Уилл Эллиот - Пилигримы

Повисло тяжелое молчание. Анфен почувствовал настроение мэров, и в сердце поселилось отчаяние.

— А что произойдет, если Стена падет? — спросила Лиха из Фейфена. — Что нам известно?

Анфен был вынужден честно признать:

— Ничего. Мы ничего не знаем о ней.

Лиха откинулась на спинку кресла, словно этот ответ ознаменовал конец дискуссии.

— Поправочка, — Анфена мало-помалу начал охватывать гнев, — мы знаем, что в нынешнем положении победа невозможна. Мы знаем, что тяжелый маятник войны качается против нас. Мы знаем, что, если он откачнется достаточно сильно, слишком многие города останутся лежать в руинах и старый мир никогда уже не оправится. Один безумный человек, обладающий властью, к которой все стремятся, может решить, что остальные — то есть мы — больше не нужны. Он может убить всех в мире — и если ему захочется, он это сделает. Мы знаем, что Вольные города обречены и рок надвигается — неумолимо и неотвратимо, и если когда-либо приходила пора действовать решительно, даже если результаты предсказать невозможно, то она пришла сейчас.

— Что находится по другую сторону Стены? — спросила Лиха тоном, который больше подошел бы строгой школьной учительнице.

— Мы не знаем этого, — снова признал Анфен.

— Да. Что ж, об этом поговаривают… Мучители явились с той стороны. Это опять же, разумеется, только слухи. Мы попросту ничего не знаем. — Она вновь откинулась на спинку кресла, заставив Анфена закипеть: и этим все сказано.

— Подумайте вот о чем, — терпеливо отозвался предводитель. — Архимаг сказал, что ему уже известно о заговоре, цель которого сделать это. Поскольку никто из нас ни о чем подобном даже не подозревал, возможно, это лишь порождение их паранойи, или же некий неизвестный нам союзник в каком-нибудь Выровненном городе набрел на знание, которым не обладаем мы. Однако замок считает, что этот заговор — наша затея. Что означает, в свою очередь: это не может противостоять нашим интересам, как некоторым, возможно, показалось.

Лиха взглянула на разбойника почти с жалостью.

— Мы не знаем даже, кто эти вероятные заговорщики. Возможно, какому-нибудь дураку с суицидальными наклонностями захотелось весь мир покрыть пеплом. Может, какой-то пьяница на углу улицы наболтал о придуманной им чепухе или из пленного под пытками выбили «признание». Возможно, кого-то неправильно поняли. Заговорщиком может быть кто угодно. Или вообще никто. К тому же мы сейчас еще дальше от того, что знаем наверняка. Не думаю, что это дело заслуживает голосования. — Остальные молчали. — Мы не видели тот амулет, о котором ты говорил.

— Но ведь мои сведения пока казались вам вполне правдоподобными? — спросил Анфен, догадываясь, что дело безнадежно. — В военных действиях всегда есть определенная цель — и цена. Наша цена неизвестна. Наша цель заключается в том, чтобы забрать украденную у двенадцати городов власть, отданную в руки одного человека.

Мэр Йинфеля, Извен, добавил:

— Цель: оставить Стену в покое, не подвергая себя неизвестным последствиям. Цена: Ву остается у власти и однажды подчиняет себе все города. Цена неприемлема. Я достаточно услышал. Голосую за предложение Анфена.

Разбойник удивленно моргнул, молча ожидая продолжения.

Тантон и Высокие Скалы были двумя городами из шести, расположенными в виду Стены. Их мэры сидели с мрачными лицами, ничего не говоря и не участвуя в развернувшейся дискуссии. Анфен и не ожидал поддержки с их стороны. И разумеется, мэр Оусен из Высоких Скал произнес с сарказмом:

— И как ты предлагаешь это сделать? Ты видел Стену, Анфен?

— Я никогда не заходил так далеко на юг.

— В таком случае позволь мне просветить тебя. Она тянется из-под земли к верхней точке в небе. Она врыта так глубоко, что мы не способны даже прокопать тоннель под ней. Сама же Стена может оказаться тонкой, как стекло, — или толстой, как гора. Каменные гиганты охраняют ее, стоя на страже. Они ничему и никому не позволяют приблизиться к Стене, даже другим великанам.

Эркаирн, представитель Разрозненных народов, заметил возможность заручиться доверием остальных мэров и не мешкая ухватился за нее:

— Ты когда-нибудь видел каменного великана, Анфен? Они размером с Великого Духа. Как ты намерен биться с ними? Весь твой план — чистое безумие!

— Достаточно мнения Высоких Скал. Эркаирн, вы не будете голосовать в этом вопросе, если только мои коллеги не решат оспорить сие решение, — сказал Ильгрези. Эркаирн начал было протестовать, однако мэр Эльвури не обратил на него ни малейшего внимания. Его черные зубы вновь обнажились в странной гримасе, адресованной Анфену. — Что же до цели этого обсуждения, давайте предположим, что это можно сделать. Разговор пойдет не о том, как можно реализовать столь смелый план, а о том, стоит ли вообще это делать. И хотя предложение Анфена определенно заслуживает голосования, Лиха, я принял решение. — Ильгрези сделал глубокий вдох и выдал: — Я против.

Оусен из Высоких Скал снова выступил:

— Против. Мой город ближе всего к Стене. Покажите мне послание, сохранившееся в вашем таинственном амулете, и я обдумаю этот вопрос еще раз.

Лиха из Фейфена покачала головой, словно комната на ее глазах превратилась в цирковой шатер:

— Против! Даже если бы я видела амулет и заключенные в нем сведения, я бы все равно сочла бы это предложение нелепой попыткой отвлечь наше внимание от армий, собирающихся поблизости в эту самую минуту. Наша надежда заключается в низвержении Выровненных городов изнутри.

— Они играют в эту изматывающую игру с куда большим успехом, нежели мы, — напомнил Анфен. — Иначе мы бы побеждали в ней.

Его слова остались без внимания.

Виутин, советник мэра Тситха, сказал:

— Я полагаю, Анфен мыслит здраво. Если бы решение было за мной, то я бы голосовал в его поддержку. Однако я не являюсь мэром своего города и не могу подписываться за всех на подобное деяние. Я не могу голосовать, пока не переговорю с главой Тситха.

Мэр Тантона, Таук, на протяжении всего этого времени не сводил глаз с лица Анфена. Теперь он покосился на мэра Высоких Скал:

— Мой город также находится неподалеку от Стены. Этот же город находится неподалеку от когтистых лап Ву, и мы все ослабнем, если он падет. Как человек, сражавшийся против него мечом, а не только словами, я голосую за предложение Анфена. И разделяю его убеждения.

— Итоги: двое за, четверо против. Но мэр Тситха еще должен сказать свое слово, а его советник поддерживает предложение.

— Я лишь один из пяти тех, кто называется Верховными советниками. Есть еще два десятка экспертов в различных…