газовых фонарей, стилизованных под смоляные факелы, вполне гармонировавших со сводчатыми потолками и окнами-щелями, завешенными наглухо. А вкруговую пола, точно для подстраховки, багрово пылали лампы, знакомые Вадиму по загородному Гнезду.

Помещение оказалось просторным, и народу хватало, даже слишком. Выглядела публика разношёрстной: щеголеватые «гиены», шерстистые «выдры», драные «шакалы», грозные «гишу», палочники, цепники, секачи, – но по нутряной сути, как ощущал её Вадим, они различались мало, а потому уживались: «ворон ворону глаз не выклюет». Это не та взрывная смесь в трактире иудеев, к которой поднесла спичку Эва, – здесь все ринулись бы в одну сторону, а не друг на друга. Однако теплоты меж ними не было, будто сплачивала их не взаимная тяга, а общая подчинённость. Боевым братством здесь не пахло – ещё очко в пользу росичей.

Оглядевшись, Валет призывно махнул ладонью и вразвалку зашагал к небольшому, накрытому уже столику в самой глубине зала. Обходя пирующих, Вадим осторожно двинулся следом. Мысле-облако он съёжил до предела, чтобы не царапать чужие сознания и самому впустую не заводиться. По сторонам тоже старался не смотреть, поскольку от таких картинок пришлось бы отстраняться, а силы следовало беречь. Здешние посетители явно относились к любителям хоррора (может, даже натурного) – причём к тем, кто сам не прочь поучаствовать. Мясо тут пожирали сырым, хотя и вымоченным в уксусе, а запивали дымящейся кровью – хорошо, не человечьей. Вообще дух в помещении стоял жуткий. Но музыку наяривали живенькую, а голые девицы, взамен одежды густо татуированные либо раскрашенные от ногтей до бровей, выплясывали на подиуме с полной отдачей, энергично мотая ягодицами, крутя налитыми (силиконом?) грудями. Не об этом ли Вадиму мечталось вчера?

Наконец они достигли заветного столика и уселись, боком к стене. Вадим поспешил занять место укромнее, чтобы стена защищала и сзади, – Валет не препятствовал. Вообще он походил сейчас на спущенный баллон, словно уже исполнил роль и дальше от него ничего не зависло. Наверное, так и было. К тому ж новые знакомцы Вадима, оккупировавшие ближние столы, перестали отворачивать лица (будто он не опознал их по затылкам) и теперь со зловещими ухмылками поглядывали на гостей. Мышка вбежала, привлечённая душком сыра, клетка захлопнулась – чего ещё? Осталось выяснить, кто тут сыр.

А в соседнем углу трое мосластых дылд сосредоточенно гоняли в новус, популярную в этих местах замену бильярда, попроще и покомпактней. Во времена Вадимовой юности с таким же увлечением резались в настольный теннис, а вместо новуса практиковалась игра в «чапая» – без кия, пальцами, на шахматной доске. Но даже в новусе не применяют стальные кии, с заточенными остриями и ребристыми рукоятями, – это ж пырялы, оружие таинственных тыкачей!.. А шашки у них тоже стальные? – заинтересовался Вадим. Не перенимают ли тыкачи опыт иудеев, швыряющихся шарами? «Лёгким движением руки» шашечка превращается в… сюрикен? Такая была безобидная игра – этот новус.

Прекратив озираться, он уставился на Валета. А тот упорно глядел в сторону, с тоской ожидая бестактных вопросов. Кажется, наступал «момент истины». Ах, как не хочется! – поморщился Вадим. Как неловко и стыдно уличать в мерзости человека, в целом симпатичного. И зачем он влез в это, господи…

– Ну, – спросил Вадим негромко, – что сие значит? – Он кивнул на соседей: – Это и есть твои «ребята»?

– Расследование завело слишком далеко, – нехотя сообщил Валет, отводя глаза ещё дальше. – Знал бы вначале, и связываться бы не стал.

– Мне что, тебя пожалеть?

– Меня взяли за глотку, – продолжал крутарь. – У каждого есть слабые места, понимаешь? Этот Аркан…

«Сейчас, – угрюмо подумал Вадим. – Как не понять? Сейчас я тебя так пойму!..»

А вслух сказал:

– По-моему, он не такая крупная сошка в своей кодле. Чего ж перед ним выслуживаешься?

– Сошка помельче, зато стая больше, – возразил Валет. – Чёрт знает, что их сплачивает, но другим тут ловить нечего. Куда мне против Шершней со своими уличными драчунами? И Брону не совладать, только ребят зря положит.

– А тебе жаль? Так посоветуй ему!

– Брона не знаешь? Послушает он, как же!

– Тебя напугали или купили? – прямо спросил Вадим.

– Fifty-fifty, – выдержав паузу, сознался крутарь. – У найтов, чтоб ты знал, потенция подскакивает вдвое. А уж у Слуг!..

– Вот что тебя волнует, да?

– А знаешь, что сила у найтов возрастает раза в полтора?

– Процентов на сорок, – уточнил Вадим. – Нормальная оптимизация нервной системы, я и сам могу устроить.

– А ещё Шершни наделяют гибкостью…

– Тоже не проблема.

– …и могут сделать классного бойца из любого. Стрелять без промаха, в драку включаться мгновенно, не думая отвечать заготовкой, выверенной до миллиметра.

– Это трудней, – согласился Вадим. – Заправить тело рефлексами, передать их напрямую – высший пилотаж. Но если напрячься… Заметил, как прибавил Гризли? А ведь это я над ним поработал!