Дмитрий Казаков - Логово тьмы

И в этот миг сердце Пламени выбросило сноп огня, чисто-белого, сверкающего. Рассыпался в прах столкнувшийся с ним черный клинок. Чужак отшатнулся, затряс обожженной рукой, другой прикрыл лицо. А Олен обнаружил, что может двигаться, и бросился в атаку. Он не забыл, что убить ученика Харугота невозможно даже ледяным мечом, и поэтому ударил эфесом.

Грубо и просто – по зубам.

Хрустнуло, треснуло, раздался крик боли, по белой коже заструилась кровь. Сбоку выскочил яростно воющий оцилан, вцепился чужаку в плечо. Темный маг попытался еще что-то сделать, вскинул руку, но она тут же была сломана безжалостным ударом – от подобных повреждений Тьма своего клеврета защитить не могла.

А потом Рыжий добрался до горла мага, и все было кончено. Клыки оцилана так же легко располосовали пропитанную Тьмой плоть, как и обычную.

– Порядок, – сказал Олен, борясь с накатывающей слабостью и ощущая, как напор Тьмы вновь начинает давить на лицо. – И стоило так глубоко забираться, чтобы погибнуть, а? Мог бы и сам себе глотку перерезать, нам было бы проще…

– Мяу, – согласился кот, умывая окровавленную морду.

Олен поднял руки, меч и кольцо быстро ответили на его призыв. Соткался сине-оранжевый щит, давление ослабело. Когда ступили на первую ступеньку, на мгновение вернулось, но быстро пропало.

Рендалл ступал, не торопясь, глухо отдавались шаги, рыжим облачком плыл рядом оцилан. Лестница казалась бесконечной, виток за витком, она уходила в земные недра, как будто собиралась вывести прямо на тайный путь гномов или во владения Тьмы, лежащие за пределами Алиона. Ощущение давящей на плечи и голову каменной массы становилось все сильнее.

– Так дело не пойдет, – проговорил Олен, когда спустился, по всем расчетам, не на одну милю, а ноги стали дрожать от усталости.

Выглянул за край лестницы, но опять, в который уже раз, не увидел дна, только черный кружок. Задрал голову, но вверху обнаружил то же самое. Потолок каморы давно пропал из виду.

– Мурр. – Рыжий дернул шкурой на спине, показывая, что недоволен.

– Вот и я так же думаю, – кивнул Олен. – Кажется, тут можно идти сотню лет и до дна не добраться. А если попробовать способ побыстрее? Прыгнуть вон туда. Ты что думаешь об этом?

Кот отвечать не стал, просто оттолкнулся от пола и взлетел Рендаллу на плечо. Пощекотал хвостом щеку, уселся, слегка прихватив когтями одежду, и только потом сообщил:

– Мяу!

– Готов, значит? – Олен невольно усмехнулся. – Тогда вперед.

Сердце бешено заколотилось, когда он шагнул прямо в черную бездну. Засвистел в ушах воздух, замелькали кольца похожей на исполинскую змею лестницы, не отличимые одно от другого. Страх пропал, сменился бешеным восторгом, а потом все вокруг слилось в неразличимое пятно. Ощущение падения исчезло, Рендалл будто плыл в желтовато-сером тумане, а кот на его плече шипел и вертел головой.

Сколько это продолжалось, сказать он не мог – мгновение, час или целый год. Время, похоже, не имело доступа в подземелья под Домом Ничтожества. Или просто боялось тут появляться.

Закончился полет чудовищным ударом. Снизу вылетело нечто черное, сапоги Олена врезались в твердое, и его швырнуло, покатило, бросило, как фишку в игрище гигантов. Отлетел в сторону оцилан, прозвучал и утих его рассерженный мяв, и стало темно.

Сердце Пламени заалело, разгорелось крохотным маячком, темнота отступила, и Рендалл обнаружил, что лежит на каменном блестящем полу, что стены и потолок, если они тут вообще есть, очень далеко и что неподалеку виднеется что-то вроде небольшого фонтана.

Бортик высотой в локоть, и из окольцованного им пространства поднимается струйка не то воды, не то дыма. Поднимается, становится все тоньше, пока не тает совсем…

И при взгляде на эту струйку нутро Олена скрутил жестокий болезненный спазм. Душу охватило бешеное, неконтролируемое отвращение. Олен понял, что видит Предвечную Тьму в том ее облике, в каком она просачивается в мир. Вздрогнул, осознав, что оказался не просто глубоко под землей, а где-то за гранью тех пространств, что достижимы для смертных Алиона.

Подняться удалось со второй попытки.

Слабое человеческое тело прижимало к земле, давило, грозя сломать позвоночник, обратить плоть в кашу из костей и мяса. Даже воздух тут был странным, очень сухим и в то же время жирным. Каждый вдох давался с трудом, его приходилось пропихивать в грудь.

Чуть в стороне зажглись две золотые точки, стал виден ползущий Рыжий, похожий на диковинную мохнатую гусеницу.

– Что, и тебе тут плохо? – пропыхтел Олен. – Клянусь Селитой, никто из твоих сородичей не забирался так глубоко.

Слова породили странное, шелестящее эхо, а кот прижал уши и задрожал всем телом.

– Ничего, – говорить было трудно, челюсти едва повиновались, да и вообще тело слушалось плохо. – Сейчас сделаем дело и полезем назад. Наверх полезем. Если мы лестницу найдем, конечно.

Шаг, еще шаг, открываются внутренности диковинного «фонтана» – неглубокая чаша и маленькое отверстие в самом ее центре. Не больше ногтя на мизинце, но именно через него сочится «дым», тянется его тонкая струйка вверх, пронизывает земную толщу, чтобы обернуться на Теносе давящим ужасом и смертоносными чудовищами, дать силу Харуготу и его ученикам…

Шаг, еще шаг, каждый дается тяжелее и тяжелее. Ноги словно прирастают к полу.

Олен шел, напрягая все силы, выжимая из себя все без остатка. Он не знал, как именно будет затыкать отверстие, он только видел цель и понимал, что обязан дойти до нее.

Страха не было, он остался где-то далеко вверху, там же, где обычная жизнь.

Жалобно мяукал Рыжий.

Шаг, еще шаг… самый последний…

Олен перекинул одну ногу через бортик, поставил внутрь чаши «фонтана», и в уши ему ворвался многоголосый шум. Рев, визг, бормотание и стоны проникли в голову, заметались там, словно эхо в горной пещере, заставляя рассудок задергаться в испуге, сводя с ума…

Это походило на то, что Олен испытывал во время видений, насланных ледяным мечом. Но там голоса шептали, мягко подсказывали, здесь же они орали и ревели, выли, причитали и чмокали. Кому принадлежали они – оставалось неясным, то ли самой Тьме, бесконечной, вечно голодной, то ли ее Владыкам, таящимся в провалах между мирами, где вроде бы не может быть ничего живого.

Это не имело значения, главное – Олен сумел выдержать их бешеный напор, сохранить ясность рассудка. Сделать еще шаг, поднять руку с Сердцем Пламени и вскинуть ледяной клинок, такой тяжелый, такой неподъемный…

Позади шорох, скрежет когтей по камню – Рыжий вспрыгнул на бортик «фонтана», глаза горят, шерсть словно охвачена пожаром.

– Получи! – выдавил Олен и ударил одновременно мечом и вызванным из кольца огнем.