Леонид Вембер - Пёсья жизнь

Там, действительно, находились слуги Врага. Прекрасные боевые машины, но против супервоинов они явно не тянули. Я лёгким щелчком сбросил с них маскировочные чары и начал лишать их способности передвигаться, методом разделения на две части, с границей в области шеи или поясницы. Ещё кто-то произвёл трансформацию и принялся мне помогать. Через семь минут всё было кончено. Мы произвели обратную трансформацию и посмотрели на старика, сидящего на троне. Посмотреть было на что. Прежде всего, от него пахло как из туалета, во-вторых, стальные зажимы, удерживающие его от желания покинуть трон и не дающие выпить заранее приготовленный яд, сильно впились в тело, так, что рожа и руки у него покраснели. А на лице застыл ужас.

Лео подозвав солдат, велел им вынести на площадь трупы, уничтоженных только что монстров, и разложить их на всеобщее обозрение. Отобрав у герцога яд, он велел заковать его в кандалы и также вывести на площадь. Туда же вывести всех сдавшихся в плен или скрученных солдат. А сами мы отправились к малолетнему наместнику. Когда двери в его часть дворца распахнулись, на нас едва не бросились гвардейцы, стоявшие за ними в несколько рядов. Но Лео рявкнул: "Стоять!" таким голосом, что они попятились.

— Где капитан королевской гвардии граф Яргон? Ко мне бегом. — Голос Лео, усиленный дворцом, гремел на всё помещение. Когда граф прибежал Лео продолжил, слегка снизив тон: — Полковник, за спасение моего дальнего родственника, принца-наместника и за проявленные вами верность присяге, мужество и самоотверженность, благодарю Вас. Передайте всем вашим героям, что все они будут награждены по заслугам. А теперь проводите меня к мальчику.

Полковник колебался, он явно был умён и не поддавался на дешёвые трюки. Лео поднял левую руку и повернул тыльной стороной к нему. Полковник упал на одно колено и попытался поцеловать Лео руку. Это ему не удалось, Лео поднял его и приказал показывать дорогу. Пройдя через целую серию комнат, в каждой из которых находилось по несколько десятков гвардейцев, мы, наконец, оказались в небольшой красиво обставленной комнате с большим количеством книжных полок, письменным столом и детской кроватью. За столом сидел мальчик лет семи на взгляд. Перед ним открытая книга, а взгляд обращён на картину, висящую на стене. На картине изображён молодой человек в богатых одеждах, черты его лица живо напоминали Вольдара. Видимо это был портрет прошлого короля-наместника, отца мальчика. Когда мы вошли, принц перевёл на нас рассеянный взгляд, скользнул им по полковнику, по Лео и сопровождавшим его гвардейцам, вернулся к Лео, потом опустился на меня. Тут рассеянность из его взгляда исчезла, он вскочил и быстрым шагом подошёл ко мне. Минуту мы смотрели друг другу в глаза, затем мальчик опустился на одно колено и почтительно склонился передо мной. Полковник хотел вмешаться, но Лео остановил его, положив руку на плечо.

— Как хорошо, что вы пришли, Ваше Величество, — сказал мальчик, сохраняя при этом какое-то внутреннее достоинство. — Мне было бы не справиться самому, и я не оправдал бы перед Вами долг моего рода.

После этого мальчишка встал, почтительно поклонился Лео и, обращаясь к нему, сказал:

— Здравствуй Король. — После чего, развернувшись к собственной кровати, позвал: — Ярг, вылезай и поздоровайся с королями.

К несказанному моему удивлению из-под кровати выглянула мордочка очаровательного псёныша. Тот пристально посмотрел на нас, подумал и, не торопясь, вылез весь. Сперва он подошёл ко мне, и мы сосредоточено обнюхались, затем он обнюхал ноги Лео и отойдя от нас сел у ноги маленького друга. Псёныш был ещё не пробуждён, но какие-то элементы Дружбы уже проскакивали между ними. Я решил, что пора объяснять всё гвардейцам.

— Принц, отодвинься в сторону, а ты, Лео, помогай. — Распорядился я.

Мальчишка без удивления и возражения отодвинулся в сторону, а сзади раздались характерные хлопки нижних челюстей гвардейцев, падающие им на грудь. Первое пробуждение псёныша заняло не более двух минут, как все-таки легко это делать во дворце. Даже разговаривать он стал практически сразу, хотя были, конечно, серьёзные проблемы с дикцией. Теперь, после пробуждения, их дружба не вызывала у меня сомнений.

— Ну а теперь пора на площадь, тебе, Лео, ещё до конца дня предстоит судить мятежников. — Начал я и, повернувшись к гвардейцам, добавил: — Закройте рты, ребята, горла простудите. Вы что же никогда не слышали про псов? Наверняка бабушки в детстве сказки рассказывали. Но запомните, то, что вы узнали во дворце, составляет государственную тайну и болтать об этом где-либо не следует. Ладно, пошли.

На площади собралась огромная толпа. Все связанные мятежники находились в одном углу под охраной нескольких сотен солдат. Выйдя на балкон Дворца, выходящий на площадь, Лео произнёс небольшую речь, сводящуюся к фразе: "Здравствуйте, я вернулся, мы снова вместе, а зло побеждено и его приспешники будут наказаны". После речи, он спустился несколько пониже и начал суд с простых солдат.

Если солдат, принёсший присягу, при вступлении его в гвардию герцога, не нарушал главных законов, его отпускали, некоторым даже было предложено поступить на королевскую службу. Некоторые, нарушившие законы, или пытавшиеся врать на допросе, были наказаны тюрьмой, каторгой или галерами на определённые сроки. Хуже было тем, кто ранее приносил присягу на королевскую службу. Эти, как нарушившие присягу, лишались достоинства, дворянской чести и отправлялись на очень длительное поселение на мелкие северные острова.

Организаторы различных убийств и провокаций получили очень серьёзные наказания, вплоть до пожизненного заключения. Остались только сами герцоги. Перечисление их преступлений заняло у Лео всего полторы минуты. Нарушение присяги, убийство короля-наместника, покушение на его сына и, главное, добровольный, преступный сговор с Врагом, то есть предательство своей страны. Думаю, что герцоги мечтали о самой страшной казни следующие несколько десятилетий.

Глава 4 Начало правления.

Я никогда ранее не задумывался, какое это занудство быть королём. Традиции правления истинных Королей были благополучно забыты много веков назад практически всеми царедворцами. Традиции королей-наместников нам не подходили. Я, по мере необходимости, наводил справки у дворца, но рассказывал остальным только о тех традициях, что мне лично казались достаточно практичными и деловыми. Были, правда, некоторые традиции, которые, по словам дворца, нарушать категорически запрещалось, например, проводить приёмы отдельно друг от друга. А я, было дело, размечтался поднять престиж псов в королевстве, проводя политику злого и доброго монархов (на роль злого я, конечно, предназначал Лео, что тому совсем не нравилось). Некоторые традиции я придумывал на месте, некоторые предлагал Лео. Но это было наше единственное развлечение.