Стивен Дональдсон - Война Иллеарта

Впереди, под последней дневной тенью скал, хилтмарк Кеан направлял своих последних воинов в каньон. Взбешенные тем, что от них уходила такая большая добыча, креши завыли и бросились в погоню за Лордом Вереминтом.

Его мустанг бежал твердо и резво. Но он был уже изнурен; креши медленно приближались к нему. До того, как он прошел половину пути до Отступления, Трой заметил, что он потерял часть стремительности.

Трой позвал кого-нибудь помощь, но Стражи Крови не ответили. Только Томин, Страж Крови, отвечающий за Вереминта, остался позади. Трой в негодовании двинулся обратно, но Морэм остановил его возгласом:

– В этом нет необходимости!

Томин ждал до самого последнего момента, до того, как креши стали бросаться на пятки мустанга. Затем он пересадил Лорда на своего собственного ранихина и погнал по направлению к Отступлению. Почти сразу мустанг с криками упал под лавиной волков. На мгновение тень утеса стала красной в видении Троя. Но затем упругий бег Мехрила отвлек его от криков, развернул вдоль направления расселины в скалах. Он понесся в глубокой темноте теснины. Кроме луча света где-то впереди, он ничего не мог разглядеть. Резкая перемена в воздухе вызвала у него ощущение, что он был на дне. Грохот копыт отражался от скал по обеим сторонам, и позади эхо настойчиво смеялось карканьем воронов. Он чувствовал приливы темноты над головой. Когда он добрался до конца Отступления в тусклый, поздний свет дня, то облегчение почти ослепило его.

Пока он еще двигался вперед, Первый Хафт Аморин пронзительно крикнула, и тысячи воинов бросились от скал с обеих сторон, чтобы перегородить проход. Несмотря на прямо-таки исходящую от них сильную утомленность, они бежали твердо и быстро заняли позиции, создав полукруг перед окончанием каньона, делая западню.

Моментом позже первые креши вышли, завывая, из Отступления и кинулись на них. Весь полукруг воинов содрогнулся под ударом этого нападения. Но у Аморин было восемнадцать Дозоров, поставленные так, чтобы отразить эту бешеную атаку. Полукруг выгнулся почти в круг, но не сломался.

С усилием Трой взял себя в руки и остановил ранихина. Где-то сзади он услышал рявканье Лорда Вереминта:

– Отпустите меня! Что я – ребенок, что меня должны держать?

Трой мрачно усмехнулся, затем вывел Мехрила к полукругу и расположился так, что стал готов помогать своим воинам, если волки пересилят их. Он жаждал увидеть, что же творится в западне, но те ,нота Отступления была недоступна его зрению.

Вскоре, однако, он смог услышать звуки сражения, отражаемые тесниной. Над шумом сдерживающего атаку полукруга он различил мощное грубое рычание; креши в Отступлении обнаружили, что их атакуют сверху двадцать Боевых Дозоров, укрытые стенами каньона. Рычание содержало пока только удивление и свирепость, но не страх; волки еще не поняли грозящей им опасности.

Юр-вайлы были благоразумнее. Их команды прорезали ярость волков. И вскоре вой изменился. Креши со страхом начали понимать причину ликования воронов. И нытье юр-вайлов становилось более свирепым, более отчаянным. В узком ущелье они не могли использовать свой боевой порядок клином и стали без этого уязвимыми для стрел, копий и кидаемых камней.

Охваченная смятением, клинообразная масса волков начала распадаться.

Как только клин распался, страх и нерешительность пересилили волчью ярость от запаха крови. Креши отделились от изорванной в клочья передовой части отряда и попытались спастись бегством через каньон.

Но, стиснутые паникой других членов своего отряда, они только мешали им и делали юр-вайлов более уязвимыми. И смерть сыпалась на них сверху, как и глумление ворон. Безумная ярость бешеного сражения с врагами сделала их безразборчивыми, и креши начали атаковать сдерживавших их юр-вайлов. Ни волки, ни юр-вайлы не спаслись. Когда битва закончилась, весь авангард армии Душераздирателя лежал мертвым в Роковом Отступлении. На мгновение тихой горечи над полем битвы даже вороны хранили молчание. Затем в каньоне эхом разнеслись радостные восклицания. Боевые Дозоры громко отвечали на них, подтверждая окончание битвы в Роковом Отступлении. И вороны начали опускаться на дно ущелья, чтобы попировать над отродьями Демонмглы и крешами.

Трой не сразу осознал, что Аморин находится рядом с ним. Когда он повернулся к ней, то почувствовал, что улыбается как сумасшедший, но даже без своих солнцезащитных очков он не стал бы сейчас тревожиться об этом.

– Поздравляю, Аморин, – сказал он. – Вы отлично справились с этим. Вечерний туман был так густ, что ему пришлось спросить ее о раненых.

– Мы потеряли несколько воинов, – ответила она с мрачным удовлетворением. – Твой военный план был очень хорош.

Но ее похвала только напомнила ему об оставшейся армии Лорда Фаула и о предстоящем тяжелом испытании для войска. Он покачал головой. – Этого не достаточно. – А затем, объяснив, что он имел в виду, он сказал ей:

– Передай мою благодарность воинам, Первый Хафт. Накорми их и устрой на ночлег – сегодня они сражаться больше не будут. Когда об этом будет позабочено, мы соберем Совет.

Взгляд Аморин показал, что она не поняла его замыслы, но она без вопросов отсалютовала ему и пошла выполнять распоряжение. Густой туман в миг поглотил ее. Темнота тут же надвинулась на него, как если бы была войском, движимым ветром. Он подозвал Руэла и попросил Стража Крови проводить его к Лорду Морэму.

Они нашли Морэма около маленького лагерного костра на подветренной стороне западного склона. Он бдел возле Лорда Каллендрилла. Каллендрилл пришел в сознание, но его кожа была бледна как гипс, и он выглядел слабым. Морэм готовил на костре немного мясного бульона, и сделал массаж Каллендриллу, когда бульон был приготовлен. Лорд Каллендрилл слабо поприветствовал вомарка, и Трой радостно ответил на его приветствие. Он был доволен. Ему было отрадно видеть, что Каллендрилл ранен не смертельно, но ему был нужен Лорд Морэм. Ему была нужна любая помощь, какую он только сможет найти. И у него было еще кое-что для обсуждения, более важное, чем его потребность в помощи. Уверившись, что Лорд Каллендрилл был на пути к выздоровлению, он попросил Морэма отойти для беседы с глазу на глаз.

Он молчал до тех пор, пока они не отошли за пределы слышимости из лагеря войска. Затем он начал утомленно:

– Морэм, мы еще далеко не закончили. И мы не можем остановиться на этом. – И без перехода, как бы не меняя темы разговора:

– Что мы будем делать с Лордом Вереминтом? – Один из нас должен сказать ему о Шетре.

– Я сделаю это, если хочешь. Я, вероятно, заслужил это.

– Я сам поговорю с ним, – сухо проворчал Морэм.