Ирина Сыромятникова - Алхимик с боевым дипломом

«Еще недели полторы, максимум. К Солнцестоянию успеть пытаются — в астрологию верят»

Глава 39

Меня потихоньку затягивала типичная жизнь типичного черного мага — немного успехов, немного неудач и чуть-чуть дискомфорта от близости других разумных существ. Естественно, почти сразу выяснилось, что я себе такую жизнь позволить не могу.

Браться Салема сдержали слово — откопали из-под груды лет не слишком долгую жизнь моего отца. Когда молчаливые посыльные выволокли из грузовика здоровенный ящик, я сначала решил обидеться. Они видно решили, что «все доступные сведения» включают в себя школьный табель и квитанции за топливное масло! Оказалось — нефига подобного. Ящик был набит копиями отчетов, их там было полцентнера, не меньше. Карлик всучил мне опись документов и сердечно предложил звонить, если что-то будет непонятно, (очевидно, у него где-то был припрятан еще один такой сундук).

Я два дня ходил вокруг добычи, не решаясь прикоснуться, потому что понимал: стоит мне начать читать и безголосое прошлое ворвется в мою жизнь, заставит что-то предпринимать, как-то реагировать. А оно мне надо? С другой стороны, оттого, что я не знаю чего-то важного, не следует, что этого не узнает никто другой. Не желаю быть дурнее прочих! Последний довод оказался решающим.

Я полез в сундук с твердым намерением узнать причины гибели отца, но первым делом ухватился за папку «Происхождение». Мной овладел болезненный интерес: в чем мы схожи, в чем — отличаемся?

Сразу скажу, глухой деревней там и не пахло. Моя семейка оказалась из «прикормленных» (так в Краухарде называют черных магов, поступившихся национальным свободолюбием в угоду презренному комфорту). Прадед после роспуска Гвардии Арака осел при дворе нового короля и стал «продажным магом» (свободное предпринимательство в те времена уважением не пользовалось), но после возвращения столицы в Хо-Карг благоразумно предпочел обосноваться в Финкауне. Дед подвизался на ниве Инквизиции (довольно неожиданно для черного, но должен же кто-то и нежитей гонять), естественно, что при таком положении он мог обеспечить семье достаток и безопасность (и некоторое количество недоброжелателей, вроде того же Акселя). Его дети получили максимально хорошее на тот момент образование, но использовали его по-разному. Где-то в Ингернике до сих пор жил мой настоящий дядя, не амбициозный, но состоятельный мастер банковских сейфов, а вот младший сын мага мечтал о большем, и реальность решила ему подыграть — началась Реформация.

Я старался объединить сухие строчки отчетов с собственными представлениями на эту тему.

Да, времечко было — удивительнее не куда. Как они уцелели тогда, понять не могу? Общество избавилось от постоянного контроля, костров на площадях и запретов на магию. Клево, очень хорошо, но почему они решили, что смогут прожить без контроля вообще? Объяснение одно — единственным источником знаний о волшебстве служили сказки. Люди верили, что результат общения с эмпатом зависит от силы воли, что из благих побуждений совершают только хорошие поступки, а для того, чтобы запретить какую-нибудь практику, следует сослаться на прецедент. Искусники стали легальной политической партией, умами владели сладостные грезы, а беспощадная сила обеих магий молчаливо присутствовала рядом.

К счастью, в Ингернике оставалось небольшое количество людей, которые, в силу своего возраста, относились к происходящему более осторожно. Причем, если черные маги (каждый по отдельности) были полны скепсиса, то белая община в целом склонялась к оптимистичным прогнозам. Надо ли говорить, на чью долю пришелся первый нежданчик? Появление «слез дракона», зелья, то ли извлеченного из недр архивов Инквизиции, то ли — изобретенного вновь, подействовало отрезвляюще. Сохранившие способность мыслить здраво огляделись по сторонам и обнаружили, что насилие, источником которого раньше являлось государство, потихоньку опустилось на уровень отдельного гражданина, и никто не знает, что с этим делать.

Папа воспринял смутное время с энтузиазмом (это было видно по количеству документов), много путешествовал, опробовал разные занятия, но, в конце концов, остановился на карьере офицера вновь созданного «надзора» (возможно, учитывая репутацию деда, особого выбора у него и не было). Вот тут-то он и развернулся! Большую часть сундука занимали отчеты о его развлечениях за последующие десять лет (не так уж молниеносно она происходила, эта Реформация).

Тодер Тангор возглавил в НЗАМИПС отдел по преступлениям против личности (магическим, естественно). Черных маньяков, вопреки ожиданиям общественности, оказалось не так уж много, зато Искусники быстро радикализировались: часть еще настаивала на новых реформах в пользу еще больших свобод, а остальные решили использовать уже имеющиеся — после пары лет глухого противостояния произошел инцидент в Нинтарке, превративший одиозный город в беспокойное кладбище. Что противнее всего: о деятельности Сигизмунда Салариса было известно, готовился его арест, но тогдашний министр отказался подписывать ордер — на него давили. И в «надзоре» решили преподать политикам урок. Оставалось надеяться, что папа не рассчитывал на тот кошмар, которым все обернулось.

М-да, прецедент вышел хоть куда, аргумент что надо. На волне паники и неразберихи НЗАМИПС едва не совершил военный переворот, стремясь наказать всех виновных, а в юриспруденции появился новый термин «теологическая угроза» — магия научила людей себя уважать. Получивший особые полномочия капитан Тангор обрушил на обнаглевших белых всю мощь государственной репрессивной машины, помноженную на опыт потомственного инквизитора, и никто не пытался его остановить. Казавшаяся непобедимой секта рассеялась, как дым. Удивительное время, что и говорить.

Последние папки относились к разделу «долго и счастливо». Ну, относительно долго. Старший координатор северо-западного региона Тодер Тангор вернулся в Финкаун, женился и принялся мирно терроризировать нежитей на подведомственной территории. Свойственны черным пофигизм, впрочем, не мешал ему писать докладные записки о том, что с разгромленной сектой не все так просто. Осталась не выясненной личность нескольких Посвященных, цель замысловатых ритуалов, которыми занималась наименее заметная, но наиболее невменяемая часть Искусников. В какой-то момент эти записки стали накладываться на сообщения об исчезновении улик и архивов, странных происшествиях с занимавшимися этим делом сотрудниками «надзора», а иногда и с их семьями.

Потом наступил час икс.

Черный маг не мог усомниться в своей силе, физически не мог. Он до последнего был уверен, что сумеет разобраться с теми, кто придет к нему, сам, а потому участвовал в боевых операциях так, словно ничего не происходило. Горе-следователи так и не смогли потом выяснить, был ли это сложный откат или нападающие использовали прототип того заклятья, с которым я разбирался в Арангене, а теперь уже не разберешь. Эксперты утверждали, что он умер раньше, чем упал на землю, рядом нашли нечто, сильно напоминающее наконечник стрелы (треугольное и оплавленное). Все.