Черный Василек. Наекаэль (СИ) - Никита Воробьев
— Во-первых, я готовлюсь. — Серьезным тоном ответил Охотник, поднимаясь на локтях. — Во-вторых, мое дело — решать кризисные ситуации. — Он громко зевнул и снова завалился на бок. — И судя по динамике, без работы я не на долго.
Рихтер собирался сказать еще какую-то колкость, но тут раздался смех Веры.
— Вы хоть когда-то бываете серьезными? — Прикрывая рукой рот, спросила она. Охотник фыркнул, а инквизитор непонимающе дернул головой.
— Не держи на них зла. — Ровным голосом заговорил Рейнальд, когда Вера успокоилась. — У цыган не так много способов заработать себе на жизнь, традиции накладывают ограничения. Наверное, однажды они приспособятся.
— Так что, мне не стоило давать ей деньги? Как же любовь к ближнему?
— Дело твое. — Ответил Охотник. — Если ждать удара в спину от каждого встречного, лучше вообще не выходить из дома.
— Это точно ты говоришь? — Удивленно переспросил инквизитор. Рейнальд промолчал.
— Магия цыган имеет с привычным колдовством мало общего. — Добавил Охотник. — Скорее форма какого-то гипноза.
— Ты многое о них знаешь. — Вера облокотилась на бортик, поворачиваясь к Охотнику. — Неужели в вашем монастыре были и цыгане тоже?
— Нет. — Коротко ответил он. — Но воровать меня научили они.
— Кстати, что означает «Кармус като»? — Поинтересовался Рихтер.
— Крысолов, если говорить коротко.
— И за что тебя так назвали? — Продолжил он.
— Долгая история. — Безразлично ответил Охотник.
— У тебя все «долгая история», можешь просто ответить? Мы пока не слишком торопимся. — Раздраженно парировал Рихтер. Вера любопытно закивала в ответ. Рейнальд вздохнул.
— Я жил в таборе какое-то время, подробности к делу не относятся. — Рихтер собирался возразить, но девушка его опередила.
— Поэтому ты ее не выдал?
— Ага. — Коротко ответил он. — В деревнях свои законы и их нужно соблюдать. — Спустя некоторое время продолжил он. — Табор считай переносная деревня.
Хенкер
Солнце уже близилось к закату. Воздух потихоньку становился холоднее. Путников поблизости не было видно довольно давно. Рихтер тихо переговаривался с Верой, кони фыркали, но исправно тянули повозку. Пищали насекомые, а со стороны леса доносились звуки ночных птиц. Он перевернулся на спину и уставился в стремительно темнеющее небо. Сквозь тонкие облачка уже было видно звезды. Но что-то во всем этом спокойном умиротворении не давало ему покоя. Рука невольно потянулась к свертку шкур, нащупывая через его поверхность посеребрённой рукояти.
— Пора искать место для ночлега. — Чуть громче произнес инквизитор. — Скоро стемнеет, мы ничего не увидим.
— Для начала надо столкнуть повозку к лесу. — Ответил Рейнальд, поднимаясь на ноги.
— Вам помочь? — Спросила Вера. Инквизитор отрицательно покачал головой.
— Толкать повозку не дело для дамы. — Вера закатила глаза.
Пока Рихтер и Рейнальд распрягали лошадей, девушка выбирала место для стоянки. Когда повозка со крипом заняла свое место по соседству, а Перикулум с Земляникой разбрелись щипать травку, в центре импровизированного лагеря Вера уже сложила приличную кучу хвороста. Инквизитор уважительно хмыкнул. Вскоре над костром сверкнуло кресало, и окрестные деревья озарились всполохами пламени. Компания расселась по кругу, Рихтер вытащил мешок с едой из повозки и развязал его в поисках ужина.
