Олаф Бьорн Локнит - Склеп Хаоса

«Сумели, как же! – не без горечи думала она теперь, болтаясь, как полупустой легкий мешок, на плечах похитителей. – Знала же: если хочешь что-то сделать, делай сама, и не надейся ни на кого! Как теперь прикажете выкручиваться?»

Она попыталась оглядеться, но все, что увидела – стремительно пролетающий мимо круговорот удивленных людских лиц. Шемиты проскочили через охрану и толпу вокруг, как стрела через тонкий пергаментный лист. Спустя еще несколько мгновений, наполненных толчками и раскачиваниями, Агнессу довольно небрежно поставили на ноги. Ярмарочный луг с виселицей остались далеко позади, теперь они находились в начале предместных кварталов Карташены.

– Доброе утро, госпожа Агнесса, – злорадная ухмылка ослепительно белых зубов в черной бороде могла принадлежать только Фаресу. – Вот мы и встретились. Похоже, вы совсем не рады?

– Доброе, доброе, – раздраженно ответила девушка, поправляя скомкавшееся платье. – Ну что, довольны, месьор пират с большой морской дороги? Можете удирать на все четыре стороны, только сперва скажите: столь красочное похищение входило в ваш договор с моим дядюшкой или это уже ваша задумка? Если да, то мой любимый родственник еще большая сволочь, чем я полагала.

Фарес, похоже, ожидал от пленницы несколько иного – криков о помощи, обещаний богатого выкупа или просто ливня слез, но никак не откровенного нахальства. Однако донна Вальехо стояла и чуть исподлобья взирала на него и его людей, явно ожидая ответа. Потому он молча кивнул.

– Я так и думала, – невозмутимо сказала Агнесса. – Не-ет, от домочадцев надо избавляться, и чем быстрее, тем лучше, иначе они сведут тебя в могилу раньше времени… Не могу пожелать вам всего хорошего и удачной дороги, но видеть вас еще раз мне бы больше не хотелось.

Она преспокойно развернулась и зашагала прочь, в сторону ярмарки, откуда уже долетали разноголосые крики, топот ног и лязганье оружия – гвардия и горожане бросились смывать нанесенное им шемитами оскорбление. Втайне донна Вальехо рассчитывала на неожиданность своих действий и на то, что успеет отойти достаточно далеко, чтобы шемиты не решились погнаться за ней, а предпочли вернуться в гавань.

Чья-то рука упала ей на плечо и пригвоздила к месту. Агнесса вздрогнула, но не обернулась.

– Куда торопишься, красавица? – ласково поинтересовался Фарес. – Молодой воспитанной девушке не годится разгуливать одной в такие опасные времена.

– Желаете проводить меня домой? – донне Вальехо показалось, что над ее многострадальной головой с плеском смыкаются равнодушные зеленоватые волны Закатного океана. Вот, значит, как… Дядя наконец придумал наилучший способ избавиться от двоих мешающих ему людей. Эвана вздернут, а любимую племянницу похитят грабители и разбойники. – Что ж, я не против.

– Тогда пойдем, прогуляемся, – Фарес крепко ухватил Агнессу за локоть. Она слабо дернулась, пытаясь вырваться, и все отчетливее понимая – игры закончились. Дон Карбальо согласился пожертвовать племянницей, грозившей столкнуть его с насиженного доходного места. Он, конечно, будет оплакивать ее горькую судьбу, возможно, даже снарядит посланцев в Шем, на поиски сгинувшей «дорогой девочки». Можно не сомневаться – посланцы не найдут никаких следов госпожи графини из Карташены. Боги, что же ее ждет? Дорога в Асгалун, где она останется одна, совершенно беззащитная и беспомощная, без друзей, без денег, в чужой стране, среди незнакомых людей… Только не это!

Донна Вальехо сделала несколько неуверенных шагов вслед за настойчиво тянувшим ее шемитом, отчаянно пытаясь извлечь из ножен кинжал. Как назло, он зацепился за складки рукава и выпал прямо ей под ноги.

– Гм, – сказал Фарес, многозначительно посмотрев на блестящую полоску стали. Агнесса безуспешно сделала вид, что кинжал не имеет к ней ни малейшего отношения и свалился прямиком с небес. Следующий рывок едва не опрокинул ее на мостовую. Донна Вальехо взвизгнула, извернулась и по вековечной привычке всех спасающихся женщин вцепилась зубами в удерживающую руку.

От неожиданности Фарес отпустил добычу. Госпожа графиня бросилась бежать, кто-то из шемитов подставил ей ногу, но девушка умудрилась вовремя заметить преграду и перескочить через нее. В следующий миг она запуталась в подоле собственного платья и неловко упала.

– Агнесса-а!

Слитный вопль раздался одновременно из двух мест: из малозаметного проулка, откуда выскочил задыхающийся и грозно размахивающий эстоком Маэль Монброн, и из начала улицы, сопровождаемый раскатистым грохотом копыт.

В общей суматохе Эван Плоскомордый, контрабандист, глава Прибрежного Союза Карташены и почти вздернутый злодей короны, сумел покинуть едва не ставший для него роковым помост виселицы и взобраться на первую подвернувшуюся лошадь. Несколько взмахов рук разбегающихся горожан указали ему, куда скрылись шемиты с похищенной племянницей губернатора. У него не было никакого оружия, но в крайнем случае он был готов отбивать свою подругу зубами, кулаками или любым другим природным оружием.

– Осторожнее! – пронзительно закричала донна Вальехо, увидев своих нежданных спасителей. Встать она не успела: ее подхватили за плечи и грубо подняли. Что-то неприятно-холодное коснулось ее шеи. Агнессе не требовалось скашивать глаза и теряться в догадках, чтобы сообразить – это нож. Может быть, ее собственный, так нелепо уроненный кинжал.

Эван, спрыгнувший с лошади, остановился. Монброн тоже, став до смешного похожим на стоящую на одной ноге цаплю. Крики преследователей несколько отдалились и стали более унылыми. Похоже, они потеряли след, заплутав среди извилистых переулков карташенского предместья.

– Вот так и стойте, – назидательно посоветовал Фарес, медленно отступая и увлекая за собой онемевшую госпожу Агнессу. – Ты же ведь не хочешь, чтобы я случайно перерезал ее красивую шейку?

Маэль растерянно покосился по сторонам. Примчался, называется, спасать похищенную красавицу. Думал – сейчас тебе будет поединок, в котором победитель получит все? Забыл: здесь свои порядки? Фарес без малейшего угрызения совести прикончит Агнессу и уйдет. А виноватым в ее смерти будешь ты, потому что…

Додумать Монброн не успел. Неподвижно замерший Эван вдруг шагнул вперед и с ним что-то произошло. Маэль не мог подобрать другого слова, кроме ничего толком не означающего «произошло». Не было ни вспышки ослепительного света, ни молнии с ясного неба, ни разверзшейся земли и клубов зеленоватого едкого дыма.

Просто там, где миг назад стоял невысокий темноволосый парень, упрямо наклонивший голову и стиснувший кулаки, теперь переливалась золотисто-коричневая чешуя, шуршали огромные кожистые крылья и сияли злым золотым огнем узкие глаза. Длинный хвост, свернувшийся в кольцо, медленно разворачивался, щелкая клешней на конце. Левое крыло безжизненно висело, как и рука у исчезнувшего человека.