Ольга Хожевец - Пламя на воде

   Один из самых захудалых в городе кварталов преобразился несказанно. Нищих или оборванцев здесь теперь нельзя было отыскать днем с огнем. Приют со всеми обитателями перевели в новенькое складское помещение на окраине. Улицы, очищенные от отбросов и вымытые, патрулировались Королевскими гвардейцами. Были и изменения вовсе уж неожиданные: например, после того как Феофан заявил, что принцессе было бы полезно подышать ароматом соснового леса, прямо под окнами бывших казарм был вскрыт значительный участок мостовой и высажены привезенные из леса вместе с землей молодые сосны.

   Бертрам теперь почти неотлучно находился при принцессе. Капитан обнаружил, что в положении героя есть свои преимущества: когда твое собственное начальство стесняется тебе приказывать, это что-то, да значит. Надо только успеть этим воспользоваться, пока ветер опять не переменился. Правда, пользовался свободой Бертрам своеобразно: не отдыхал с трубочкой и бокалом вина перед камином, как мечтал уже давно, а вдумчиво ловил каждое слово принцессы, сказанное в бреду.

   Прискакал гонец от Габриция Дорфа. Молодому лейтенанту удалось накопать немного, но кое-что привлекло внимание капитана: один из гвардейцев, дежуривших в ту ночь на пятом посту - том самом, к которому вышла Алина - утверждал, будто девушку подвез какой-то скрюченный старик на двуколке. Близко к посту старик не подъезжал и быстро уехал обратно, так что остальные гвардейцы его не видели. Этот же солдат молчал до сих пор, поскольку незадолго до того отлучился с поста и за отлучку боялся быть наказан. Дорф сообщал, что теперь прочесывает окрестные деревни и имения в поисках: а) двуколки, б) старика с нарушениями осанки.

   ``Скрюченный старик. - Бормотал себе под нос Бертрам, прохаживаясь взад-вперед по палате. - Старик с нарушением осанки. Почему у меня такое ощущение, что я на днях уже думал о каком-то скрюченном старике?'`

   Алина глухо вскрикнула в бреду, Бертрам сбился с мысли, резко обернулся к принцессе. Дергался он, впрочем, зря: Феофановы сиделки свое дело знали хорошо, сейчас одна из них уже смачивала губы принцессы каким-то настоем, вторая обтирала взмокший лоб. А вот капитанова поясница на резкое движение отреагировала отрицательно, в спину словно вставили раскаленную кочергу...

   ``Спина. - Вдруг осенило его, и от нахлынувшей догадки даже боль отступила на второй план. - Ну конечно. Я тогда подумал, что скоро стану таким же скособоченным. На дороге, на той самой дороге. Две женщины, толстая экономка, Су, кажется, вторую не помню, и старик, его звали... Жур. Скрюченный старик. Конюх''.

   Кое-какие слова, имена, фразы, подслушанные Бертрамом за время его бдений у постели больной, завертелись в голове у капитана, становясь на свои места, как части запутанной, но несложной головоломки. Однако некоторое время он еще медлил, отказываясь поверить в собственные выводы. Досадливо мотнул головой, поморщился. И решительно направился к ложу принцессы.

   - Выйдите-ка, девочки. - Сказал он сиделкам. - Да не дергайтесь, на минуту всего. Ну, быстро, дамы, а то мне придется придушить вас в целях сохранения государственной тайны.

   Переглянувшись, сиделки вышли, а Бертрам встал на колени у изголовья, в который уж раз всмотрелся в бледное лицо принцессы. Пожалуй, она выглядела все же чуть получше - возможно, лечение Феофана начинало действовать, а может быть, капитан просто очень хотел в это верить.

   - Алина, - тихонько позвал Бертрам. - Это я, Бертрам, твой капитан, помнишь? Алина, девочка, скажи мне. Ты ведь была у Деима, верно? Ты была у советника Ставрадара Деима? В его поместье?

   Капитан уже думал, что не дождется никакой реакции, когда принцесса вдруг открыла глаза.

   - Деим - враг. - Сказала она громко и совершенно отчетливо. - У Деима...

   - Он похитил тебя?

   - Я была у него.

   И зашлась в судорожном кашле.

   Бертрам позвал сиделок, с трудом поднялся с колен. Губы его были сурово поджаты.

   Через полчаса капитан Королевской Гвардии явился на прием к Королю.

   - Вы хотите убедить меня, что мой собственный советник похитил и все это время прятал мою дочь?

   Король Роланд принял капитана без задержек, прямо в своем рабочем кабинете. Просто одетый, без атрибутов своей власти, с покрасневшими от недосыпа глазами, король не выглядел сейчас тем грозным монархом, которого боялся двор и чтили соседи. ``А ведь он постарел. - Вдруг подумал Бертрам. - Здорово постарел. Как это я раньше не замечал?'`

   - У меня есть основания так полагать, Ваше Величество. - Вежливо, но уверенно ответил он. - Достаточно серьезные основания, чтобы я позволил себе предложить немедленный арест Ставрадара Деима.

   - Вы отдаете себе отчет, насколько серьезно это обвинение?

   - Если дальнейшее расследование опровергнет мои выводы, я готов сложить с себя все полномочия и подать в отставку.

   - Вот как.

   Король хмыкнул, поднялся из своего кресла, тяжело оперевшись на подлокотники, прошелся по кабинету. Остановился перед книжными полками, взял в руки какой-то том, полистал, бросил. Сказал, все так же стоя спиной к Бертраму:

   - Как это все просто у вас получается. Наворотил дел - и быстренько в отставку. А мне что прикажете? Тоже в отставку подавать?

   ``Постарел. - Снова подумал капитан, стоявший навытяжку посреди кабинета. - Прежде такого не сказал бы''.

   - Если бы вы пришли ко мне с этим несколько дней назад, я бы вам, скорей всего, не поверил. - Заметил Роланд, возвращаясь к столу и начиная перекладывать бумаги; на Бертрама он по-прежнему упорно не смотрел. - Но есть одно обстоятельство, которое меня серьезно беспокоит. В тот день, когда стало известно о местонахождении принцессы, я послал за Деимом. Его не нашли. Его нет ни в городском доме, ни в загородном имении. И что особенно нетипично - он никого не предупредил, куда отлучается и как надолго.

   (И вы молчали, - едва не вырвалось у Бертрама, но на сей раз язык он прикусил вовремя).

   Король наконец поднял голову от бумаг.

   - Проверьте все, Бертрам. - Сказал он устало. - Получите доказательства. Но будьте осторожны. Не слишком афишируйте свои поиски. И если ваши предположения верны... Не всегда определенность лучше неопределенности, капитан. Возможно, я не был бы так уж несчастлив, если бы точно знал, что никогда больше не услышу о своем бывшем советнике.

   Покинув кабинет и спускаясь по бесконечным дворцовым лестницам, Бертрам не знал, радоваться ему или огорчаться. Пожалуй, Король в свою очередь сделал ему комплимент. Не сломать бы зубы на таком комплименте...