Диктиона и планета баларов - Лариса Куницына
— У меня есть целых две принцессы, любезнейший, — возразил Кристоф. — Принцесса Сумон и принцесса Тура. Если вам мало, то ко всему прочему у меня есть ещё и принц Элку. Вы удовлетворены? Тогда встаньте в сторонке и не мешайте мне.
— Может, нам? — вопросительно разнеслось по залу и за ним последовало общее, странно шипящее «ах!»
Все с изумлением смотрели на вновь вошедших. Это был высокий, крепкий как дуб балар с белыми волосами, в голубой кольчуге. С ним рядом стояли красивый золотоволосый и немного сумрачный юноша и изумительно красивая хрупкая женщина. Причём юноша с каким-то демонстративным упорством держал за руку смущённую человеческую девушку. Я догадалась, что это князь Линна с семейством и принцессой Турой,
Кристоф с усмешкой взглянул на них и покачал головой.
— Пока нет, князь. У меня ещё есть своё дело, — и он резко обернулся к Касу, который свирепо смотрел на него и от злости раздулся, как грозовая туча, от чего выглядел неправдоподобно огромным и жутким. Глаза Кристофа на мгновение сузились, и взгляд стал холодным и твёрдым, как обледеневшая скала. Замешкавшиеся жрецы поспешно расступились, и теперь никого не было между двумя вечными соперниками. — Я, Берт Сын Волка, — негромко, но внятно произнёс на старофранцузском Кристоф, — вызываю тебя, Манухим Олош Апака, на смертный бой на оружии, привычном каждому из нас. Здесь, в полдень.
Балары испуганно смотрели на обоих, чувствуя недоброе, но их тревоги уже не имели значения. Уже ничто не имело значения, кроме поединка, который должен был начаться в полдень, то есть через несколько минут. Касу, которого Кристоф назвал длинным и непонятным именем, продолжал раздуваться и расти. Он постепенно утрачивал не только форму, но и ясные очертания. Вокруг него было пусто. Те, кто оказались поблизости, в страхе бежали от чёрного бесформенного существа, похожего на чернильное облако, расплывающееся в воде. Через мгновение из него послышался страшный рокот, похожий на грубый смех, и облако, вытянувшись, вылетело через длинный коридор на улицу, словно дым вытянуло в трубу.
Кристоф обернулся. Я кивнула ему. Не знаю, насколько неожиданным было для него это превращение, но ни намека на смущение не было в его взгляде. Мне же показалось, что он сделал противнику королевский подарок, позволив сражаться привычным оружием, но моё мнение уже не имело значения.
Он вышел в коридор, и звук его шагов эхом раздался в зале. Я поспешила за ним. На улице было темно. Это была не ночь и даже не сумерки, но тьмой выглядела эта тень после ослепительно яркого дня. Огромная чёрная туча нависла над Дворцом и дорогой, ведущей к нему. Она переливалась электрическим синим огнём и тяжко, злобно дышала.
— Возьми мой меч, — предложила я. — Он надёжнее в таких делах.
Я не знала, что ещё могу сделать, чтоб облегчить ему выполнение этой непосильной задачи.
— Я предпочитаю свой меч, ты же знаешь… — возразил он и окинул тучу взглядом. — Где же солнце? Уже полдень?
— Ещё есть несколько минут, — раздался снизу взволнованный голосок. Тахо стоял совсем рядом и теребил в руках раскрытый ноутбук. Кристоф потрепал его по макушке.
— Скажешь, когда останется минута. А теперь — тихо!
Он отошёл в сторону, взял Экскалибур одной рукой за самый верх клинка под гардой, а другой осторожно нажал на светло-голубую, нестареющую бирюзу, вправленную в эфес, и из него беззвучно выдвинулось маленькое золотое распятие. Воткнув острие меча в щель между плитами площадки, ведущей к лестнице, он опустился на колени и, склонив голову, молитвенно сложил руки.
— Что он делает? — возбуждённо спросил Тахо.
— Тише, — шепнула я. — Он просит своего небесного Учителя и Заступника помочь ему в нелёгком деле и направить его меч в сердце врага.
— А! Он открывает энергетические и информационные каналы для связи с космосом! — понятливо закивал Тахо, моментально интерпретировав мои слова, и с уважением взглянул на Кристофа.
Я тоже смотрела на него. Мне уже приходилось видеть его в такие моменты высшего сосредоточения, и я неизменно испытывала при этом восхищение и что-то похожее на тайную зависть, потому что чувствовала, как на моих глазах сила его духа обогащается силами его друзей, учителей и предшественников. Будучи человеком Земли, он, в отличие от нас, изначально пришедших из других миров, умел черпать энергию из бездонных сокровищниц, называемых Душой Человечества, где капля к капле копилось и концентрировалось всё лучшее, что возникло на Земле со времён её юности.
Я наблюдала, как распрямляются его плечи, словно раскрывая невидимые крылья, как поднимается его голова и загорается в глазах спокойная уверенность, которую не может поколебать ни близость смерти, ни кажущаяся тщетность жертв. Распятие постепенно разгоралось неярким золотым сиянием и слабый, едва различимый свет окутывал фигуру Кристофа.
Туча в небе тем временем пришла в движение. Чем ярче горел золотой свет, тем круче завихрялись дымные спирали в её чреве. Грохот разносился над древней пустыней, и синие молнии били в вершины чёрных пирамид.
— Демонстрирует мощь… — поёжился Тахо, невольно прижимаясь ко мне.
— Нет, он просто боится.
Щенок взглянул на экран компьютера,
— Минута!
Кристоф тут же легко поднялся и подхватил меч. Распятие скрылось в эфесе, и он, взглянув на нас, начал быстро спускаться по ступеням лестницы вниз, на дорогу. Этот путь занял у него ровно минуту. Теперь я едва различала его внизу, да и туча вдруг выгнулась шатром, и белая молния копьем ударила в крохотную и беззащитную фигурку человека. Я видела, как Кристоф привычно вскинул меч и зеркалом лезвия отразил этот удар. Вспышка, и тут же с четырёх сторон к нему двинулись четыре узких воющих смерча. Они быстро сошлись и образовали один, ушедший наверх, в самую гущу чернильных клубов. Кристофа внизу уже не было, зато я как-то отстранённо почувствовала болезненный удар в плечо, судорожной болью разошедшийся по всему телу.
Я закрыла глаза и сквозь смутную дымку увидела бушующий мрак вокруг себя, который огрызался болезненными разрядами. Скорее интуитивно, чем сознательно, я представила себя в мерцающем коконе энергетической защиты, и только тут, наконец, поняла, что вижу то, что видит Кристоф, и моя боль — это лишь слабый отголосок его боли. Но если я чувствую её, то, может, могу и предотвратить? Защитный кокон работал. Я больше не чувствовала ударов, зато огромная воронка, похожая на дьявольский водоворот закружила и потянула вниз. В какой-то момент я подумала, что ему нужно попытаться удержаться наверху, используя неизбежный в таких случаях встречный поток, но вместо этого он изящно изогнулся и ринулся в самый водоворот бурлящей темноты. Его
