Дмитрий Воронин - Наследник Атлантиды

Кто знает, может, черствое сердце старого Кроноса размякло, когда он услышал печальную историю беглецов из разрушенного мира. А может, в дело пошла таинственная магия атлантов, о существовании которой маги Севера узнали позже, много позже.

Так или иначе, но атланты получили то, чего жаждали – землю и время. И начали строить новый мир, новую цивилизацию – на тех же принципах, на которых стояла погибшая Атлантида. Достаточно долго Гиперборея не обращала внимания на набирающего силу соседа.

Зато Атлантида, набирая силу, проявляла немалый интерес к своим, разместившимся на соседнем материке, соседям. Архонты, в отличие от замкнувшихся в себе олимпийцев, прекрасно понимали, что рано или поздно интересы их возрождающейся Империи пересекутся со сферой влияния Гипербореи. И они решили сделать первый ход. Осторожная разведка, мелкие стычки…

Получив весьма болезненный щелчок по носу, Олимп встрепенулся, огляделся, оценил свои силы… и приуныл, обнаружив, что века, потраченные на научные эксперименты, на мелкую грызню, на любовные похождения и поиск иных удовольствий, сделали Гиперборею слабой. Да, магам подвластны были шторма и ураганы, они могли вызвать себе на помощь чудовищ, могли обрушить на врага молнии и водопады огня… Но их было мало, а Атлантида могла выставить чудовищных размеров армию. Обычную армию – мечи и копья, луки и топоры… и могла позволить себе не считаться с потерями.

– Мы отправили в Посейдонис посла. – Старик глотнул уже остывшего чая. – Хотя какой, к черту, посол. Яснее ясного, что на Геракла возлагались иные надежды. Оценить готовность атлантов к войне, оценить, сколь реальна угроза. Это была настоящая разведка… правда, с точки зрения нынешнего века, попытка была дилетантской и заранее обреченной на провал. Она и провалилась. Геракл потерял всех своих спутников… они попали под власть магии атлантов, тогда-то мы о ней впервые и услышали. Правда, лично у меня создалось впечатление, что сам Геракл заранее знал, чем закончится эта миссия, – и знал также, что самому ему ничего не угрожает. Я с ним говорил и тогда, и позже… но он так и не рассказал всего. Весьма вероятно, что сведения он получил в обмен на обязательства хранить тайну, а там, как понимаете, все зависит от условий. Клятва, данная магу, не может быть нарушена безнаказанно.

– Геракл существовал на самом деле?

– Что есть существование? Его звали иначе, он не совершал большую часть того, что ему приписывают… но кое-что пережило века. Он в самом деле был сыном Зевса. И в самом деле большую часть жизни посвятил странствиям… он мог бы жить в Олимпийской цитадели, Зевс не питал особой любви к своим детям от смертных женщин, коих насчитывалось, наверное, не одна сотня, но к этому парню относился лучше, чем к остальным. Только вот Геракл предпочитал приключения. Охоту – в том числе и на чудовищ. Во время своих экспериментов маги расплодили немало всякого рода тварей. Та же гидра, к примеру. Исключительно мерзкая вышла тварь, и когда Геракл свернул ей все ее шеи, многие вздохнули спокойней.

Геракл вернулся, хотя возвращение это было не из легких. Атлантида впервые показала зубы, попытавшись уничтожить посла. Но Архонты несколько недооценили противника – по одним им известным причинам, они не стали просто убивать гиперборейца, а позволили ему отправиться в обратный путь, с тем, чтобы имитировать гибель корабля в пути. Убийцы не сумели справиться с опытным воином, а двое олимпийцев, Гермес и Аполлон, успели прийти на помощь тонущему кораблю.

Кое-какие сведения он все же принес. Немного – ведь Геракл не был настоящим разведчиком. В основном рассказал об увиденном…

А атланты решили, что дальнейшее ожидание нецелесообразно, и двинули к берегам Гипербореи огромный флот. Что могли им противопоставить олимпийцы? Крошечную армию, состоящую частично из пограничной стражи, частично из спешно набранного в варварских племенах ополчения. Тут же выяснилось, что дикари оказались умнее. Они совсем не торопились принимать участие в смертельной битве с какими-то там врагами, справедливо рассуждая, что вопрос, кому служить и кому нести дань, – непринципиальный. И все же путем лести, подкупа и обещания благ в дальнейшем удалось собрать довольно значительные силы.

