Алексей Широков - Попаданец 2.0

К тому же, покуда, я аки небезызвестный хоббит, валялся в «эльфийских чертогах», моё брахлишко было выстирано и даже выглажено. Уж и не знаю, каким именно способом. То ли тяжёлыми утюгами на углях, какие использовали у нас в старину, а может и каким магически — кто их этих ушастых разберёт.

Я прям представил, как эдакий классический маг, в длинном халате украшенным звёздами, каббалическими знаками и в такой же расписной островерхой и широкополой шляпой, с длинной белой бородой, размахивает волшебной палочкой над кадкой с бельём, а то само стирается, выжимается и вешается на верёвки, попутно разглаживая складки. Правда, суровый образ как-то сам собой трансформировался в популярного американского мышонка-мутанта с круглыми ушами и лицом, покрытым человеческой кожей. Вспомнилась известная музыкальная короткометражка «Фантазия», в который выше обозначенный персонаж занимался тем же самым.

Усилием воли, я всё же отрастил ему седую бороду и придал лицу надменно-чванливое выражение. Удовлетворённый полученным, поместил результат в ту же сцену и, будто бы наяву, увидел над ним вывеску «Автоматическая прачечная». К уродцу тут же начала выстраиваться очередь из мрачных рыцарей с тазиками полными грязных кальсон и почему то реалистичные утки. Последние тянули за собой узелки с бельём, из которых торчали покрытые розовыми сердечками, панталоны.

— Бр-р-р-р! — я потряс головой, отгоняя навязчивое видение и пробормотал. — Что-то меня, куда-то не туда понесло…

Нужно поинтересоваться, чем именно отпаивали эти два дня мою бессознательную тушку. А то может, местные ушастые практикуют канабис-террапию, и мне, по прибытии домой, стоит накатать на них заявление в соответствующие органы. Ну а что, с иностранными нарко-потоками борются с грехом пополам, а здесь такое непаханное поле… Да блин! Что мне хрень всякая в голову лезет!

«Папочка Эльф», он же Камикуру Рорим, где «Рорим» было именем, действительно ожидал меня на улице, в небольшом дворике гостевого домика, куда меня заселили. Опираясь словно на трость на массивный зонт, полновластный хозяин данного поместья с кислой миной наблюдал за группой собственных учеников, отрабатывающих какие-то приёмы рукопашного боя, на небольшой засыпанной песком площадке по другую сторону искусственного прудика.

— Из года в год всё хуже и хуже. Стыдоба… — пробормотал он при моём приближении. — Что скажете Игорь, глядя на эти танцевальные па?

— Ничего не скажу, — ответил я, поправляя завернувшийся воротник рубахи. — Для того чтобы что-то говорить, следует хоть немножко разбираться в вопросе.

— Вы так думаете? — изогнув бровь дугой, он посмотрел на меня.

— Да. Знаете, есть у нас на Зем… на моей родине, такое искусство, «Капоэйра» называется. С виду те ещё пляски с бубнами, и, тем не менее, некоторые танцоры вломить могут по первое число.

— Это… интересно. «Не суди, пока не познаешь»… Так необычно слышать что-то подобное от человека в столь юном возрасте, — хмыкнул Рорим.

«Естественно, блин! Я же сказал, что буду следить за языком, — мысленно усмехнулся я. — Средневековое восточное общество — оно такое. Уж лучше сказать какую-нибудь заумную хрень, чем то, что думаешь на самом деле. Сами додумают, наделят смыслом и подивятся глубиной мысли…»

— Но не будем терять время, — эльф принял из рук слуги небольшой деревянный ящичек.

Гуэнь происходил из достаточно знатного рода, пусть и провинциального по меркам эльфийской столицы. Поэтому, с молчаливого согласия триады, его пепел был похоронен подчинёнными Рорима в своём родовом склепе. Этакой отрытой всем ветрам беседке полной бубенчиков и талисманов расположенной на «территории мира» — то есть на обширном дворе храма дракона Ши Ли Лун и его дочери Эльматерасу.

Честно говоря, услышав слово «склеп» я, даже помня о восточных традициях местных эльфов, почему-то ожидал увидеть не ажурное хранилище для урн, а классическую западную усыпальницу, с тяжёлыми каменными саркофагами, мрачной атмосферой скорби и тлена и историями про восстающих ночами вампиров. Тут же всё было по-азиатски аляповато, но при этом настраивало на философский лад, заставляя задуматься о вечном, своём предназначении в мире, колесе перерождений сансары, в которое возвращается душа после смерти.

Может оно так и лучше, чем всю жизнь страшиться попасть в ад, или умасливать Создателя, что бы оказаться раю. Каждому своё, но я, в какой-то мере, был разочарован и, быть может, причиной тому, было отсутствие, какой бы то ни было самобытности в ритуалах и антураже местных эльфов.

До территории храма, расположенного в роще высоких красивых деревьев с пышными кронами, напоминавших наши дубы, но от корней до самой вершины усеянных нежно-белыми цветками, которые, по уверениям Рорима, цвели круглый год без перерыва, мы добрались на рикше. Причём если бы не уши у моего спутника и возницы, то ощущение, что ты находишься не в ином мире, а где-нибудь в Потайе было бы абсолютным.

Огоньку добавляло рушащееся на глазах представление о расе «Перворожденных» привитое медиа-культурой моего мира. Ну, а в дребезги оно разлетелось, после того, как ханурик-эльф, подрабатывающий извозом, начал отчаянно кланяться не только моему действительно, величественному спутнику, но и мне, а когда «Папа Эльф» приказал ему подождать нас, устроился на корточках рядом с воротами храма, кивая нам словно китайский болванчик.

Всё это шанхайско-киотское безобразие, постоянно навевало мне мысль о взаимопроникновении культур разных миров. Уж слишком много было схожих деталей, как в быту эльфов и наших азиатов, да и человеческие поселения навевали на определённые мысли. Однако все изыскания на данную тему я решил отложить до возвращения на Землю. Ну или хотя бы до того момента как мне удастся определиться кто я здесь и зачем.

Возле склепа-беседки мы не задержались надолго. Рорим передав мне деревянный ящичек и тряпицу с завёрнутым в неё хлебом. Он, хотел было тактично оставить меня одного, однако я возразил, что у нас так не принято и если уж он явился сюда со мной, то просто обязан поучаствовать в «ритуале». Возражать эльф не стал.

«РосЧёрнТорг. Вино-водочное изделие „Столичная Оригинальная: На троих!“ Экспортный экземпляр. В подарочной упаковке ази-эльфийской версии. Тридцать серебряных кесарин».

Слегка охреневая, прочитал я небольшую бумажку наклеенную на дно ящика и сломав сургучную печать, извлёк из его набитого соломой нутра натуральную бутылку водки, три гранёных стакана и воблу, запакованную в плотный бумажный конверт, на котором явно от руки была нарисована девушка в кокошнике и сарафане. Увидев мой взгляд, Рорим нахмурился.