Джо Аберкромби - Последний довод королей

— Ну-ка, ну-ка! — послышался зычный голос.

Логен сразу же узнал его.

Кто это, если не Бетод?

Странность заключалась в том, что на долю секунды Логен обрадовался. Пока не вспомнил обо всей крови, что разделяла их. Пока не вспомнил, как они ненавидели друг друга. Можно иметь врагов, которых лично не знаешь, и у Логена таких было в избытке. Можно убивать незнакомых людей, и он делал это часто. Но нельзя по-настоящему ненавидеть человека, если прежде не любил его, и эта любовь никогда не исчезает до конца.

— Я смотрю со своих ворот, и кого же я вижу? Кто выезжает ко мне из прошлого? — обратился к нему Бетод. — Девять Смертей! Не могу поверить! Я бы устроил праздник, но у нас тут мало еды!

Он стоял на парапете, возвышаясь над дверями, положив сжатые в кулаки руки на камень. Он не усмехался и не улыбался. Он был серьезен.

— Это ты, король Севера? — прокричал Логен. — Все еще носишь золотую шапку?

Бетод прикоснулся к обручу на своей голове. Большой драгоценный камень надо лбом поблескивал в лучах заходящего солнца.

— А почему бы мне ее не носить?

— Ну-ка, посмотрим. — Логен взглянул налево, затем направо, вверх и вниз вдоль голых крепостных стен. — Да потому, что с тобой осталось одно дерьмо, и над ним ты король, как я вижу.

— Ха. Похоже, мы оба одиноки. Где твои друзья, Девять Смертей? Где убийцы, которых ты собрал вокруг себя? Где Грозовая Туча, Молчун, Ищейка и этот паршивец Черный Доу?

— С ними покончено, Бетод. Мертвы, остались в горах. Мертвы, как Скарлинг. И Малорослик, и Бодун, и Белобокий, и множество других тоже мертвы.

Бетод мрачно выслушал его.

— Радоваться нечему, если ты меня спросишь. Много дельных людей вернулись в грязь. И мои друзья, и твои. Но для нас с тобой хорошего конца не предвидится. Друзья мы никудышные, враги — еще хуже. Для чего ты сюда пожаловал, Девятипалый?

Логен помолчал, вспоминая все случаи, когда он делал то, что вынужден был сделать сейчас. Как он вызывал людей на поединки и чем это заканчивалось. Счастливых воспоминаний было немного. Хочешь сказать про Логена Девятипалого, скажи, что он действует по необходимости. Но другого выхода нет.

— Я пришел, чтобы бросить тебе вызов! — крикнул он.

Звук его голоса отразился эхом от влажных темных стен и умер медленной смертью в туманном воздухе.

Бетод откинул голову и рассмеялся, но этот смех был нерадостным. Логен отметил это.

— Клянусь мертвыми, Девятипалый, ты не меняешься. Ты вроде старой собаки, которую никто не может заставить замолчать. Вызов? Что у нас осталось, за что нам сражаться?

— Если я одержу победу, ты откроешь ворота и останешься при мне. Моим пленником. Если я проиграю, Союз соберется и отправится домой, а ты получишь свободу.

Улыбка Бетода поблекла, глаза подозрительно прищурились. Логен узнал этот взгляд. Бетод оценивал возможности и взвешивал доводы.

— Это похоже на подарок судьбы, если учесть мое нынешнее затруднительное положение. Трудно поверить. Какой прок твоим южным друзьям от этого?

Логен усмехнулся.

— Они подождут, если надо, но они не особенно интересуются тобой, Бетод. Ты для них ничего не значишь, со всем твоим бахвальством. Они уже поддали тебе под зад так, что ты прокатился по всему Северу, и больше не хотят думать о тебе. Если я выиграю, они получат твою голову. Если я проиграю, они смогут уйти домой раньше.

— Я для них ничего не значу? — Лицо Бетода прорезала грустная улыбка. — После всех моих стараний и усилий? А ты, Девятипалый, рад видеть, что все, за что я боролся, лежит в пыли?

— А почему бы нет? Тебе некого винить, кроме самого себя. Ты сам довел нас до этого. Принимай вызов, Бетод, и один из нас обретет мир.

Король Севера изумленно взглянул вниз, широко раскрыв глаза.

— Некого винить? Только самого себя? Как быстро мы все забываем! — Он схватил цепь, что лежала у него на плечах, и встряхнул ею. — Думаешь, я к этому стремился? Думаешь, я просил чего-то подобного? Я хотел одного — расширить наши земли, чтобы прокормить народ, чтобы большие кланы перестали теснить меня. Я хотел одержать несколько побед, которыми можно гордиться, чтобы передать моим сыновьям больше, чем я сам получил от отца. — Он наклонился вперед, стиснув руками каменную стену. — Кто все время подталкивал меня к новым шагам? Кто не позволял мне остановиться? Кто жаждал крови, упивался ею, сходил от нее с ума и не мог насытиться? — Он ткнул пальцем вниз. — Не ты ли, Девять Смертей?

— Все было не совсем так, — огрызнулся Логен.

Смех Бетода разнесся по ветру.

— Не так? Я хотел поговорить с Шамой Бессердечным, а тебе понадобилось убить его! Я пытайся заключить сделку в Хеонане, а тебе взбрело в голову вмешаться и свести счеты, положив начато еще дюжине войн. Мир, ты говоришь? Я просил тебя позволить мне заключить мир в Уфрисе, но тебе нужно было сражаться с Тридубой. Я умолял тебя на коленях, но ты хотел прославить свое имя на Севере. Потом ты победил Тридубу и нарушил слово, данное мне, — оставил его в живых. Как будто нет ничего важнее твоей проклятой гордыни!

— Все было не так, — произнес Логен.

— Да на Севере все знают правду! Мир? Ха! А как насчет Гремучей Шеи? Я бы получил выкуп и вернул ему сына, и мы все разошлись бы по домам счастливые, но нет! Что ты сказал мне? Легче остановить течение Белой реки, чем Девять Смертей. Ты насадил его голову на мой штандарт, чтобы весь мир видел, какова твоя месть. Всякий раз, когда я пытался остановиться, ты волочил меня вперед, все глубже в болото. А потом я уже не мог остановиться! Пришло такое время, когда либо ты убьешь, либо тебя убьют. И мне пришлось завоевать весь Север. Ты сделал меня королем, Девятипалый. Что еще мне оставалось?

— Все было не так, — прошептал Логен.

Но он знал, что так и было.

— Убеждай себя, что я причина всех твоих несчастий, если тебе от этого легче. Повторяй, что я безжалостный, жестокий, кровожадный, но задай себе вопрос: от кого я этому научился? У меня был самый лучший наставник! Разыгрывай из себя добряка, если тебе нравится, человека, у которого нет выбора, но мы оба знаем, кто ты на самом деле. Покой? Ты никогда не обретешь покоя, Девять Смертей. Ты соткан из смерти.

Логен отверг бы эти обвинения, если бы в них была бы хоть капля лжи. Бетод по-настоящему знал его. Бетод по-настоящему его понимал. Лучше всех. Его злейший враг, но в то же время его лучший друг.

— Почему ты не убил меня, когда у тебя был случай?

Король Севера нахмурился, словно не понял его. Потом снова засмеялся. Он буквально захлебывался смехом.

— Ты не знаешь почему? Ты стоял рядом с ним, и ты не знаешь? Ты ничему не научился у меня, Девятипалый! До сих пор позволяешь обвести себя вокруг пальца.