Андрей Астахов - Крестоносец

      - Разумеется, пан Домаш, - Элика наполнила кубок роздольца. - Неужто у вас в Роздоле не варят что-либо подобное?

      - Варят, еще как варят! У нас, почитай, что ни дом, то шинок, - сообщил Домаш, сделав смачный глоток. - Мед и брагу из зерна повсеместно ставят. Иной умелец из браги такую сивуху выгонит, что до гузна прожигает, коли выпьешь - простите покорно! У нас как говорят: "Коль роздолец пить не хочет, значит, помер или спит".

      - Знакомая песня, - сказал я со смешком.

      - Правильная песня! - присовокупил Домаш. - Без медовухи или доброго хлебного вина роздолец будто без души. А коли меда или зерна не станет, так и из прочих даров господних живительную влагу добывают - из репы, например, свеколки, патоки, яблок. Слыхал я, что в одной деревушке близ Проска смерды сивуху из коровьего навоза наловчились гнать, так ядреная, говорят, была - с полукварты валила! - Тут Домаш широко и сладко зевнул. - Ой, прямо тело все поет!

      - Да ты спишь, пан Домаш, - ввернула Элика.

      - Истинно сплю, такой покой несказанный во всем теле, как у чада в утробе материнской...Перед глазами все плывет.

      - Иди спать, сударь, - сказал я. - Отдыхай.

      - Охохохошеньки! - протянул Домаш, вытягиваясь в кресле. Протянул Элике опустевший кубок и с самой счастливой улыбкой добавил: - На посошок!

      - Чары? - спросил я, когда роздолец удалился нетвердой походкой, унося в кубке свой "ночной колпак".

      - Чары, - призналась Элика. - Хочу побыть с тобой наедине.

      - Элика, послушай... наверное, я не должен этого тебе говорить, наверное, это обидит тебя, но я...

      - Считаешь, что я хочу затащить тебя в постель? - Тут эльфка неуловимым движением метнулась ко мне, присела на поручень моего кресла и провела тыльной стороной пальцем по моей щеке. - Нет, ты ошибаешься. Я не интересуюсь твоим телом. Мне интересна твоя душа, Эвальд.

      - Моя душа?

      - Я хочу понять, как так случилось, что салард влюбился в девушку из моего народа. И более того, почему Домино ответила тебе взаимностью.

      - Разве это так трудно понять?

      - Между твоим народом и моим веками существует пропасть. Я не знаю, чтобы кто-то рискнул преодолеть ее.

      - Я люблю Домино. Я влюбился в нее сразу, как только увидел. Ее невозможно не полюбить, она такая...

      - Красивая? - Элика усмехнулась. - Женщины салардов бывают красивее нас. Многие мужчины моего народа так считают.

      - Они не понимают, какое сокровище им даровано.

      - Странный ты. Тебя удивляет, почему я так интересуюсь миром, из которого ты пришел. Задумайся, почему.

      - Не знаю.

      - Ты необычный. Ты не похож на салардов мира Пакс. Ты слишком мягок. Я чувствую в тебе совершенно женскую мягкость и сентиментальность. Даже не знаю, нравится мне это или нет.

      - В чем же проявляется моя мягкость?

      - Во всем. В том, как ты говоришь, ведешь себя, как обходишься с людьми. Теперь я понимаю, почему твои недруги добились твоего назначения на Порсобадо. Они не сомневались, что ты с твоим характером не сможешь противостоять тем вызовам, которые тебя ожидают. Ты сломаешься, и это будет концом твоей карьеры.

      - Это еще как посмотреть, - буркнул я, несколько задетый словами Элики.

      - Тебе придется измениться, Эвальд. Этот мир жесток. Ты выбрал в нем путь воина - путь силы и жестокости. Твои враги не простят тебе ни слабости, ни колебаний.

      - Я учту. Может быть, ты ошибаешься, считая, что я свалился вам на голову из рая.

      - А разве не так?

      - Мой мир далеко не рай. Когда я попал сюда, первым моим впечатлением было изумление, насколько же Пакс похож на мой мир, каким он был лет эдак семьсот-восемьсот назад. Мы называем ту эпоху средневековьем. В нашей истории это было время фанатиков и героев. Время благородных паладинов и жестоких завоевателей, которые вырезали целые города. Вот только магии у нас не было и нет. Не было вампиров и оживших мертвецов, хотя некоторые считают, что сверхъестественные силы и в моем мире существуют.

      - Нет магии? - Элика улыбнулась. - Как же вы живете без нее?

      - У нас есть техника. В моем мире без техники никуда. У нас есть машины, которые летают по воздуху и плавают под водой, перевозят людей без помощи лошадей и передают на тысячи лиг изображение и звук. У нас есть Интернет. Это огромная паутина, которая оплела весь мир. Сегодня почти у каждого человека моего мира есть предмет, который называется компьютер. Это удивительный прибор, Элика. Он помогает делать тысячи вещей. С его помощью можно писать книги, находить нужные знания, рисовать картины, сочинять музыку. Интернет связывает все эти тысячи тысяч компьютеров в единое целое. И каждый день десятки миллионы людей общаются друг с другом при помощи компьютера. Ты можешь написать письмо своему другу на другом конце мира, и оно будет доставлено через секунду. Можешь послать ему или ей свой образ - мы называем это фотографией. - Тут я вздохнул. - Знаешь, я иногда жалею, что у меня нет с собой камеры. Я бы показал тебе, что это такое. Я бы сфотографировал тебя, а потом показал бы тебе твой портрет.

      - А зачем? Ты можешь просто позвать меня, и я приду. И ты сможешь посмотреть на меня, а не на мое изображение.

      - Вот в этом и все дело, - сказал я, пораженный тем, насколько точно Элика угадала мои собственные мысли. - Люди в моем мире постепенно теряют способность общаться друг с другом. Они разговаривают через Интернет, даже если живут друг от друга в сотне шагов. Они перестают читать книги, писать стихи, ходить друг другу в гости, собираться в компании. Их вполне устраивает общение с виртуальными призраками в их компьютере. Некоторые из них настолько ушли в виртуал, что сутками сидят в этой паутине, забыв обо всем. Это как болезнь, от которой нет лекарства. И иногда мне казалось, что наш мир - это царство бесконечного одиночества.

      - Ты был одинок?

      - Нет, у меня были хорошие друзья. Один из них оставил мне в наследство этот меч, - я показал на клеймор, лежавший на покрывале моей кровати. - Мне повезло. А еще я встретил Домино.

      - Она не часть твоего мира.

      - Тогда я этого не знал. Мы встретились с ней случайно, и ее прелесть и хрупкость поразила меня. Она так прекрасна, что я бы ушел за ней даже в ад.

      - Красота и хрупкость обманчивы. Домино совсем не та, кем кажется.

      - Для меня она лучше всех.

      - И ты безоглядно кинулся в любовь?

      - В нашем мире любовь считается великой ценностью. Влюбленным завидуют, и это большая удача встретить свою половину, потому что наш мир слишком велик. Но миллионы людей одиноки, даже если считают, что у них кто-то есть. Вместо того, чтобы заботиться друг о друге, они гонятся за благополучием, проводят жизнь в бесконечной погоне за деньгами и тратят их на покупку бесчисленных вещей, без которых в нашем мире многие просто не могут прожить.