Виктор Безмага - Дары силы

       В дверь уже, действительно, стучали весьма настойчиво. Воевода встал, подошел к двери, и откинул дубовый запор. Дверь открылась сразу, в нее влетели несколько человек с обнаженным оружием. Один подлетел к пустому столу, и спросил, ни к кому не обращаясь:

      -- Где воевода, - воши?

      -- А ты Проша, глаза разуй, может и чин раньше получишь, - сказал Дан Соль, сделав широкий шаг к столу. Стоящий у стола воин резко развернулся, и направил короткий меч в грудь приближающегося к нему человека. На секунду в комнате повисло молчание, затем Прохор медленно опустил меч, и с глупой улыбкой произнес:

      -- Воевода, сам ходит.

      -- Хожу Проша, хожу, ну-ка убери железяку-то. Да вот лавки принеси, пировать будем. И мигом!

       Дальше все пришло в хаотическое движение, кто-то двигал столы, кот-то волок лавки. Минут через десять всеобщей суеты, все было готово. Поставленные буквой Т и засланные скатертью столы, были уставлены всякой снедью. Венчали застолье три стеклянные бутыли вина, и горшок с хмельным медом. Федор хмыкнув, водрузил на стол принесенный бочонок.

       За время, которое понадобилось офицерам крепости, чтобы собрать застолье, Ворон тихонько объяснил Федору, что Соли, это самый могущественный род в Воличе. Вообще-то они из воев, в общем, командиры, дворяне вольных шлемов. Уже пять поколений, они поставляют армии Волича офицеров и полководцев. И если понятие Воличь ассоциируется с фамилией Славичь, то вольный шлем -- это Соли. Практически все основные командные посты в войске, это Соли, или их ближняя или дальняя родня. Даже скорее родня, прямых Солей слишком мало, за два века, их сильно проредили, но кто остался. Вот только интендантами они становились редко, Соли это воины, уважаемые воины. Интендантом Соль, невиданное дело, но теперь кажется все ясно, с таким ранением как было у Дана, войском не покомандуешь.

    Глава 21

Но, ждет их расставание,

И долгий поиск.

И долгий путь, к новой встрече.

       Вообще, при похмелье все жалуются на головную боль. Да это не головная, это тот случай, когда все болит, и ничего не помогает. Это даже не боль, это болезненное отсутствие наличествования заполненности, а вот в пустоте действительно только боль. Боль, возникающая от любых внешних раздражителей, даже самый малый из которых, кажется чрезмерным. Свет, звук, воспринимаются не как источники информации, а как внешние раздражители. Вообще, полное осознание себя только терзаемой извне телесной оболочкой, самое неприятное из всего, что может случится с человеком. Неосознанность души, при явном преимуществе мучений организма, над муками духовными. Извечные терзания российской интеллигенции, реализованные наоборот, во всей полноте и ужасе, здесь и сейчас. Плюс, море философских измышлений на тему где и чем похмелиться.

       Мучимый примерно такими рассуждениями, Федор медленно брел по лагерю, к столбику дыма, символизирующего кухню. То, что похмелка ему поможет, верилось слабо, но надежда была.

       Как он вчера добрался до лагеря, он помнил слабо, стены были целы, следов кровавого побоища нет, уже не сильно стыдно. Зато разговоры он помнил точно, слово в слово, спасибо Такору, ох часто он поминал этого деда. Даже по пьянке, все помнил. А вот и кухня, вот и Нея. Сто грамм коньяку, горячий жирный бульон, сам учил готовить, каша с салом, компот, местный. Уфф... ожил. Где остальные?

       Ворон нашелся сразу, сидел с угрюмым видом на другом конце стола и тупо смотрел на берестяную кружку с коньяком. Рядом с этим монументом, осуждающим распутный образ жизни, дымилась глубокая глиняная миска с горячим бульоном, и лежал приличный ломоть хлеба. Видимо, начать лечение, у мага не хватало ни решимости, ни опыта.

       Ну, с этим Федор помочь мог. Он подошел к сподвижнику, и мягко улыбнувшись, сказал:

       - Не тяни, чем больше сидишь, тем хуже пойдет, на раз, два, опа!

       Повинуясь приказу, который прозвучал для него как глас небесный, Ворон взял чарку, и быстро опрокинул ее, высоко задрав донышко. Затем одним движением поставил ее на стол, и схватив ложку, начал давясь и обжигаясь уплетать суп. Через несколько мгновений, дело пошло лучше, и еще через пять минут он поднял на Федора осмысленные глаза.

      -- Ну, крепка у тебя чарка, вой, - только и смог сказать он почувствовав себя человеком. Высказавшись, он потянулся за второй чаркой.

      -- Э нет, - с этими словами, Федор положил свою ладонь на его руку. - Похмелья, которые вторая пьянка, нынче не будет, дел много. Дамы наши где? ....

Сподвижники и боги

       Неугода или Секач из подлесья - сподвижник Федора, первый вольный шлем принесший ему клятву.

       Войко и Сенко из Деста - близнецы

       Ворон из Фесии - сподвижник Федора, первый маг принесший ему клятву.

       Наей из Ростока сподвижник Федора, - ведьма, бывшая рабыня Стеоны

       Рантер освобожденный ястрег

       Асиор - мир

       Барон Шон Терг - первое баронское звание Федора

       Сар Борнг Магистр школы Южной Стеоны, граф.

       Ларт Ингрем - Дестский пророк, маг, летописец, жрец последнего храма Ворожа, жил 1221-1453, считается любимцем богов, поскольку его пророчества сбывались всегда. Как умер, погиб, или ушел неизвестно. Но пять книг его пророчеств по настоящий день являются руководством для многих.

       Симеон - Среди слуг оказался человек, который великолепно обращался с боевым шестом, кроме того, он обладал артефактом, маленьким изображением тролькара, которое позволяло ему создать вокруг себя его образ. Когда он продемонстрировал это умение, в присутствии настоящих тролькаров, те долго смеялись, но после того как он с помощью шеста и образа положил, в учебной схватке, четырех людей вооруженных мечами, сказали что образ подойдет. Человека этого звали Симеон и он вошел в группу, которая должна была сопровождать Федора в поездке.

       Олар - горанлин, мастер боя на топорах.

       БОГИ

       Ярлат создал небо и солнце и луну

       Лавос создал воду землю и растения

       Ворож заселил их зверем птицей и рыбой.

       И призвали они в этот мир прекрасных дев

       Тею, покровительница домашнего уюта.....(формулировка)

       Легу первый медик Гиппократ.