Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – маркиз

Вожак насторожился, глядя за мою спину. Я оглянулся, Гитард и команда медленно приближаются. Впрочем, руки держат далеко от оружия, хотя это меня успокоило мало.

– Не пугайтесь, – сказал я быстро, – мы не деремся без надобности. Мы ж демократы, а демократы никогда не воюют с демократами. Вы, надеюсь, демократы?.. Впрочем, не отвечайте, это и так видно, вы же сбежали, а не стали драться… Итак, что предпочитаете? Остаться или уйти?

Вожак произнес сдавленным голосом:

– Нам нужно посоветоваться.

– Зрелая демократия, – определил я. – Это правильно. Это значит, что решение будет устойчивым. Хорошо. До завтра решите? Народу у вас не слишком много, собирать отовсюду не придется.

Гитард крикнул:

– А что им решать? Все же понятно!

– Это нам понятно, – оборвал я. – А им пока нет. Пусть совещаются. Они ж демократы, а это значит – поговорить не просто любят, а без этого жить не могут. Но совещайтесь не слишком долго. Дело в том, что у нас очень молодая демократия, не шибко еще устойчивая. Чуть что – в рыло, мы в глубине души все еще автократы и тоталитаристы. Даже патриоты в чем-то. В смысле, патриоты моря, пересаженные на демократическую почву общечеловеческих ценностей суши.

Вожак заговорил поспешно:

– Мы все решим, мы решим все быстро!

– Это хорошо, – милостиво сказал я. – Вообще-то вас можно подвести под статью… нет-нет, я имею в виду другую статью. Статью о переселении на родину этнических маркграфцев, временно покинувших родные края вследствие неустроенности быта. Даже пособие под это получить, некоторые льготы, привилегии на первое время и послабление, а то и отмену налогов на первые год-два.

Они слушали обалдело, я ощутил в себе некую думскость, застеснялся и сказал Гитарду уже другим тоном:

– Возвращаемся. Здесь оставь двоих на всяких случай. Пусть присматривают. Если вдруг случится что-то неожиданное… ну, ты понимаешь, пусть сразу скачут с сообщением.

Гитард кивнул, довольный, ему показалось, что своим «это нам понятно» я прямо указал, что мы умные, а они все дураки набитые.

– Да, маркиз, – ответил он с неожиданной почтительностью. – Все будет сделано! Филипп, и ты, Фроил, останетесь.

– Будет сделано, – откликнулся Филипп бодро.

Гитард посмотрел с подозрением.

– Не здесь, конечно, – сказал он сухо. – А то охмурят здешние бабы.

Филипп сказал обиженно:

– Да кого они охмурят? Худые все, усталые, заморенные…

– Рассмотрел уже, – заметил Гитард недобро. – Фроил, ты – старший. Присматривай за этим юбочником.

– Слушаюсь, – сказал Фроил и посмотрел на Филиппа злорадно. – Мы остановимся на вершине вон того холма. Оттуда все видно.

Глава 17

Месяц прошел, как я отправил Хендрика в Люнебург с посланием, над которым так долго работал, объясняя мотивы, причины и расписывая будущие блага, которые даст превращение свирепых пиратов в обеспеченных олигархов.

Арланги предпочли принять мою власть, тем более что я пообещал им полную автономию в религиозном культе, свадебных обрядах и жертвоприношении черного петуха.

Багер все не показывался, я решил, что сам сбился со счета и пора заканчивать здесь, февраль подходит к концу, на моем Севере начинают таять снега. Хотя март, конечно, тоже почти весь со снегом. Все поплывет только в апреле. Так что могу задержаться еще на месяц, но вряд ли дольше…

Долгожданный багер появился в небе незамеченным. Я ходил вокруг карты на столе, намечая, где создать пару безналоговых мини-регионов. Не знаю, на фига они, но слышал, что создавать надо, что-то там происходит хорошее.

Еще пару игорных зон, но это потом. Пусть игорные дома сперва обрастут жирком, потом организуем возмущение общественности и вышлем их в самые неперспективные районы маркизата, пусть обустраивают за свои деньги.

Во дворе раздались крики, я подошел к окну. В ворота въехали, окруженные ликующим народом, трое всадников. В одном я сразу узнал сияющего, как Людовик Четырнадцатый, Хендрика, а с ним на простой лошадке покачивается в седле немолодой офицер в форме королевских войск. Жесткое и загорелое лицо выглядит смущенным, я не сразу узнал его, настолько он опускал голову и горбил спину. Третий выглядит смутно знакомым, но все-таки я не вспомнил, где видел раньше.

Они только слезали с коней, когда я торопливо вышел на крыльцо. Пираты радостно заорали, увидев меня. Я поймал себя на том, что сердце стучит все взволнованнее, а в черепе, как бараны, бьются рогами сотни вариантов, как повернуть, если король отказал, и что делать, если вдруг у него хватит дури возмутиться настолько, что пошлет войска.

Все трое остановились внизу, чтобы я смотрел сверху вниз, как и положено. Я удивленно покачал головой. Третий смущенно улыбался во весь рот, как я мог его признать в этой потрепанной скромной одежде крестьянина, когда видел только в пестром трико и в колпаке с бубенцами!

Шут цветет, Рефершельд мнется и отводит взгляд. Он поклонился, на мой взгляд – слишком церемонно, скрывая смущение.

– Сэр Ричард, я свалял дурака.

– Сейчас? – уточнил я.

– Может быть, даже сейчас, – ответил он искренним голосом. – Но в тот раз, когда вы делали мне предложение сойти с багера, я точно показал себя полным идиотом. Я должен был сообразить, помня вашу победу над лучшим бойцом королевства Вандом!

Я кивнул.

– Вообще-то не стану спорить.

– Сейчас я, – сказал он, – тоже, может быть, делаю глупость, бросив королевскую службу…

Я оглядел его испытующе. У Рефершельда был не один месяц на раздумья. Собственно, я его уже не звал, но он явно в курсе с первых же дней, с чем явился к королю мой верный Хендрик. Если даже не знают придворные, то они с Эльрихом в курсе моей авантюры в маркизате.

– И что вы хотите предложить? – спросил я.

– Хоть с опозданием, – ответил он, – но я хотел бы предложить вам мои услуги!

Я развел руками.

– Вы понимаете, сэр Рефершельд, я теперь не могу предложить те же условия. Графами стали те, кто принял мою сторону до того, как я укрепил свою власть. Остальные довольствуются… словом, им осталось то, что осталось.

Гитард гордо приосанился, пираты весело прокричали мне виват, ура и славу. Некоторые выпячивали грудь, они ж благородные. Рефершельд развел руками.

– Я все понимаю. Это правильно.

– Вы хотите надел земли? – спросил я. – Наступила эпоха нового передела, так что могу вполне…

Он помотал головой.

– Сэр Ричард, из меня плохой хозяйственник. Но страна не может состоять из одних хозяйственников. Ей нужны и добросовестные служаки. Если вы захотите меня использовать…

– Решено, – оборвал я. – Работу подыщем. Трудную и опасную, но на которой есть шанс выдвинуться.