Роберт Сальваторе - Маэстро

Но их смертоносная энергия не пропала даром. Она растекалась по дроу, пойманная огромным кинетическим барьером, который был поднят вокруг него ульем разума иллитидов.

Он задрожал под гнетом силы, сдерживая энергию такой разрушительной мощи, которой он никогда не видывал прежде. Это была обнаженная сила Мензоберранзана, тысячи темных эльфов, последователей Ллос, действующих вместе, обрушили на него всю свою ненависть и могущество.

А потом все закончилось, и Дзирт снова опустился на крышу. Старая женщина, державшая его руки, улыбнулась ему. Глаза дроу были большими и безумными. Она отступила, а потом взвизгнула, ахнула и просто взорвалась, но так полно, что обратилась в небытие. И её последней эмоцией стал совершенный экстаз.

Она пропала, а Дзирт стоял, держа Видринас и дрожа от сил, причинявших ему все больше неудобства. Эта мощь требовала освобождения.

Напротив него стояла Ивоннель. Сбоку, не так далеко, матрона мать хмуро наблюдала за Дзиртом и женщиной.

А за ними приближался Демогоргон.

— Настал твой час, Дзирт До ’Урден, — сказала Ивоннель. — Теперь — покажи себя. У Мензоберранзана есть Матрона Мать — Квентл Бэнр, — она указала на Квентл, чьи глаза теперь стали воистину огромными.

— Ты чувствуешь свою силу, — продолжала девушка. — Один удар, и она будет уничтожена. Ты нанесешь огромный ущерб этому городу и Ллос, — она замолчала и поклонилась. — Твой шаг.

Дзирт уставился на матрону мать. Ошеломленный, он дрожал так сильно, что едва мог стоять. Он чувствовал, как мощь — каждого заклинания и каждой стрелы — начинает прорываться через странный, сдерживавший её барьер.

Еще несколько сердцебиений, и он будет уничтожен, как и женщина, которая стала каналом для этой силы. Которая исчезла, отпустив его руку.

Он видел страх в глазах матроны матери. Она знала, что обречена.

А он не знал… ничего.

Он посмотрел вниз и вытащил Ледяную Смерть, беря её в свободную руку. Провалившись в собственные мысли, он снова стал Охотником.

Это был его час.

Он слышал шум шагов, раздавшийся позади него — и как он мог не услышать?

Взгляд Дзирта медленно поднялся вверх. Он видел одежды странной молодой дроу. Он изучал её стройное тело, нежную шею и струящиеся волосы. Это прекрасное лицо. Женщина смотрела на него, понимающе улыбаясь.

Она стояла так близко и не боялась.

Потому что она знала.

Это был его час.

Дзирт взревел и развернулся, его клинки взлетели в воздух. Он побежал — о, как он помчался! — и подпрыгнул, вкладывая в этот прыжок все свои силы. Он летел, падал, отдавая все свои силы, прямо на Принца Демонов.

Демогоргон заорал, а вслед за ним — и весь город, а Дзирт резко рухнул прямо между кусачими обезьяноподобными головами. Слишком близко к извивающимся щупальцам, так, что те не могли ранить его. А потом он нанес великолепный блистательный удар, погружая свои клинки в массивную грудь гигантского демона.

И разрушительная сила каждого заклинания и каждой стрелы прошла сквозь него. Он ощутил, как тает под ним чудовищное существо. Дзирт продолжил свое падение, спрыгивая со зверя и останавливая движение только оказавшись на каменном полу.

Тонны крови, кишок, дробленых костей и две огромных оранжевых обезьяньих головы посыпались на него сверху.

Эпилог

Громф и Киммуриэль шли бок о бок, двигаясь через проходы Гаунтлгрима. Множество дворфских стражей сопровождали их, показывая дорогу. Король Бренор не испытал радости от встречи с ними, но, по крайней мере, они явились к нему в соответствии с пожеланиями Кэтти-бри.

Громф не слишком беспокоился по этому поводу. Он пришел сюда только из-за настойчивости Киммуриэля. Приняв псионика в качестве официального посла улья разума иллитидов, он не мог считать его пожелания мелочью.

— Возможно, это удивительное понимание, — предположил Киммуриэль, когда группа оказалась в главном зале нижних уровней, спустившись туда по длинной спиральной лестнице.

— Это идиотизм, — спокойно и уверено ответил Громф. Единственное, что спасало его от взрыва негодования — последние воспоминания. Он никогда не чувствовал такой силы. Она текла сквозь его тело, когда иллитиды послали кинетический барьер в ответ на пожелания Кь’орл. Громф счел это самым чистым и наиболее ярким выражением нематериальной мощи, которое он когда-либо испытывал. В те моменты потрясающего совершенства ему показалось, что он понял, каково это — быть богом.

Но теперь…

За несколько дней отсутствия чертова человеческая женщина укрепила свою власть — и, не теряя ни минуты, они отправились сюда, чтобы встретиться с Королем Бренором.

Сейчас работа, по-видимому, уже началась.

— За годы, проведенные с иллитидами, я твердо постиг одну вещь, архимаг — никогда не стоит недооценивать возможность посмотреть на мир через искривленное стекло. Истины, которые мы видим как неоспоримые парадигмы, являются таковыми лишь для нашего личного восприятия окружающего.

На мгновение Громф с любопытством уставился на псионика, но потом все же заворчал:

— Её стекло — не искривленное. Оно просто подсвечено яркими огоньками.

Как только пара приблизилась к Кузне, архимаг остановился. Вдоль стен двигалось несколько дворфов, таскавших телеги с камнями.

Громф покачал головой и повернулся к Киммуриэлю.

— Только это не огоньки, а драконы, и они всех нас расплавят, — бросил он.

Дроу вошли в кузнечную комнату. Дворфы одаривали их недоверчивыми и подозрительными взглядами. На дальней стороне стояли огромные столы, покрытые пергаментами. Там были сестры-драконицы вместе с Цецилией, Лордом Пэрайсом и Пенелопой Харпелл. Все они что-то обсуждали, указывая перед собой и кивая головами.

Киммуриэль направился к собравшимся, но остановился, когда понял, что Громф не пошел следом.

— Иди, — сказал архимаг. — Мне нужно поговорить кое с кем. И я знаю, где её искать.

Он пронесся через комнату, поворачивая налево и даже не оглядываясь в ту сторону, где стояли архитекторы новой Главной Башни.

Пара дворфов перед ним заступили дверь, не давая ему пройти.

— Убирайтесь с моего пути, — рявкнул он.

— Он один из них? — спросил страж своего сородича.

— Да, тот, что упрямый, — сказал другой, и они разошлись.

На другом конце туннеля маячила Зала Предвечного, где Громф отыскал Кэтти-бри. Она стояла на краю ямы, глядя на запечатанную охлажденной магмой комнату, в которой находился рычаг.

Рядом с женщиной лежало несколько металлических балок и ограненных камней — предметы для постройки нового моста на другую сторону.