карина - медведица,или легенда о Черном Янгаре

   Есть, конечно, не даром сокола кружат над поместьем, высматривают добычу.

   - Янгири, ты опять забрался! - мамин голос доносится снизу. А сама она выглядит такой маленькой, смешной. Платок сполз на плечи, и в маминых волосах блестят росой камушки. - Янгири, ты же можешь упасть, поранится!

   И что с того? На нижних ветках не интересно.

   И вообще, разве он, Янгири, не наследник? И отец говорит, что он должен быть храбрым. Сильным. Пример всем подавать.

   И он, цепляясь за ветки, нарочно выбирая такие, чтобы потоньше, скользит вниз... мама охает и ахает. Обнимает. Целует, не обращая внимания на его недовольство.

   Он взрослый уже!

   ...мамины руки такие горячие.

   ...а холодно как. Постоянно почти холодно. И холод этот с ума сводит.

   - Очнись, - говорит кто-то и, вцепившись в плечо, трясет. Янгар спит и прекрасно осознает, что находится во сне. И человека на самом деле нет, но... он есть.

   Знакомый... смутно так... у него круглое лицо и голова налысо обрита. Сам он чудовищно толст, и старая хламида не скрывает необъятного тела...

   - Ну же, малыш, ты можешь.

   Что?

   - Ты должен бежать.

   Янгар почти вспомнил, как зовут этого человека. Но та, что стоит за его спиной, коснулась шеи. У нее очень холодные пальцы, и прикосновения неприятны. Но Янгару нравится смотреть в ее глаза, темно-синие, глубокие, как омут.

   Эти глаза пробираются и в сны.

   - Видишь, теперь он мой, - говорит та, что прячется за его спиной. - И останется моим.

   Ее смех острый, как осколки стекла.

   Синие и желтые в горсти.

   Янгар высыпает их на пол и пытается собрать. Что?

   Желтый ковер... ступать нельзя, потому как ковер стоит дорого, куда дороже, чем Янгу. И хозяин разозлится, если раб испортит столь ценную вещь. Ноги Янгу грязны и грязь эта прочно въелась в кожу.

   Хозяин сидит у окна и, устремив мечтательный взор на решетку, щекочет губы тонкой кистью. Он задумчив и сосредоточен. На коленях его лежит доска с драгоценной инкрустацией, и тонкий лист папируса ждет прикосновения кисти. Но нужные слова не идут на ум. И хозяин хмурится.

   А Янгу ждет.

   Он - глупый раб, который должен отнести еще ненаписанное послание.

   Время...

   ...рядом с Янгу столик, отделанный пластинами из слоновой кости. А на столике - клепсидра. Падают капли воды, отсчитывают время.

   Клепсидра стоит на самом краю.

   И Янгу переступает с ноги на ногу. Осторожно. Медленно. Стараясь не привлекать к себе внимания. Хозяин вздыхает. А Янгу оказывается чуть ближе к столику.

   ...и еще ближе.

   ...и снова...

   Когда хозяин, все ж решившись, касается волоском кисти чернильной глади, Янгар добирается до столика. Он касается клепсидры острым локтем, словно невзначай, и та качается.

   - Что ты там делаешь? - хозяин вдруг поворачивается к Янгу.

   - Ничего хозяин.

   Незаметный толчок, и клепсидра падает.

   Стекло тонкое. Бьется со звоном. Осколки летят и вода, окрашенная синей краской, марает желтизну ковра. Кричит хозяин, лицо его наливается краснотой и, подлетев к Янгу, он хватает за волосы, бьет по лицу...

   ...сволочь.

   - Да я тебя...

   Порют старательно, до алого тумана перед глазами. Надо продраться сквозь него, но та, что стоит за спиной Янгара, не позволит ему сбежать.

   - Ты мой, понимаешь? - она смотрит прямо в душу. И бездна синих глаз ее пленяет Янгара. - Он мой...

   - Только пока ты его держишь.

   Этот голос тоже знаком.

   И человек с ошейником. Он слишком вызывающе держится для раба. И Янгар помнил причину, когда-то давно помнил... имя тоже. Был бой на краю леса.

   Клинки в руке...

   ...на поясе Янгара больше нет палаша.

   ...та, что стоит за его спиной, не настолько уверена в собственной власти.

   ...и значит, от нее можно сбежать?

   А глаза у раба синие, только бездны в них нет. Лицо... он похудел и щеки ввалились, а нос сделался крупным, тяжелым. Кажется, его Янгар мог бы назвать другом... он ведь думал о таком? Раньше.

   - Ты глуп, Олли, - та, что стоит за спиной Янгара, подходит к рабу и, взяв за цепь, дергает, заставляет наклониться. - Уже недолго осталось. Тебе... остальным... всем...

   Ее лицо прекрасно.

   Настолько прекрасно, что Янгар не в силах смотреть на него.

   Он отворачивается.

   - Скажи, кто ты? - спрашивает Олли, разглядывая... хозяйку?

   Ее цепь прочна, но... любую цепь можно перерезать.

   - Разве ты не помнишь?

   - Помню, что когда-то ты была моей сестрой. И человеком. А теперь... кем ты стала?

   - Кейне, - отвечает та, что стоит за спиной Янгара. - Хозяйкой Севера. И твоей госпожой... поклонись сам, Олли. Ты же не хочешь, чтобы я заставила тебя поклониться?

   И раб, бросив на Янгара странный взгляд, становится на колени.

   ...под коленями мелкий камень, он впивается в кожу, в мышцы, кажется, до самых до костей доходит. И Янгу кривится от боли, кусает губы, чтобы не заплакать. Он заслужил наказание, разбив драгоценную чашу. Был порот, но порка не убавила дерзости. Янгу снова забылся... и если так пойдет дальше, то на лбу его поставят клеймо, чтобы все видели - вот строптивый раб.

   ...тень солнечных часов скользит по земле. Так медленно... еще долго стоять и камни, верно, навсегда прирастут к Янгу. А ноги откажут. И тогда он не сможет сбежать.

   ...беглых рабов ловят с собаками. А вернув хозяевам, клеймят... но Янгу не боится клейма.

   Он не раб.

   Когда-нибудь он сумеет уйти.

   И отыщет дорогу домой.

   - Какой же ты упрямый, - ледяные руки той, что стоит за спиной Янгара, ложатся на щеки, сжимают со злостью, словно желая раздавить. - Почему ты не хочешь просто все забыть? Я тебе помогу. Ложись.

   Она устраивается на подушках и указывает на место рядом с собой.

   - Ложись и закрой глаза.

   Пальцы ее плетут сеть из тумана.

   ...а губы красны.

   ...вчера ей поднесли кубок, и она, устроившись вот так же, на полу, вдыхала медный аромат крови.

   - Хочешь попробовать? - спросила у Талли, который всюду сопровождал ее. И тот в ужасе отпрянул, она же не разозлилась, рассмеялась и окунула в кубок палец. - И зря. Вкусно.

   - Ты... ты слишком увлеклась.