Ну и, конечно, в распоряжении Олимпа была магия.

Флот Посейдониса столкнулся не с мечами и стрелами. Маги Гипербореи призвали на помощь волны и смерчи, ураганный ветер и чудовищ – немногих, которых удалось заставить подчиняться.

Можно ли было назвать это битвой? Может быть, и нет. Это было избиением, смерчи разрушали суда, волны поглощали тонущих, а тех, кому все же удалось добраться до берега, встречали стрелы и клинки. Потери среди войск Посейдониса были огромны, но и защитники умылись кровью на этом берегу. Атланты отступили…

Их единственной, пожалуй, ошибкой была ставка на внезапный удар с моря. Стоило флоту высадить десант, скажем, на расстоянии нескольких дней пути от границ Гипербореи, и нанести удары сразу с нескольких направлений – и Олимп пал бы. Маги были слишком малочисленны, они просто не сумели бы собрать сколько-нибудь значительные силы одновременно в нескольких местах. Что может один, даже могучий, волшебник? Послать во врага дюжину-другую молний? К тому же толпа, бегущая вперед и потрясающая оружием, не столь удобная цель, как корабль, медленно ползущий к берегу, на одних лишь веслах, навстречу ураганному ветру.

Маги сильны количеством, лишь объединившись, они способны были привести в движение могучие силы природы…

Так что Гиперборея понимала – враг сумеет сделать выводы из своих ошибок, и следующего наступления Атлантиды северяне не переживут. И на Совете, где высшие маги Олимпа обсуждали сложившуюся ситуацию, было принято решение нанести упреждающий удар в самое сердце возрожденной Атлантиды. Удар по Посейдонису. Удар по чувствующим себя в безопасности Архонтам. Зевс надеялся, что Лорд-Протектор, владыка Атлантиды, отправил в бой всех, кого смог собрать, и что золотой город беззащитен – хотя бы на то время, пока избитая, но все еще могучая эскадра возвращается домой. Небольшой отряд воинов – всего четыре сотни – должен был отправиться на другой континент.

– Как… каким путем? – не выдержав, задал Ярослав вопрос, так и не решенный историками Рианна. Пока все, о чем говорил старик, в той или иной степени было подтверждено исследователями, поэтому новостью для Верменича стали лишь какие-то детали. Сергей же слушал разинув рот, вытаращив глаза и затаив дыхание.

Старик усмехнулся.

– Увы, я не знаю. Путь открывали Зевс и Аид. Я думаю, даже Зевс не знал всего…

Во главе отряда смертников – это понимали все, дорога, созданная магами, была дорогой в один конец, и никому из тех, кто уходил на битву с Посейдонисом, не суждено было вернуться – пошел один из лучших бойцов северян – если не считать Ареса и Геракла. Это был Хирон, который в истории остался кентавром, а при жизни был гиперборейцем по крови, сыном Кроноса. Будучи одним из высших военачальников Гипербореи, Хирон много времени уделял созданию кавалерии, а потому и приобрел в глазах варваров образ получеловека-полуконя. Ходили слухи, что Хирон согласился пойти на верную смерть еще и потому, что Зевс пообещал скрепя сердце выполнить его единственное условие – даровать пощаду Прометею, к тому времени уже долгое время прикованному к скале в наказание за попытку передать смертным людям законы огненной магии. Безусловно, смерть волшебнику уровня Прометея не угрожала, но бывают ситуации, когда смерть – не самое страшное. Все просьбы олимпийцев, в массе своей относившихся к Прометею с определенной долей симпатии, оставались без ответа, Зевс в своем гневе был непреклонен. Но Хирону он вынужден был уступить, поскольку в противном случае вся затея была обречена на провал. Как и Геракл, Хирон обладал редким даром – полным иммунитетом к магии атлантов и, следовательно, мог стать острием копья, которое Зевс намеревался вонзить в сердце Атлантиды.