Макс Фрай - Наваждения

Потом было еще полторы дюжины замечательных дней, похожих друг на друга, как симпатичные близнецы. А однажды мне пришлось проснуться чуть ли не за два часа до рассвета: Кофа тряс меня так, словно я был копилкой, из которой он пытался извлечь все монетки до единой.

– За что, Кофа? Разве я вас чем-то обидел? – Я, каюсь, решил, что мой спутник либо сошел с ума от долгой разлуки с земной твердью, либо внезапно меня возненавидел и решил как следует помучить.

– Не ной, сэр Макс. Еще успеешь насмотреться своих хваленых снов, причем сегодня же и под собственным одеялом! – рассмеялся он. – Я подумал, что тебе будет приятно полюбоваться на залив Гокки. Столичные поэты утверждают, что он весьма недурен при лунном свете. А я, пожалуй, вздремну. Мне пора превращаться в симпатичного толстяка, а такие чудеса почему-то предпочитают происходить со спящими. Если честно, я просто не в силах с этим бороться.

Мою сонливость как рукой сняло, и бальзам Кахара не понадобился.

– Мы уже летим над заливом Гокки?

– Нет, мы все еще дрыхнем вечным сном на окраине Черхавлы, – язвительно ухмыльнулся Кофа, заворачиваясь в одеяло.

– Ну и шуточки у вас!

Меня даже передернуло от такого чудовищного предположения. Кофа, как я понимаю, уснул вполне счастливым. Все-таки ему удалось меня достать, в самом финале нашего долгого путешествия!

Кое-как оклемавшись от сокрушительного воздействия Кофиного черного юмора, я уставился в смотровое окно. Залив Гокки действительно был чертовски хорош при зеленоватом свете полной луны, столичные поэты ни капельки не ошибались. Но если честно, все эти красоты в настоящий момент были мне до лампочки. У меня дыхание перехватило при мысли, что всего через несколько часов под моими ногами засверкают мозаичные мостовые Ехо.

Чашка кофе и тонкая дамская, почти символическая сигарета, почти машинально извлеченные из Щели между Мирами, помогли мне кое-как справиться с расшалившимися от счастья нервами. Приведя себя в порядок, я послал зов Теххи. Бедняжке пришлось проснуться на рассвете, чтобы узнать о моих планах на этот вечер – по большей части совершенно непристойных.

«Тебе все-таки следовало бы начать утро с сэра Джуффина, милый, – наконец заметила она. – Ты не раз говорил, что он обожает вскакивать на рассвете. А я на рассвете сплю. Неужели ты уже забыл?»

«Да ничего я не забыл, просто не выдержал, – покаялся я. – И потом… Ты действительно считаешь, будто я должен был сказать Джуффину все, что только что наговорил тебе? А ни о чем другом я совершенно не способен думать, по крайней мере сейчас».

«Ты подаешь надежды, сэр Макс. Какая сокрушительная победа инстинктов над твоим могучим интеллектом! – обрадовалась Теххи. – Тебя там, часом, не заколдовали, в этой Черхавле?»

Она уже окончательно проснулась и совершенно не возражала против продолжения разговора, так что я беззастенчиво угробил на это удовольствие еще целый час. В конце концов Теххи запросила пощады. Ей вдруг пришло в голову, что мое приближение – достаточно веский повод для того, чтобы как следует выспаться: потом не до того будет!

Она была совершенно права, а потому я был вынужден оставить ее в покое. Откровенно говоря, это было не очень хорошо. До сих пор наша болтовня отвлекала меня от беспокойства по поводу предстоящего исцеления Мелифаро. В моей дурацкой голове уже мельтешили тревожные мысли: а вдруг Кофина оплеуха ему не поможет? а вдруг окажется, что мы вернулись слишком поздно? – и прочие маленькие мерзкие «а вдруг?».

К счастью, вскоре проснулся Кофа. А я-то уже начал забывать, как он выглядит на самом деле и насколько его снисходительная светская болтовня может украсить обыкновенный походный завтрак! Впрочем, его предыдущее обличье тоже было очень даже ничего, что бы там ни думали по этому поводу наши коллеги, да и сам сэр Кофа Йох заодно.

– Где будем приземляться? – спросил он. – Чем скорее мы это решим, тем лучше. Самому не верится, но мы уже приближаемся к окраинам Ехо. Не думаю, что нам следует опускаться прямо напротив Дома у Моста. На мой вкус, это как-то чересчур.

– А на мой вкус – именно то, что надо, – возразил я. – Сэкономим кучу времени. Кроме того, я вообще обожаю дешевые эффекты, вы же знаете.

– Ну да, конечно. Стоит только вспомнить твое триумфальное возвращение из Магахонского леса во главе каравана пленных живых мертвецов! – рассмеялся Кофа. – А я-то, дурак, думал, ты уже успел повзрослеть… Ладно, поступай как хочешь. Теоретически говоря, мы действительно можем приземлиться у входа в Управление – места там достаточно, почему бы и нет?

Четверть часа спустя мне удалось в очередной раз порадовать жителей Ехо экзотическим аттракционом: летающий пузырь Буурахри приземлился точнехонько у входа в Управление Полного Порядка. Впрочем, мне было плевать, как выглядит со стороны наше приземление. Теперь меня не просто трясло, меня колотило так, что скулы свело судорогой, и никакие дыхательные упражнения не помогали.

– Макс, ты до сих пор не научился дышать так, как я тебя учил, – с упреком сказал Шурф Лонли-Локли. – Вдох должен быть полным, а не поверхностным. Кроме того, не нужно пытаться дышать с несвойственной людям скоростью… А с чего ты, собственно говоря, так разнервничался?

– Не знаю, – честно признался я. – Просто ужасно боюсь, что сейчас открою глаза, и все исчезнет, в том числе и твоя физиономия… Так мило с твоей стороны выйти нам навстречу, Шурф!

– Ничего никуда не исчезнет, это я тебе твердо обещаю, – тоном всемогущего бога заверил меня Лонли-Локли. – И моя, как ты выражаешься, физиономия в том числе… Рад вас видеть, сэр Кофа.

– И я тебя рад видеть, сэр Шурф, – улыбнулся Кофа и поспешно исчез за дверью Управления Полного Порядка.

В отличие от своего спутника я покидал корзину летающего пузыря с церемонной неторопливостью какого-нибудь восточного владыки. Мне показалось, что соприкосновение моих подошв с мозаичной мостовой улицы Медных Горшков должно происходить с подобающей случаю торжественностью. Лонли-Локли наблюдал за мной с нескрываемым интересом. Кажется, ему даже понравилось.

– Думаю, что нам следует позаботиться об этом летательном аппарате, – заметил он, когда решил, что я уже вполне способен на разумные действия. – Куда бы его спрятать?

– Там видно будет, – отмахнулся я. И небрежным движением руки спрятал наш замечательный пузырь между большим и указательным пальцами. Все-таки я жуткий пижон!

– Хорошее решение, – одобрительно кивнул Лонли-Локли. – Главное, чтобы эта экзотическая игрушка не оставалась без присмотра. А теперь я за нее спокоен.

Моя жизнь чуть было не оборвалась в конце коридора Управления Полного Порядка. Когда на меня налетел ярко-алый вихрь, до боли похожий на сэра Мелифаро, я схватился за сердце, а потом обреченно решил, что все, приехали: мой бедный разум благополучно помутился под тяжким грузом впечатлений, и теперь мне предстоит неописуемо увлекательное существование в призрачном мире галлюцинаций.