Оля Виноградова - Ты будешь нашей мамой?

Коридор закончился. Дальнейший путь перекрывает витражная дверь. Сквозь нее просматриваются силуэты, но не больше. Странно… Коридоры и двери… я просто отмечаю их присутствие, но они не навевают на меня воспоминания… О трех шагах. Последних в жизни. Той…

В зале за круглым столом располагался уже знакомый альв. Инартейн. Надменный. Резкий. Заносчивый. Понимает только язык силы. Циклов десять назад мы с ним сходились на клинках. Победило… Железо. Его меч не выстоял против закаленных тьмой моих. Но… в этот восход он выглядел испуганно.

Его и мои внешние храны остались в коридоре. Прожигать друг друга ненавидящими взглядами. По этикету мы обменялись личной охраной: Гэстиен встал за правым плечом альва, а хран Инартейна расположился слева от меня. Там, где сердце. Все-таки все альвы поголовно перестраховщики.

— Приветствую вас, уважаемая, — торопливо заговорил Высокий. Я ответила ему согласно традиции. «Почему он так ведет себя?» — Я… — сотворенный замялся, опустил голову вниз, — хотел бы начать с извинений перед Вами. От имени расы и по требованию Первого, которого я представляю. За попытку причинить вред Вашей жизни… — мужчина замолчал. Вот как… Значит, фактически власть уже перекочевала в руки Первого. И не без последствий для временного совета. «Но зачем? Он заставил соплеменника так унизиться передо мной…»

Внезапно я расхохоталась, прервав поток оправданий альва. Тот вздрогнул и осекся.

— Переговоры окончены, — сказала я. Надеюсь, чутье не подвело меня, и сомнительные предположения больного разума окажутся верными. Если нет, то я совершила непоправимую ошибку. Отказ принять извинения говорит о том, что я требую наказания преступника, а раз сам Первый принял вину на себя…

— Ты что творишь? — прошипел Олар, едва мы вышли в холл.

— Это фальшивка, — прошептала я одними губами. — Настоящие переговоры, если и состоятся, то в другом месте и в другое время.

— Что? — удивление изменчивого отразилось на его лице, но не помешало ему настороженно следить за сопровождающими нас альвами.

— Потом, — шепнула я. Обстановка нервировала и не располагала к обстоятельной беседе. Мне с трудом удавалось сохранять невозмутимое лицо.

Дорожка через сад. В обратную сторону. Теперь Он не скрывал своего присутствия, но и не выставлял его напоказ. Я задыхаюсь от нетерпения. Жду. Приглашения. И как бы мне ни хотелось, я буду вынуждена его принять.

Маленькое насекомое с черными пятнышками на красных крыльях. Село на ноготь большого пальца. Довольно оригинально. Заклинание, направленное на меня, храны отследят, а безобидную букашку с навешанной на нее следилкой… Ладно… Хотя бы время и место мне дозволили выбрать. «Вы так необычайно щедры… Первый!» Я позволила насекомому заползти под рукав легкого белого каи…

— Так что произошло? Объясни, наконец! — дома Олар резко срывал с себя амуницию храна. «Нетерпеливый…»

— Здесь Первый… Он пригласил меня на встречу. Наедине! — я продемонстрировала на кончике пальца смирную букашку.

— Ты не пойдешь! — отрезал Олар, после пристального изучения и магической проверки насекомого. Скрестил на груди руки. Будет спорить до хрипоты, но ведь уступит… — Одна! Мы будем сопровождать тебя!

— Нет. Спасибо за заботу, но если бы альв захотел присутствия посторонних, то показался бы на встрече. Одного не могу понять: для чего ему я понадобилась… — легкая грусть. Тревога, скручивающая желудок. Страх. Быть побежденной вновь.

— Не о том думаешь! Надо выяснить, сколь много ему известно! — поджал губы изменчивый. Потенциальная опасность должна быть устранена. Наше будущее — дети на островах. Их ничего не должно коснуться. Никакой грязи на чистых душах… И так уже замараны одним пятном.

— Я постараюсь, — вздохнула. Первый молод, но уже искусен. Мне ли, человеку, пусть и поднаторевшему в общении с сотворенными, тягаться с ним? С двумя врагами сразу. Вторым… буду я сама.

Перед закатом я выскользнула из дома, сопровождаемая хмурыми взглядами семейства. Никаких заклинаний. Амулетов. Расчет исключительно на собственные силы. Если они предадут меня, то никакие магические побрякушки не спасут. Тихие улицы. Пыльная каменная мостовая. Редкие тени — уборщики мисселиума или Хранители Закона, неторопливо прогуливающиеся по улицам. Женщины, снимающие с веревок белье во дворах. Для них восход подходит к концу. А для меня? Все только начинается…

Жар в теле. В глазах сухость. Раскрасневшиеся щеки на бледном лице. Кровоток в ушах. Приоткрытый ротик и сумасшедшинка в глазах. Распахнут ворот каи… Я тороплюсь. Почти бегу по пустынным улицам мисселиума. Мой путь лежит к маяку. Возле его подножия часто гуляют влюбленные парочки. Нас просто примут за одну из них…

Обхожу высокую башню по кругу. Киваю старику — смотрителю. Он стар. И нем. Ему нет дела ни до чего, кроме огня наверху. Надежный хранитель будущей тайны.

Закат. Безумными красками бьет по глазам. Возле Звезды кучные облака образовали оранжевый водоворот. А ближе к берегу по небу расстелились аленькие перышки…

Я не слышу шагов, но чувствую Его присутствие. Так страшно, что прошибает холодный пот и перехватывает горло. Я закрываю веки, чтоб побороть невыносимое искушение обернуться и посмотреть в Его лицо. А руки… судорожно сжаты. Костяшки побелели…

— Риина дель Мааре? — я забыла, как дышать. Голос. Похож, но интонации… Раш звенел железом, а этот… Гладкость шелка, что чувствует, покрытая мурашками, обнаженная женская кожа… Жаркой ночью. Испытывая томление по предстоящим ласкам. «Ты знаешь ответ, так для чего спрашиваешь?»

— Да. Приветствую вас, Первый. Я ведь не ошиблась, верно? — произнеси. Еще хоть звук. Согрей. И успокой. Ведь я замерзла… Так замерзла, что боюсь огня…

— Не ошиблись, — мужчина за моей спиной. Наверняка он видит блеск чувственной улыбки на моих губах. Спина горит от источаемого альвом жара. Он выше, ибо слова идут сверху. Намного выше, ибо мой затылок не ощущает его дыхания… А чем он пахнет? Мед. Орехи. Абрикос…

Ослабли руки. Хочется откинуться на Его плечо.

— Зачем вы хотели меня видеть? — я нарушила молчание. Тягучее и сладкое. Словно пережженный сахарный сироп. Что это? Эти чувства… Заклинание? О нет… Он в совершенстве владеет своим голосом. Завораживающим. Своим телом. Притягательным. Заставляющим желать. Невозможного… Тенью присутствия. Не в этой жизни, но ведь нет другой…

— Прежде, чем наносить официальные визиты, я решил в тайне познакомиться с теми, с кем придется иметь дело, — я заслушиваюсь каждым звуком. Они ласкают меня, как мягкие подушечки пальцев.