Джон Норман - Побратимы Гора (ЛП)

- Когда-то я даже не могла представить себе этого, но теперь, когда я -находящаяся в собственности рабыня, я знаю что это так, - страстно сказала Мира.

- А как рабыня должна вести себя? Что должна делать рабыня?

- Мы должны быть абсолютно покорными, полностью послушными и совершенно приятными, - пояснила рабыня.

- Но это ужасно! - воскликнула девушка.

- Возможно, - засмеялась Мира.

- А что, если Ты не будешь такой? - спросила девушка.

- Но мы таковы, - смеялась Мира. - Рабовладельцы проследят за этим.

- Но что, если Вы взбунтуетесь?

- Только глупые девушки бунтуют, - усмехнулась Мира, - и им быстро преподают бесполезность сопротивления.

- Но неужели Вы не можете даже протестовать?

- Мы можем протестовать, конечно, если владельцы посчитают целесообразным разрешить это, но как только наш протест будет закончен, нас вернут обратно в нашу неволю, возможно, ещё более строгую, и сурово накажут за наш протест.

- Накажут? – тяжело задышала девушка.

- Да, рабыня дрессируется, и подвергается наказаниям. Она принадлежит так же точно, как принадлежат слин или тарск. Она собственность, в буквальном смысле этого слава принадлежащая владельцу собственность. Ты должна понимать это полностью. Соответственно, с нею может быть сделано всё, что пожелает её владелец. Она может даже быть убита, если так решит хозяин.

- Тогда получается, что рабыня полностью беспомощна, - вздрогнула девушка. -Она полностью во власти владельца.

- Да.

- Я хотела бы этого, - вдруг заявила Клубника.

- Правда? - удивилась Мира.

- А Ты, правда, счастлива? - спросила девушка.

- Да, просто невероятно как, - улыбнулась рабыня.

- Разве Ты желаешь свободы?

- Единственная свобода, которую я теперь хочу, это свобода полностью быть рабыней, - призналась Мира.

- Но ведь и я хочу того же, - заявил девушка. - Я, тоже, буду рабыней!

- Но у тебя, же нет владельца, - улыбнувшись, напомнила ей Мира.

- Встать, - скомандовал я Мире.

Она, дёргаясь и извиваясь, поднялась на ноги, после чего я развязал ей руки и закрепил шнуры на моём поясе. Рабыня снова изящно опустилась передо мной на колени и поцеловала мои ноги.

- Что Ты делаешь? – изумлённо спросила девушка.

- Я целую ноги того, кто должен быть моим владельцем, - объяснила Мира.

Молодая девушка, бывшая Ваниямпи, поднялась, подошла и встала на колени перед юношей.

- Что Ты делаешь! - пораженно закричал Кабачок.

- Я целую ваши ноги, - объяснила она.

- Но это же – рабский акт! – воскликнул он.

- Да! - гордо сказала она, подняв свою голову, и вызывающе посмотрев на своего парня.

- Мы Одинаковые! – испуганно крикнул он, отскакивая от коленопреклонённой подруги.

- Уже нет, - улыбнулась она, - мы нет. Вы - мужчина, а я - женщина.

- Нет, - закричал он на неё. - Нет!

- Я была бы твоей рабыней, - заметила она.

- Нет, нет. Нет!

- Я раздражаю Вас? Разве я не привлекательна? Разве я не желанна? Разве я не красива? Вы, правда, не хотите владеть мной? – спрашивала девушка.

- Конечно, я хочу владеть тобой! – вдруг зло признал парень. - Только смотреть на тебя означает хотеть владеть тобой! В течение многих лет я хотел этого!

- Ну, так владейте мной, - предложила Клубника.

Он вскрикнул в муке и согнулся, сжимая кулаки.

- Что не так? – удивилась она.

- Это - мысль об обладании тобой, - сказал он. - Это так потоп. Это означает для меня такую мощь, такую радость!

- Ну, так владейте мной, - повторила она.

Он, дрожа, смотрел вниз, на неё.

- Пора уже, что-то ей ответить, - заметил я, - особенно, если Ты не собираешься оставлять её здесь.

Он растерянно и озадаченно посмотрел на меня,.

- Она - белая женщина. Немногие белые женщин, если таковые вообще имеются в Прериях, свободны. Мы идем в стойбище краснокожих. Она привлекательна, так что если Ты не хочешь поработить её, у меня нет сомнений, что кто-то другой сделает это за тебя, - объяснил я, и он снова посмотрел вниз, на девушку.

Я подошёл к волокуше и вытащил катушку узкой, плетёной кожаной верёвки, которую я уже использовал для ошейника Миры, и отрезал подходящий кусок. Остальной моток, я вернул на место.

- Встань, - велел он девушке, и она с готовностью вскочила на ноги.

Я вручил ему отрезок верёвки, но он стоял, замерев, глядя на подругу, а верёвка повисла в его руках.

- Понимаешь ли Ты значение этого? – спросил я у Клубники.

- Да, - твёрдо ответила она.

- Ты можешь добровольно принять статус рабыни, но Ты уже не сможешь так же, свободно выйти из него. Это состояние, как только оно будет применено к тебе, с твоей стороны станет необратимым. Уже не в пределах твоих желаний будет сломать, изменить или исправить это, в любом случае. С этого момента Ты больше не будешь свободным человеком. Ты станешь всего лишь рабыней.

- Я понимаю, - кивнула она, и повернулась к своему другу.

- Я готова, - сказала она. - Сделай меня своей рабыней.

Парню больше ничего не оставалось, кроме как, обмотать темную узкую верёвку три раза вокруг её шеи. Он сделал это аккуратно и не слишком туго. Потом он заплёл два свободных конца, закрывая ошейник, и резко дёрнул свободные концы в разные стороны, затягивая узел, при этом узкий, перевернутый треугольник плоти показался между первыми двумя петлями ошейника, стянутых узлом. Парень отпустил свободные концы верёвки, и они легко упали, свисая, как и у ошейника Миры, между её грудей. Лёгкое прикосновение кожи к груди рабыни может быть полезным для неё, особенно когда она обнажена. Это тонко напоминает ей о том, что она - рабыня. Кроме того, как я уже упоминал, они обеспечивают удобную короткую привязь, с помощью которой можно тянуть её или привязывать, кому как нравится. Ошейник, как и у Миры, будет служить не только для того, чтобы пометить девушку как рабыню, но и по-своему, отличил бы её от собственности краснокожих, ошейники которых обычно представляют украшенную бисером кожаную полосу. Естественно, что молодой человек, познания которого в этих вопросах крайне ограничены, вынужден был следовать конструкции ошейника, который я использовал для Миры. У меня не было по этому поводу никаких возражений. Действительно, выглядело уместным, что две девушки, две бывших Ваниямпи, должны быть в похожих ошейниках. Я решил, что позже объясню ему идентификационные аспекты ошейника, и тогда он сможет, если пожелает, изменить его, или в некотором роде персонализировать, возможно, применив особый узел, ярлык или украшение. С другой стороны, если он захочет оставить всё, как есть, то я против не буду. И мы и девушки, а вскоре и все остальные, отлично поймут рабский статус, в котором состояли наши подопечные.