Анна Аршинова - Девочка по имени Аме Глава 12 Дневнеки повелителя

- Зачем тратить силы? Сдавайся, - командир с жалостью смотрел на Кимэя, который в отчаянной решимости обнажил вакадзаси.

- Потому что до своей катаны ты не доберешься! - расхохоталась девушка-йокай, подлетая к воткнутому в землю мечу. - Думаешь, мы тебе позволим? Просто убьем, и дело с концом…

Командир издал усталый свистящий вздох. Ему было лень драться дальше, но и отступать он не мог. Кимэй прикидывал свои шансы: как добраться до катаны, рядом с которой стояла девушка-йокай. Ками дернулся, атакуя командира кей и вакадзаси одновременно, не надеясь серьезно ранить, а скорее отвлечь, но тот лишь небрежно взмахнул рукой, поднимая сильный, неистовый ветер. Ослабевшие ноги Кимэя не выдержали, и он рухнул на колени, тяжело дыша. Силы оставили его. Стало понятно, что положение безвыходное, поэтому решился на еще один шаг, который был верхом отчаяния - снова позвал спутник. Уж лучше данные уничтожатся, чем попадут в руки врага.

- Хм… - покачал головой Киану, - вынужден тебя огорчить, но ничего не будет. Ирена.

Девушка с хищной улыбкой кивнула, берясь за рукоять его катаны, которая была воткнута неподалеку. Кимэй при этом жалко всхлипнул, наблюдая за ее действиями с видом затравленного зверя. Меч в руках врага - это все равно, что резать по живому.

- Я же обещала, что мы тебе не позволим, - самодовольно произнесла она. Ее наслаждение происходящим было почти так же сильно, как страх за свою душу у Кимэя. - Прощайся с ней, жалкий ками. Навсегда!

Меч ярко сверкнул в последний раз, когда светящейся стрелой упал в водоворот еще бурлящей и опасной Сейкатсу. На миг она расступилась, а потом бросилась к нему, жадно пожирая - отрывая куски и кроша на части. Кимэй закричал, так в агонии кричит человек, заживо сгорая. Не думая ни о чем, бросился вперед, за катаной, но его перехватили йокаи. Сбили с ног одним небрежным движением, придавили к земле, обездвиживая. Кимэй пытался вырваться, его сознание мутилось - то накатывали, то отступали волны паники; то огонь обжигал все его внутренности, то захлестывало безумие, от которого его глаза чернели, становились пустыми и такими же голодными, как неукрощенная Сейкатсу, что все еще бушевала неподалеку.

Чтобы подавить сопротивление, Кимэя сильнее придавили к земле, и он скулил и выл, точно раненый зверь. Все его тело находилось в агонии: вот-вот и сгорит, вот-вот и погибнет, разорвется, исчезнет.

- Ну вот, еще одна проблема… - Киану почесал затылок. - Давайте выключим его что ли…

Темнота была жадной и прожорливой. Она пахла кровью и безумием.

12 день месяца Дракона 448 года Одиннадцатого исхода.

Ие- но футана, страна Вастре-Ираб-Кум, г.Шинбуиян;

резиденция Принца Тенгу Гоэна

Завершая телепортацию, Нори норовисто ударил копытом землю. Вспыхнул и погас фонтан разноцветных искр, конь недовольно фыркнул, мотая хищной мордой. Ину Кимиясу властно натянул поводья, ханье захрипел беспомощно и слегка раздраженно, полыхнул огнем и на том успокоился.

На холмистой местности раскинулся большой портовый город. Светило яркое солнце, кричали чайки, в мутной, жаркой мгле угадывались очертания мачт кораблей, причаливших к берегу. Пахло тухлой рыбой и водорослями, которых с лихвой повыбрасывало на берег во время прилива.

Кимиясу поправил смявшиеся при телепортации манжеты на белоснежной рубашке, смахнул несколько несуществующих пылинок с черного плаща и тронул поводья. Нори фыркнул и послушно порысил по дороге, ведущей в гору, где, спрятавшись в зелени, стоял огромный особняк. По меркам йокаев его заложили не так давно - всего каких-то шестьдесят лет тому назад. Конечно, ками знали, что это за место, но благополучно не совались, ведь нападение могло стать причиной для новой крупномасштабной войны. Это со стороны казалось, что война между ками и йокаями бессистемна и идет на поражение. На самом деле она велась по определенным правилам с переговорами, мирными договорами и разделом территории. Этот город целиком и полностью принадлежал йокаям. А точнее Тенгу Гоэну. Хотя, без Аши здесь не обходилось, только они редко вмешивались.

Охранники с низким поклоном пропустили Кимиясу внутрь. Распахнулись кованые ворота, показались фигурно остриженные кусты, цветущие сады и несколько причудливых фонтанов, которые тихо журчали среди шелеста листвы. Здесь Принц осадил коня, жестко взял его за поводья и прошел дальше. Конюхам он Нори доверить не мог, потому что знал, как ханье относится к чужим. Но и тут норовистый красавец успел выделиться: надкусил шляпу слишком близко подошедшего к нему слуги. Тот завопил, посыпалась отборная брань, которая почти сразу же перешла извинения. Кимиясу, привыкший к такому положению вещей, только сдержанно кивнул и покинул конюшни. Нори заржал ему вслед.

- Господин Принц еще не спускался, - сообщил дворецкий, кланяясь Ину. Звали его Иоганн, был он не без своих странностей - одна осанка чего стоила, вечно ходил так, будто швабру проглотил.

День приближался к полудню и, скорее всего, Гоэн еще даже не проснулся. Была у него такая раздражающая привычка буянить по ночам, а потом спать до обеда.

Кимиясу направился к лестнице, которая вела в покои Принца Тенгу. У ее подножия он остановился, окликнутый дворецким.

- Господину Принцу снова снились кошмары, - прозвучало как предупреждение.

Что ж, это все объясняло. Даже ту сонную атмосферу, в которую погрузился особняк - была трудная, долгая ночь. Сколько крови пролилось?

- Я учту.

Кимиясу не боялся дурного расположения духа Гоэна. Принц на Принца руку не поднимает - это велел Сусаноо, желая, чтобы между йокаями всегда царил мир. Каждый из них это правило неукоснительно соблюдал.

Гоэн спал в прохладной полутемной комнате, свернувшись калачиком. Сейчас он выглядел вполне безобидно и даже где-то трогательно - завернутый в черные крылья, из-под которых выглядывали концы его очередной кружевной сорочки нежно-розового цвета. Кимиясу всегда считал, что у Гоэна отвратительный вкус, а его пристрастие к рюшам и оборкам лишено всякого здравого смысла.

- Кимиясу… - выдохнул Гоэн, открывая глаза. - Ты пришел?

Его голос был сладким, словно патока, мурлыкающим и совсем безобидным. Слишком лицемерный голос, потому что Кимиясу хорошо знал истинное лицо этого Принца.

- Есть разговор.

- Вот как, - Гоэн казался огорченным. Он развернулся из своих крыльев и сел, складывая их за спиной. Убирать их он пока не спешил. Ему нравилось ходить вот так. В странах Креста его порой почитали за ангела. Знали бы, какие когти спрятаны в этих руках и что за зубы скрывает улыбчивый рот. - Тогда говори.

- Третий отряд. Зачем ты прислал его ко мне?

- Тебя позлить? - предположил Гоэн. Вид у него был недовольный и обиженный.