Кира Измайлова - Принцесса с револьвером

Монтроз взял во дворе свою лошадь, подумал, куда бы податься. Он не опасался, что Хоуэллы попробуют убрать его. Смысл? Он действительно отличный рейнджер, выполнял и не такие щекотливые поручения, пригодится еще не раз и не два…

Интересно, подумал он, что рассказала принцесса о его роли в избавлении ее от заклятия? По рожам Хоуэллов ничего не прочесть, не догадаться… Вряд ли она сказала правду. Придумала что-нибудь, например: Генри разбудил ее поцелуем, вот и всё. И никаких историй с черными шипастыми побегами, никакого шамана… а поинтересовались ли Хоуэллы, как это им удалось выскочить из полыхающего подвала? Если там работал маг или тоув, то они наверняка заметят неладное… и что это было, кстати говоря? Генри не успел спросить, но по виду — пыль или песок. Если так, одно пророчество его миновало, песка хватило на то, чтобы засыпать лужу, а второго уж он как-нибудь попытается избежать!

А принцесса… Принцесса даже смотреть на него не пожелала, и немудрено. Чего теперь гадать…

Генри упрямо мотнул головой и двинулся в сторону той харчевни, где ждал его брат.

— Ну? — пробасил тот, когда Монтроз сел рядом. — Как?

— Прекрасно, — ответил он. — Слушай, Свен, а давай надеремся? Денег у меня теперь — завались, могу всю нашу ферму купить! Ну ладно, не всю, но хоть четверть… Давай, а?

— Давай, — согласился белокурый гигант, прекрасно знавший норов старшего братца, а кроме того, в силу комплекции и прочих качеств способный легко перепить Монтроза, а потом еще оттащить его домой. — С чего начнем?

— А сейчас спросим, что тут подают, — решил Генри и махнул хозяйке…

…— Прекрасно. Мы разобрались с мелочами и готовы теперь перейти к более серьезным вещам, — сказал Ивэйн Хоуэлл, когда за Монтрозом закрылась дверь.

Девушка спокойно смотрела на него снизу вверх. Время не прошло даром: с нею успели уже поработать тоувы и маги, нашли следы очень сильного и старого заклятия, полностью снятого, нашли еще кое-какие мелочи — недавние, это была защитная магия делакотского шамана, как пояснила принцесса, — вот и всё. Теперь занимались ее происхождением, но… пусть даже она дочь тех мужчины и женщины, кому принадлежали бережно хранимые ею пряди волос, что это доказывает? Есть, конечно, королевские регалии, что привез Монтроз и сберегли его братья — одно ожерелье чего стоит, а уж навершие королевского посоха… Хоуэллы невольно уверовали в судьбу: уж больно эта вещь походила на герб их корпорации!

Да, сомневаться можно было сколько угодно, и братья превосходно знали, что именно такие аргументы и будут выдвигать оппоненты, но на всякий вопрос они загодя искали ответы… К тому же любому, кто взглянул бы на девушку, стало бы ясно: она не простых кровей. Взять любую из тех девиц, кого выдают нынче за благородных, взять даже отпрысков выродившихся королевских семей, что прозябают в своих замках на окраинах обитаемого мира — они не идут ни в какое сравнение с этой молодой женщиной. Не девушкой, сообщили тоувы, да и Мария-Антония подтвердила: она уже была замужем.

— Мне казалось, мы пришли к соглашению по всем пунктам, — произнесла она, не глядя на близнецов. Рональд перехватил взгляд, которым Фредерик мерил гостью, и сделал сыну знак удалиться. — Я выполню все, что вы потребуете. Это могут быть публичные прения, экспертизы с участием независимых магов и тоувов, разговоры с кем угодно… Я — принцесса Мария-Антония, и, пусть доказательств этого у меня слишком мало, я сделаю все, что зависит от меня лично, дабы умалить ваши хлопоты.

Братья переглянулись.

— Мы упустили из поля зрения один важный момент, — мягко сказал Ивэйн. — По нашим законам вы не считаетесь совершеннолетней, а стало быть, не можете распоряжаться ни собою, ни даже своим наследством.

— Я знаю.

— Поэтому корпорация «Синяя птица» в нашем лице, — Хоуэлл кивнул на брата, — предлагает вам опеку и защиту.

— Прекрасно придумано, господа, — девушка вскинула на него ледяные глаза. — Я, разумеется, соглашусь, за неимением иной альтернативы. Мне исполнится двадцать один ровно через полгода. Разумеется, доказать этого я никак не смогу, но…

— Тоувы умеют определять возраст с точностью до месяца, — вставил Рональд.

— Тем лучше. — Принцесса поднялась во весь рост, и, хоть она была невысока, Ивэйн почувствовал нечто такое… Должно быть, прочие ощущали это, находясь рядом с главой корпорации. — Итак, я в вашем распоряжении, господа. Сколько времени вам потребуется на то, чтобы полностью завладеть месторождением на месте моего бывшего королевства?

Близнецы переглянулись.

— Не так много, — произнес Ивэйн задумчиво. — Работы уже начаты, еще немного, и будет готов форт. Месяца три-четыре. Может быть, чуть больше. А вы торопитесь куда-то, сударыня?

— Никоим образом, — ответила она спокойно. — Я хочу лишь понять, что вы намерены делать со мною, когда нужда в моем участии в этом фарсе отпадет.

— Как пожелаете, — сказал Рональд, взглядом испросив поддержки у брата. — Мы можем выделить вам процент с добычи эринита на ваших землях…

— Я не торгую своей землей, — обрезала принцесса. — Что еще?

— Ваша сокровищница…

— Если ваши маги смогут вскрыть ее, — в голосе принцессы звучала ирония, — возьмите себе то, что найдете там.

— Вы одиноки, — вступил Ивэйн. — Быть может, вас устроит брак с достаточно знатной и влиятельной персоной? Разумеется, о принуждении не может быть и речи, но…

— Это уже лучше, — кивнула девушка. — Будет видно… Господа, повторяю — я выполню ваши требования, но у меня будут некоторые пожелания относительно моей дальнейшей судьбы. Изволите ли выслушать?

Близнецы изволили, и с каждой минутой их недоумение росло.

— Это все, — сказала принцесса спокойно. — Ах, впрочем, нет. Навершие отцовского посоха теперь принадлежит вам, раз вы завладели нашими землями, на него я не претендую. Но ожерелье матери, господа…

— Оно ваше, сударыня, — кивнул Ивэйн, не сводя глаз с Марии-Антонии, и не стал прибавлять, что может купить десяток таких ожерелий, пусть даже и старинных. — Ваше по праву.

— Благодарю, — наклонила голову девушка. — Вы еще нуждаетесь в моем присутствии, господа?

— Нет, сударыня, — учтиво ответил Рональд. — Полагаю, вашего общества жаждут портные и модистки, и, надеюсь, оно будет не слишком обременительно для вас.

— Не обременительнее путешествия по Территориям, — обронила принцесса и вышла. Рональд сделал дожидавшемуся снаружи Фредерику знак — проводи, мол, и вернулся к брату.

Воцарилось молчание.

— Ну что? — нарушил его Ивэйн. В бокалы снова лился «Янтарь» — после общения с принцессой иначе не получалось, было в ней что-то такое, тяжелое, давящее, но и притягательное тоже.