Надежда Кузьмина - Наследница драконов. Поиск

Оказалось — суслики. Урожай сусликов был невелик — всего пяток, зверьки были мелкими… но я готова была слопать их сырыми. Остановил меня Ти:

— Бель, не смей! Надо пожарить. Могут быть глисты!

На такое возразить нечего было даже Наре.

Потом эльф сориентировался, прислушался:

— Вот в той стороне ручей. Пойдем?

Там был и сбегавший с плато ручей с маленьким водопадом и радугой над ним, и холодная глубокая заводь, и зеленая лужайка рядом, и даже стоящие чуть ниже по течению несколько сосен. Мы набрали валежника и развели костер… жареный суслик — воистину королевское блюдо! Только очень маленькое…

Я уставилась на лужайку — интересно, а червяки тут есть?

Ти хихикнул:

— Девушкам полагается червяков бояться!

— Это сытым девушкам!

— Бель, подумай головой. Если есть ручей…

— …может быть рыба!

Через минуту я разоблачилась до коротких штанов — когда одна пара полотняных бридж от лазанья по горам прохудилась на коленях до дыр в ладонь величиной, я не стала их выкидывать, а укоротила почти под попу и носила под верхней одеждой. Ти, раздеваясь следом, чуть грустно посмотрел на меня.

— Отощала ты до костей. Скулы острые, ключицы и ребра торчат. Жуть…

Сам эльф тоже упитанным не выглядел. Мышцы никуда не делись, но теперь они веревками обвивали сухощавое тело. Глаза стали казаться больше и ярче на осунувшемся лице. Еще один переход через такое плато, и оба превратимся в наглядные пособия для Шоновых уроков по некромантии. Я подошла и уткнулась носом другу в грудь. Тиану обнял меня и прижал к себе. Так мы какое-то время и стояли… пока я не вспомнила, что все еще голодная.

— Нара, можешь изменить мне руки так, чтоб когти были длинными?

Через минуту я шагнула в ручей и стала хищно озираться. Ага, есть! В быстром течении зависли продолговатые покрытые крапинками темные силуэты — радужная форель! Взмах когтей — и рыбина в локоть длиной летит на берег, где ее подхватывает Ти. Второй взмах, третий… Я не остановилась, пока не выловила десяток рыбин. Понимала, что столько нам не съесть, но, может, их повялить или посолить можно? Соли Ти взял с собой годовой запас.

Часом позже мы, по-прежнему полуголые, лежали на спине на большом нагретом солнцем валуне. Наелись так, что двигаться не могли. Правда, перед отдыхом Ти все же заставил слабо сопротивляющуюся меня выпотрошить всю пойманную рыбу, натереть ее солью и разложить вялиться на солнце. Для полной сбычи мечт не хватало купания с мытьем головы. Но я решила, что это можно отложить на потом.

— Ты и в первый раз тут так ходил?

— Да примерно… Шел, шел… пока не перестал понимать, куда меня несет и зачем, вообще, все это нужно. Все стало каким-то неважным. Как будто перегорело. А потом я ушел в себя и стал что-то понимать… вскоре после этого и наткнулся на озеро.

— Знаешь, я поняла, почему магия тут не работает. Это правильно. Ведь паломничество — это испытание и закалка характера, да? А уж какое тут испытание, если через горы можно перелететь, снежную пустыню пересечь при помощи левитации, кормиться и греться тоже волшебством… — Я вздохнула. — Следовательно, нам и в дальнейшем стоит рассчитывать только на физические силы. И стараться не тратить попусту те крупицы из резерва, что у нас есть. Ты это знал, когда собирал нас в путь, да?

— Подозревал, — пожал плечами Ти.

Я подвинулась ближе, чтобы положить голову на плечо парня. Потерлась затылком. За время пути наша любовь поднялась на какой-то новый уровень — не просто тяга друг к другу или жажда обладания, а пронзительная нежность и взаимопонимание не только без слов, но даже без мыслей. Ти стал моим дыханием и моей жизнью. Когда мы соединимся физически, это будет всего лишь констатацией того, что давно произошло с нашими сердцами и душами.

Вечером — редкое дело! — удалось связаться через амулет с Шоном и Арденом. Ментальная связь в Драконьих горах работала, как и остальная магия, с большим скрипом. Мы коротко, чтобы не тратить резерв, передали основное — живы, здоровы, идем дальше. Ночевать остались рядом с ручьем, на поляне.

Следующим утром я снова наловила форели. До обеда мы решили остаться тут — вымыться, перестирать и высушить теплые вещи, подкоптить рыбы, отдохнуть. Полоская в ручье драгоценные подштанники с начесом, я поинтересовалась у Ти, придется ли нам еще лазить по сугробам? Тот пожал плечами — кто знает? Я подумала… и поняла, что мне все равно. Снег так снег… пройдем.

Потом мы забрались в заводь, купаться и мыть волосы. Я разделась совсем, а Ти так и остался в штанах. Ну вот чего он стесняется, даже интересно? Спросила. Оказалось, что теперь проблема не в том, что там чего-то много, а в том, что в ледяной воде там смотреть не на что. И он мне это ни за что не покажет!

Я бродила по пояс в холодной воде, когда заметила светлый блеск на дне. Что там? Нырнув, достала гладкий прозрачный камень удивительной красоты — из чуть туманной глубины кристалла струился мягкий теплый свет. Нежнее, чем желтый, светлее и чище, чем янтарь, озаренный внутренним золотым сиянием, он притягивал взгляд, завораживал. Подошедший Ти взял мою находку в ладонь:

— Бель, ты знаешь, что нашла? Это почти мифическая редкость — солнечный камень!

Я недоуменно посмотрела на эльфа. Что такое лунные камни, я знала — был у меня доставшийся от мамы изящный серебряный гарнитур с этими мягко светящимися голубовато-перламутровыми, похожими на дождевые капли, кристаллами. Но солнечный камень?

— Это — почти такой же раритет, как радужные алмазы. Считается, что солнечные камни позволяют ясно мыслить и увеличивают ментальную мощь своего владельца. Пара камней вставлена в диадему Владыки Мириндиэля, но твой кристалл больше размером, чем те, вместе взятые. Считай, что нашла сейчас украшение для своей короны!

Я загорелась. «Нара, можешь изменить мне глаза так, чтобы я хорошо видела под водой? Да? А еще руки, как обычно…» Фыркнула и ушла под воду. За час я обшарила дно затона и впадину под водопадом, и старалась не напрасно — трофеями стали еще два крупных, почти одинаковых по размеру, кристалла и шесть камней помельче. Похоже, где-то на краю плато, откуда тек ручей, была жила. Я покрутила камни в руках — мне почему-то представились три похожие диадемы в эльфийском стиле — одна мне и две — для светловолосых голов моих друзей. Надеюсь, они не откажутся от такого подарка.

На берег меня — клацающую зубами от холода и покрытую пупырышками, как образцово-показательную жабку, — вытянул Ти. Положил на нагретый солнцем камень и, монотонно тихим голосом ругая безголовую девицу, стал растирать. Потом, как-то незаметно, нотации смолкли, а интенсивный массаж сменился гладящими прикосновениями. А затем к ласке горячих рук добавились поцелуи. Ти прилег на валун рядом со мной и стал целовать мое плечо, гладить ладонями спину, поясницу, бедра… Ласки были намного смелее, чем то, что он позволял себе раньше. Я перевернулась на бок, чтобы видеть его глаза, улыбаться ему, трогать самой. Ти подхватил меня на руки и отнес на расстеленное в траве одеяло: