Михаил Ежов - Под знаком небес

– Это действительно то, что я искал, – сказал Дьяк. – Жаль, что у меня не было этого пергамента, когда мы взяли Бальгон. Тогда с вампирами было бы уже покончено.

– Ты хочешь уничтожить эти сферы?

– Да. Тогда носферату больше не смогут создавать себе подобных, а тех, что есть сейчас, мы рано или поздно перебьем.

– Послушай, ты не против, если мы прогуляемся? – спросил Ирд, ставя кубок на стол. – Я уже не помню, когда последний раз дышал свежим воздухом.

– Конечно, – Дьяк поднялся, складывая пергамент и убирая в карман. – Идем. Заодно посмотришь, какой воздушный корабль у меня есть.

– Что? – Ирд удивленно поднял брови. – Это правда? Или ты имеешь в виду что-то другое?

– Нет, он действительно поднимается к небу. Сегодня я сделал пробный полет и полностью удовлетворен. Очень скоро у меня будет еще три таких же.

– Мне не терпится их увидеть. – Ирд накинул на плечи шерстяной плащ. – Веди!

Они вышли из комнаты и отправились в сторону галереи, с которой открывался вид на задний двор. Дьяк редко бывал в королевском дворце – там было слишком много любопытных придворных, – и работы продолжались во дворе его замка. Но разрастающаяся армия тренировалась на королевском плацу, тем более что упражнения солдат мешали рабочим.

Когда Ирд увидел воздушный корабль, он был поражен. Даже с наполовину сдувшимися шарами тот был грандиозен.

– А как он летает? – спросил Ирд.

– Видишь огни на палубе? Они нагнетают в шары горячий воздух, который поднимает корабль вверх, – объяснил Дьяк.

– Почему?

– Горячий воздух легче окружающего, холодного. Он всегда поднимается вверх. Вспомни: если даже высоко держать руку над огнем, все равно будет горячо.

– Да… пожалуй. И это работает?

– Да, я ведь сказал, что сегодня летал.

– Позволь и мне. Думаю, я заслужил маленькое вознаграждение за свой труд?

– Конечно. Идем.

Они спустились с галереи и направились через двор к громаде корабля. Чем ближе они подходили, тем больше он казался. Ирд замирал от предвкушения полета, но в душе ликовал.

Дьяк подозвал какого-то человека и велел ему приготовиться к полету. Тот поклонился и куда-то побежал, а через несколько секунд до них донеслись его крики – он приказывал разжечь костры и принести новые мешки. Из барака вышли нагруженные люди, их товарищи приставили к борту гондолы длинный трап.

– Скоро все будет готово, – сказал Дьяк. – А пока скажи мне вот что: не приходилось ли тебе слышать о людях, способных менять обличие?

– Оборотни?

– Нет, я имею в виду другое. Представь, что человек может принять облик того, кого захочет. Любой.

– Это возможно?

– Не знаю. Похоже, что да.

– Никогда не слышал о подобном, – Ирд пожал плечами. – Разве что в сказках.

– Например?

– Сразу не вспомнить. Но что-то в детстве мне рассказывали. Кажется, такие существа назывались морокунами или что-то в этом роде. Те еще твари, если не ошибаюсь, – Ирд рассмеялся. – Неужели ты встретил кого-нибудь из них?

– Возможно, – Дьяк кивнул и посмотрел на замок, словно хотел увидеть сквозь стены раненого Ольгерда. – Но нужно убедиться.

В это время к ним подбежал человек, которому Дьяк приказал подготовить корабль к полету.

– Ваше Величество, все сделано! – сказал он, поклонившись.

– Хорошо. – Дьяк посмотрел на Ирда: – Не передумал?

– Ни за что!

– Тогда идем.

Они поднялись по трапу и очутились на палубе – узкой полоске настила, шедшей вдоль бортов. Затем спустились по лестнице на дно гондолы и сели на низкую дощатую скамейку.

– После взлета можно будет встать и посмотреть вниз или вокруг, – объяснил Дьяк. – Но сейчас это опасно: может тряхнуть и мы полетим вниз. Не спасут даже поручни, – он указал на ограждавшие палубу с внешней стороны туго натянутые канаты. – Со временем все это нужно будет усовершенствовать, – сказал он, обводя корабль цепким, оценивающим взглядом. – Я хочу обшить гондолу бронзой, но не уверен, что шары смогут ее поднять.

– Это сооружение великолепно, – искренне сказал Ирд. – Оно – самое великое изобретение из всех, о которых я читал.

Дьяк усмехнулся.

– Ты просто еще не привык, – сказал он. – Через пару недель воздушный корабль покажется тебе не более удивительным, чем обычный. Думаю, и на первую лодку люди смотрели с таким же восторгом, как ты сейчас на эту громадину. Но вот что действительно заслуживает внимания, так это двигатель, который заставляет крутиться винт, – Дьяк показал на корму, где виднелся паровой котел, под которым рабочие разводили костер. Шары уже почти наполнились воздухом, и вскоре корабль должен был оторваться от земли.

– Ты расскажешь мне, как он работает?

– Потом. Пока просто наслаждайся полетом.

Гондола вздрогнула, так что Ирду пришлось ухватиться за скамейку. Но прошло еще не меньше минуты, прежде чем корабль начал подниматься. Он кренился то в одну, то в другую сторону, словно его носило по невидимым волнам, но затем выровнялся и повис.

– Пойдем наверх, – предложил Дьяк, вставая.

Из-за рева костров и шума поднимающегося вверх горячего воздуха было плохо слышно, и поэтому Дьяк показал на палубу рукой. Они поднялись по лестнице.

Ирд увидел раскинувшийся внизу Ялгаад, ярусами уходивший к озерам и рекам.

– Значит, все это теперь принадлежит тебе? – спросил он Дьяка.

Тот кивнул.

– Зачем?

– Что «зачем»?

– Что ты будешь делать с Малдонией? Ты ведь не любишь сидеть на одном месте.

– Иногда бывает интересно где-нибудь задержаться. Эта страна мне подходит. У нее есть возможности.

– Для чего?

– Для войн. Многочисленных и великих. Малдония могла бы стать империей, и я хочу помочь ей.

– Чтобы стать императором?

– Нет, чтобы играть.

– Играть? – Ирд удивленно взглянул на Дьяка.

Тот кивнул.

– Это похоже на шахматы. Страна как доска, а люди – как фигуры. Их можно передвигать, выигрывать и проигрывать. Порой становится довольно увлекательно.

– Но ведь это… жестоко.

– Почему? Это происходит постоянно, просто не все сравнивают жизнь с игрой. Каждый правитель – игрок. Если он не будет получать удовольствие от игры и стремиться к победе, зачем ему тогда вообще садиться играть? Я хочу Малдонии славы. В ней живут сильные и благородные люди, но у них слабые правители – что короли, что аристократия. Мархак мог бы выиграть одну-две войны, но он был слишком самолюбив и закончил бы жизнь тираном. Или довел бы страну до разорения.

– Но почему ты все время говоришь о войнах? Разве они так необходимы? Ты забыл, что стало с моей страной?

– Нет, не забыл. Но я видел много разрушенных городов и разоренных земель еще до того, как ты родился, и их уничтожали армии, а не короли. В любой битве сражаются, умирают и убивают люди – сотни, тысячи, страны, народы, – а не один правитель. Каждый из этих воинов обладает своим разумом и собственными желаниями, но он или соглашается с приказом своего короля, преследуя собственные интересы, или выбирает покорность.