Далия Трускиновская - Аметистовый блин

Сережа исправно заглянул во все углы, не поленился – встал на четвереньки и потыкал снятой со стены художественной корягой под кровать. Данки не было. Был почему-то легкий запах озона…

Тогда Сережа встал и оглядел берлогу более внимательно.

Стен не было видно под коврами и пустыми полками. Пустыми полками?… Сережа изучил их – судя по длинным полоскам пыли, на них стояли какие-то узкие штуковины. И исчезли. Значит, воры, по недоумию приведенные Убоищем, и сюда забрались.

Но не унесли же они в своих сумках и Данку!

Данка, конечно, тоже сокровище, но не до такой степени, чтобы ее в сумке таскать…

Что-то произошло в этой захламленной квартире – но что? Что могло оставить запах озона? Не пневматический же пистолет, заряжаемый баллончиком со сжатым воздухом. Или углекислым газом?

Данку могли выбросить в окошко – но окошко спальни, обследованное Сережей, если и открывалось, то много лет назад.

Сережа пошел по квартире целенаправленно. Он искал двери.

Судя по географии, алкоголик жил в аппендиксе большой дореволюционной квартиры, поделенной на две, если не на три обычных, советских. Жильцы таких квартир, как правило, заставляют ненужные двери шкафами – и Сережа, напрочь забыв, что сюда еще должна прибыть милиция, старательно отодвинул все три имевших место в комнатах и в длинном коридоре шкафа.

И он нашел три двери – и с опозданием понял, что человек, ушедший в одну из них, никак не может задвинуть за собой еще и шкаф…

– Что мы имеем? – спросил он себя. – Мы имеем четвертый этаж, герметически запаянные окна, одну нормально функционирующую дверь наружу и отсутствие женщины, главные приметы которой – скверный характер и пневматический пистолет. Эта женщина не хотела выходить из спальни, пока вон тот субъект, именуемый Убоище, находится хоть в алкогольном, но сознании. Значит, она там сидела, пока воры не усыпили хозяина с Маркизом-Убоищем неизвестным, но эффективным способом. Затем воры, сгребая сокровища Наследника в сумки, сунулись в спальню – и что получилось? Они без лишнего шума, без единого выстрела, покинули ограбленную квартиру в полном спокойствии, в полном составе и с добычей. Оставив запах озона…

И он произнес слово, которого всегда тщательно избегал:

– Блин…

Вот и кончился реализм, будь он неладен! Согласитесь, атлет в дырявой простыне – явление хоть и не будничное, но и не запредельное. И женщина, которая своему слову хозяйка, хоть и редко, но встречается. А вот бесследное исчезновение человека из замкнутого пространства уже попахивает фантастикой. Да что фантастикой – мистикой!

Фантастика – это когда инопланетяне, тарелочки, зеленые человечки. И нужно быть вовсе дремучим человеком, чтобы в месте приземления тарелочки не замерить радиационный фон. Есть изменения – значит, что-то произошло. Нет – перед нами классический пример свидетельской шизофрении.

Сережа вовремя вспомнил, что неразумная Майка все-таки таскала с собой счетчик Гейгера на предмет радиоактивности сердолика. Ему было неловко за себя – атлеты не должны верить во всякую чепуху. Но он вышел из спальни, взял у Майки счетчик и обошел с ним помещение.

Какая-то слабая реакция была в углу спальни, возле распахнутой и пустой застекленной витрины. То ли была, то ли почудилась. Счетчику, который провел молодость в кабинете гражданской обороны, тоже чересчур доверять нельзя.

Так вот, скажу по секрету – это началась мистика.

Глава третья, несуразная

Сережа был убежденным реалистом.

Майка же увлекалась всякими бреднями. Как-то, обнаруженная в кафе с молодым человеком, моложе ее лет на восемь по крайней мере, она совершенно серьезно сказала Сереже, что это ее кармический муж. Они, видите ли, через пять минут стремительного знакомства разговорились о карме, сверили кое-какие события своей жизни, поделились судьбоносными снами – и все про себя поняли! Сережа, который тогда еще был законным мужем, так посмотрел на мужа кармического, что тот исчез навеки.

А что касается переселения душ, домовых, всяких выкрутас с зеркалом – тут Майка была непревзойденной специалисткой. Однажды из-за ее проделок Сережа похудел на пять кило. Майка решила заняться своей фигурой, пока не поздно, – и для этой цели обзавелась маятником. Это был какой-то особый маятник, латунный, в виде диска с прорезью, куда следовало вставлять продукты питания. Во время завтрака и ужина Майка потчевала устройство творогом, колбасой, сыром и по колебаниям гадала – отложится пища на боках или же будет переварена без проблем. Худеть-то собралась она – а от штучек с маятником аппетит пропадал у Сережи…

Но иногда Сережин реализм приносил пользу.

В частности – Сережа не захотел сообщать милиции, что в квартире Наследника была и бесследно исчезла вооруженная женщина. Все остальное – на здоровье! Он и Майку убедил этого не делать. Без Данки картина складывалась вполне реалистическая. Сережа приехал забрать Майку, на выходе они столкнулись с ворами, которых привело Убоище, а потом, уже на улице, Майка вспомнила, что забыла в квартире… ну, скажем, очки. Или мобильник.

А если с Данкой – то началось бы совершенно бестолковое разбирательство. И, объясняя ее поведение, Сережа с Майкой окончательно бы все запутали. Тем более – поди объясни мистику милиционеру…

Когда они покинули отделение милиции и соображали, стоит ли ложиться спать, или проще пересидеть два часа и разбежаться по рабочим местам, Сережа высказал гипотезу: а что, если Данка, выскочив из квартиры вслед за грабителями, поднялась зачем-то на пару этажей выше? А потом, пока Сережа с Майкой суетились и ползали со счетчиком Гейгера, просто-напросто сбежала? От нее ведь всего можно ожидать – и, если это так, она сумеет объяснить свой странный поступок более или менее вразумительно. Тем более, что в квартире был тот, кого Сережа для себя уже навеки окрестил Маркизом-Убоищем, что несомненно повлияло на Данкины деяния.

Майка обрадовалась – и сразу же принялась звонить Данке.

Трубку никто не брал.

Примерно к середине дня стало ясно, что Данка пропала основательно. Она не появилась ни на работе, где ее ждали с плохо сдерживаемой яростью, ни у двух подружек, ни у человека, с которым десять лет назад была в таких близких отношениях, что до сих пор два-три раза в неделю пила с ним свой послеполуденный кофе.

Майка запаниковала – а Сережа предложил позвонить Наследнику. Возможно, после промывания желудка он уже приехал домой.

Майка принялась искать в сумке неизвестно чью визитную карточку, на обороте которой этот телефон записала.

Еще когда визитные карточки только вошли в моду, Сережа, предвидя будущие сложности, купил Майке книжечку с прозрачными кармашками на полсотни визиток. И она исправно таскала с собой пустую книжечку, а килограммы визиток валялись на дне сумки просто так.