Павел Буркин - Последний Храм

— Ну что ж, начнем, — убедившись, что Альваро надежно привязан к пыточному станку, произнес следователь. Палач молчал — его руки покоились на вороте, позволяющем растягивать истязаемого. — Меня зовут отец Орозий, старший магистр Церкви и глава здешней Огненной Палаты. Ваше дело буду вести я сам — увы, его важность не позволяет передоверить заместителям. По его результатам вы можете подать апелляцию на имя Предстоятеля Святого Престола. При выявлении заведомой лжи нами будут применены… особые способы воздействия.

Следователь перевел дух, а может быть, хотел дать задержанному время осознать безнадежность сопротивления. На вид, отметил Альваро, совсем не страшный — какой-то даже простоватый, вроде приходского священника где-ниудь в вастской глуши. Но если речь о церковниках, внешность всегда обманчива. Именно такие, насколько знал Альваро, опаснее всего. Да и должность его… Это же правая рука Клеомена, здесь не может быть добряков и случайных людей. Мало не покажется.

— Назовите имя, род, сословие, возраст, место рождения.

Пока его вели, Альваро тысячу раз успел проклясть Неифилу. «Попадись ты мне только!» — только уже никогда не попадется. Теперь его дело — корчиться в умелых ручках палачей, проклиная все на свете, а ее — «осваивать» наверняка причитающуюся награду. Даже интересно, сколько она получит за бывшего господина? Он ведь не слышал объявлений герольдов… Наверняка больше, чем он мог заплатить, даже опустошив родовую казну. Сейчас-то там наверняка хозяйничают Теано — ах да, Кавлин застрелен Лендгрейвом во время очередного злодейства. Ничего, у него есть сыновья.

Один, если верить родителям мерзавки, уже тут — вступает во владение верфями. Спору нет, Теано — отличные корабелы. Но отчего-то Морозини ни на миг не сомневался, что из Медарских верфей выжмут все, что можно, а потом закроют, пустив по миру «чужих» мастеров. У них более чем достаточно своих верфей, незачем плодить конкурентов. К слову, Морозини и сами поступили бы не лучше. Извините, тут вам не богадельня, а дело. Как говорят в славной Темесе — аффайро ситэ аффайро. Дело есть дело.

Задумавшись, Морозини-младший споткнулся и неуклюже растянулся на мостовой уже внутри крепости, перед самым порогом тюрьмы. Несколько жестоких, умелых ударов сапог по почкам — слабый намек на грядущую боль, уже на пыточных станках в застенке. Даже не так, не стоит недооценивать церковников. Не боль, а Боль. Вставать Альваро тогда не торопился. Хорошо бы, чтобы здесь и забили насмерть. Кое-кто из рода Морозини посвятил себя Церкви, более того, вел дела еретиков и язычников в Огненной Палате. От них и Альваро, и Чезаре знали, как ведутся «следственные действия». Тут и правда — лучше умереть заранее… Но не дадут ему так просто сбежать, не дадут.

— Альваро Морозини. Сын Чезаре Морозини, главы торгового дома «Морозини и компаньоны». Сословие купцов. Возраст двадцать восемь лет. Рожден в Темесе, там же долгое время и жил, редко ездя в Медар.

— С какой целью вы посещали Медар?

— А вам будто неизвестно? — Спросил Альваро — и тут же пожалел. До сих пор неподвижный, как статуя, следователь едва заметно кивнул головой, и палач деловито взялся за ворот. А миг спустя обрушилась чудовищная, никогда прежде не испытанная боль.

— Повторю, — не меняя тона, произнес следователь. — С какой целью вы посещали Медар?

Отпираться нет смысла — тем более, что ничего по-настоящему важного следователь еще не спросил.

— Отец назначил меня управляющим Медарскими верфями.

Следователь что-то черкнул на лежащем на столе пергаментном листе. В углу клерк, вооруженный пером и чернильницей, торопливо склонился над внушительным гроссбухом из новомодной бумаги.

— Были ли верфи переданы вам в собственность, или вы лишь управляли ими от имени отца?

— Второе.

— Отлично. В таком случае, какими были отношения у вас с отцом?

— Такие же, как обычно у отца с сыном. Я не имел против него никаких умыслов, а он собирался сделать меня наследником его дела.

— В таком случае знали ли вы о том, что Чезаре Морозини впал во язычество и занимался колдовством?

Альваро не удержался, моргнул. Значит, отец так его и не выдал… Погасшая было надежда разгорелась вновь. Если удастся выйти отсюда хотя бы с тяжелым подозрением… Легкое — было бы совсем хорошо, но, увы, так много хорошего разом не бывает. Сейчас надо понять, что они знают точно, что подозревают, а о чем и не догадываются. Это непросто, но кому, как не купцу, уметь слушать и понимать других?

— Как я мог знать? — вполне натурально скривился Альваро. «Папа, прости! Впрочем, наверняка тебе уже все равно». — Не знаю, что на него нашло. Его уважали, он был вторым толстосумом Темесы, и вдруг… Ну чего ему не хватало?! Я сам перепугался, когда узнал.

— Тогда почему вы бежали? — с неподдельным (или, как раз, поддельным?) участием произнес священник. — Испугались, сын мой? Но ведь Церковь никогда не арестовывает невинных!

— А вдруг вы ошибетесь? И потом, как бы я не разочаровался в отце, но оговаривать его, пусть справедливо, не хотел.

— Единый-и-Единственный сказал: «Кто любит родных своих больше Меня, тот ненавистник Мне». И вы решили бежать…

— И я решил бежать.

— В надежде, что у Церкви до вас не дотянутся руки.

— Именно так.

— Куда именно вы собирались? Может быть, в Кханнам?

Словно окатив ледяной водой, чутье закричало: «Ловушка!» Как было бы просто, если бы не Неифила! Она видела все, и если ее допросить, любая ложь сможет его погубить. Например то, как они с Сагони поминали павших воинов недалеко от Таваллена. Или как Гердис лечила Мелину… Хоть бы у нее хватило ума сбежать из города и увести остальных. Может, если разбежаться, можно будет мелкими группами просочиться через границу. Где-нибудь в Контаре, конечно, тоже будут ловить. Но не сразу, двум церквям надо еще согласовать действия, а это не меньше полугода. Если же они не смогут доказать, что беглецы — язычники, контарианцы и не почешутся. В любом случае, там будет легче затеряться, а то и продолжить путь к Последнему Храму.

Стоп! А все ли? Он никогда не говорил при ней о цели пути. Отец — тем более. Самое важное вообще знали лишь трое: отец, он сам и Мелина. Отец мертв, Мелина на свободе. Остальные думали, что он — просто оклеветанный людьми Теано. Значит, ни от кого, кроме него самого, про Последний Храм они не узнают. Как и о том, что именно несут он сам и Мелина.

— Да, конечно, в Кханнам. Пока все не образуется, и Церковь не разберется, кто прав, а кто виноват…

— Допустим. Неплохое, кстати, решение: последняя не воцерковленная страна этого мира. Но тогда почему вы не связались с купцами-кханнамитами, или с ребятками с Тэйри? Насколько мне известно, ваше семейство поставляло корабли и туда, и туда. Почему бы не прихватить с собой хотя бы переводчиков?