— Ну и грызун. — Сдерживая злость выговорил инквизитор. — Это надо было постараться столько сожрать. Больше сегодня есть не будешь. — Охотник пожал плечами, а Вера опять рассмеялась в кулак. — Нет, ну посмотри сама. — Продолжил Рихтер, протягивая девушке другой сверток. — Нам этого на всю дорогу должно было хватить. — Эй, ты меня вообще слышишь? — Спросил он, оборачиваясь к жующему Рейнальду. Слова больно резанули по слуху, и Охотник замер, глядя на него прищуренными глазами. С треском в небо поднялся сноп оранжевых искр.
— Что ты сказал? — Вкрадчиво выделяя каждое слово переспросил Рейнальд, отгоняя от себя комара.
— Ты меня слышишь? — Настойчиво повторил инквизитор. Охотник понял, что теряет связь с реальностью. Чувство будто он снова смотрит сам на себя со стороны заполнило разум. Его взгляд скользнул в сторону. Вера, Рихтер, Земляника и Перикулум: все молча смотрели на него. Словно вторя происходящему знакомо заболела голова. Он зажмурился, массируя пальцами вески. Что происходит? Вопросы один за одним проносились в мыслях, но тут из глубины леса донесся волчий вой. Не говоря ни слова, он рывком поднялся на ноги, выхватил горящий сук из костра и ринулся к деревьям.
— Что это было? — Шокировано выкрикнула Вера Рихтеру. Тот оторопело проводил растворяющегося в деревьях Охотника взглядом.
— Не знаю. — Оторопело, ответил он.
— Надо его найти. — Взволнованно сказала девушка, подрываясь с места и направляясь к стене деревьев. Рихтер одним движением вскочил, догнал ее и схватил за руку.
— Даже не думай, в такой темноте мы никогда не выберемся из леса.
— Но он…
— Он знает, что делает. — Громко сказал инквизитор, придавая своим словам максимум возможной уверенности. Хотя сам не понимал, что происходит, но отпускать Веру сейчас было безумием. — Видимо он что-то услышал или почувствовал. Не забывай, кто он. — Девушка недолго поколебалась, но вскоре понурила голову и зашагала назад к костру. — Хорошо, не потеряться — это лучшее, что мы можем сделать, чтобы ему помочь. — С облегчением добавил инквизитор, присаживаясь рядом.
— Что происходит? — Вторя его мыслям пробормотала Вера, закрывая глаза руками. Перикулум подошел ближе и опустил голову ей на плечо.
Охотник бежал сквозь деревья как заведенный. Огонек на краю зажатой в руке ветки продолжал гореть на честном слове. Нужные чары он произнес машинально, и сейчас корни и ветви привычно расступались, пропуская его вперед. В голове не было ни единой мысли. Только ветер, стук сердца и пульсирующие слова. «Ты меня слышишь?». Когда это уже закончится? Стволы мелькали мимо, зрения с трудом хватало, чтобы различить хоть что-то. Он уже представлял себе, как сейчас очнется в проклятой деревне, на небесах или в аду, Бог его знает где, может прямо в вампирском замке. Но останавливаться не было сил. Осталось лишь желание закончить это любой ценой. Впервые он серьезно подумал о том, что, возможно, Вэлдрин был прав, когда сказал, что лучше не прикасаться к мечу.
Брешь в лесу возникла так же неожиданно, как и волчий вой. Он едва успел затормозить, вылетев в центр поляны. Тяжело дыша, и стараясь справиться с пробудившейся от слов силы звериной натурой, он оглянулся. Небольшой кусочек пустого места окружал единственное высокое дерево, закрывающее своей кроной всю окрестность. В его центре к стволу было несколькими слоями веревки привязано нечто, к чему медленно приближались оскалившиеся волки. Он не раздумывал долго. Одним прыжком он вырвался вперед, загораживая дерево от хищников и выставил вперед горящий кусок дерева на манер оружия. Волки замедлились. Вперед вышел самый крупный из них и низко
