Юрий Валин - Дезертир флота

– Я знаю, что смотрят, – сварливо пробормотала лиска. – Раз не вышли встречать, значит, они сами нам не доверяют.

– Мы пришли незваными, – напомнил Квазимодо. – Не будут же они каждого страждущего торжественно встречать. Наверняка колдун считает ниже своего достоинства кланяться таким, как мы.

– Не похоже, чтобы здесь было много просителей, – сказал фуа и деловито поправил тесак. – Ну, мы же все равно назад не повернем?

– Да уж, как-то глупо будет, – согласился вор. – Пошли, что ли?

Ведя лошадей в поводу, трое путешественников поднялись по тропе. Дом был выстроен на покатом прибрежном холме. Сложенные из светлого камня стены, высокая арка двери, удивительно большие окна, затянутые тонкой тканью. «От жуков и москитов разных», – догадался Квазимодо. Странный дом – вору никогда не приходилось видеть ничего подобного. Балкон над входной дверью, открытая, огороженная резными столбами веранда. Несколько небольших построек позади дома – с виду обычные конюшни да амбары, обнесенные невысокой изгородью, – совершенно терялись рядом со светлым просторным жилищем колдуна. Из окон открывался широкий вид на речную долину и нагромождение скал на другом берегу. Красивый дом, только уж очень дорогостоящий и непрактичный. Квазимодо покосился на развалины толстых стен, виднеющихся на скальной площадке справа от жилища колдуна. Вот если бы сам вор выбирал, то при наличии финансовых возможностей непременно бы восстановил старый замок. Хоть и тесноватое укрепление высилось здесь в старину, а все ж надежнее этого белого дворца.

На веранде перед домом сидели двое людей. Мужчины среднего возраста, похоже, даже без оружия. Квазимодо стал нервничать – колдун колдуном, но какая-то стража у него должна быть?

Путники подошли ближе. Мужчины на веранде рассматривали пришельцев с интересом, но заговаривать не торопились.

Квазимодо откашлялся и сказал:

– Здравствуйте, уважаемые. Извините за беспокойство, но как бы нам хозяина повидать? Дело у нас к нему важное. Может, соизволит принять путников?

– Что за дело? – спросил плотный мужчина, лицо которого украшала самая странная поросль, которую приходилось видеть вору. Густая черная, с проблесками седины борода ровно обрывалась, доходя до подбородка. Сам подбородок и верхняя губа мужчины оставались голыми и тщательно выбритыми. Вот это бородка. Неужели колдун-хозяин так над слугами шутит?

– Болеем мы, – поспешно пояснил Квазимодо, заставляя себя отвести взгляд от лица, из-за поросли так странно похожего на собачью морду. – Надеемся, вдруг великий лекарь помочь согласится.

– Надеетесь? – задумчиво проговорил полузаросший. – С чего бы это великому лекарю помогать таким соплякам, как вы?

– Так, говорят, склонен здешний хозяин к великодушию, – объяснил Квазимодо, не обращая внимания на «сопляков». – Лекарь известный, разными болезнями интересуется. У нас ведь тоже не понос какой-нибудь.

– Что вас лечить? – пренебрежительно сказал полубритый. – Разве что твою девицу. Что это она так на мои бакенбарды уставилась?

– Это она от восхищения. Уж очень здесь все удивительное: и дом, и место, и прическа ваша благородная.

– От восхищения, говоришь? – Полубритый засмеялся, явив широкий провал в своих желтоватых зубах. – А что, дом действительно понравился?

– Дивный дом, – заверил Квазимодо. – Издалека идем, ничего подобного не видали.

– Откуда это издалека? – поинтересовался странный мужчина.

– Из Глора, – с готовностью пояснил вор. – Это за океаном. Крупный такой город, весьма известный на Северном побережье.

– Интересно. – Мужчина почесал свою поросль. – Ладно, если не передумали с великим колдуном общаться, ставьте лошадей на конюшню.

– С чего бы нам передумать? – удивился Квазимодо. – Сразу видно, что вы, ваша милость, человек опытный и знающий.

– Догадливый. – Полубритый снова ухмыльнулся. – Только не хитри. Тебя мои зубы отсутствующие ой как разочаровали.

– Зубы не главное, – заверил вор. – По всему видно, вы, ваша милость, много чего умеете.

– Ты эту «вашу милость» засунь куда подальше, – поморщился хозяин дома. – Меня зовут – док Дуллитл. Обедом я вас накормлю, если про свой Глор обещаете рассказать. А больше ни на что не надейтесь. Глаз я тебе новый не вставлю. Про зубы ты уже понял. Шрамы на щеке тоже не заглажу. Разве что пару советов дам. А друзьям твоим, по-моему, помощь и не нужна.

– Хороший совет – вещь неоценимая, – сказал Квазимодо, привычно скрывая разочарование.

– Ну, тогда валите на конюшню, лошадей устраивайте. А ты, Хенк, скажи там насчет обеда.

Молчаливый сосед дока Дуллитла встал и отправился в глубь дома. Квазимодо заметил, что пояс мужчины оттягивает длинный меч. Не так уж туповат и опрометчив здешний хозяин.

Друзья повели лошадей на задний двор.

– С собой только ножи оставляем, – прошептал Квазимодо. – Мне кажется, он не очень-то колдун. Скорее уж жулик разбогатевший. Может, и не станет нам пакостить. Но вы будьте начеку.

– Может, сразу отсюда поедем? – предложил разочарованный Ныр.

– Невежливо. Поговорим, потом поедем.

Квазимодо получил ощутимый тычок под ребра – Теа глазами показала в сторону курятника. Там две женщины возились с птицей. Ничего особенного – обычные деревенские бабы, обычные куры. Разве что одна из птичниц на костыль опирается. Тут вор с изумлением разглядел, что левая нога женщины упакована в странный белый и громоздкий сапог. Непонятная обувь явно мешала птичнице двигаться, но выглядела женщина вполне довольной жизнью.

Трое друзей переглянулись.

– Он все-таки колдун, – прошептал фуа. – Ногу ей приставил.

– Скорее он действительно лекарь, – поправил Квазимодо. – Но лечит странно.

– А почему у него нос красный? – недоверчиво поинтересовалась Теа.

Вор хмыкнул:

– Обычно это от пьянства бывает. Сама знаешь. Но этих колдунов кто разберет?

Табуреты здесь были сплошь со спинками – почти господские кресла. Не то чтобы Квазимодо никогда такой мебели не видел, но сидеть было непривычно. Ныр тоже будто весло проглотил. Правда, лиска чувствовала себя свободнее, независимо оглядывалась по сторонам. Видимо, после дивной полубритости хозяина все остальное ее уже не так смущало.

А посмотреть было на что. На стенах вместо оружия и привычных гобеленов висели десятки картин. Не те, что вор видел раньше, – грубовато намалеванные на досках сцены битв и господской жизни, а странные, забранные в деревянные рамы виды местности. Квазимодо узнал речную долину, еще какие-то скалы. Была и картина, изображающая море. Как это было нарисовано – вор догадаться не мог, вроде цветные пятна, а вместе сливаются в узнаваемую гладь морского штиля. Только низкого силуэта драккара на горизонте не хватает.