Анна Гурова - Превращение
— Эй! — предостерегающе встрял Валенок. — Только попробуй!
Ники гордо дёрнула плечом.
— А вот захочу и оставлю!
— Пожалей парня-то.
Я удивился и оскорбился — что ещё за «пожалей»?
А Ники сразу как-то сникла.
— Ладно, — неохотно сказала она. — Пока, Лёша. Увидимся.
— Даже не рассчитывай, — добавил Валенок.
И они вместе ушли. Гады!
А я пополз домой, пока не появились менты.
Весь остаток вечера я зализывал раны — мазал йодом следы побоища и думал. Вот так попил пивка, ё-моё! Чувствовал я себя, будто по мне промчался табун лошадей. Да и выглядел так же. Мокрый, грязный, одежда изодрана; левая половина лица опухла, будто её искусал рой ос. Вокруг глаза наливается сочный фиолетовый синяк. Всё лицо в мелких порезах и царапинах от щепок. На голове — здоровенная шишка, к которой не прикоснуться из-за острой боли. Остальное туловище вроде бы не пострадало, но у меня уже был опыт, и я с содроганием представлял, как оно будет болеть завтра! Костяшки пальцев оказались сбиты до крови — а это-то когда я успел?
Правда, был и положительный момент — я не заплатил за пиво, и теперь было на что прожить до получки.
Ну и вечер! Ну и люди! С кем же это я ухитрился познакомиться?
Валенок — это же просто терминатор какой-то! Да и Ники, если вдуматься… Любая нормальная девушка на её месте испугалась бы до смерти, когда началась драка. А она — нет, она не испугалась! Она, — вот это слово — развеселилась! А ведь Валенок меня едва не пришиб!
Ники не боялась ни его, ни ментов… Вообще ничего!
Что ещё более странно — она даже не удивилась. Словно мы вели себя самым естественным образом, разгромив пивняк.
Но Валенок! Вот ведь чудовище! Кажется, в какой-то момент он в самом деле мог меня убить. В тот момент, когда он поднял меня в воздух, и Ники закричала какую-то чепуху…
И тут я вспомнил.
Его глаза! И глаза Ники!
Я вскочил с дивана, и в волнении забегал по комнате, забыв о боли. Теперь я понял, что с глазами Ники было не так тогда, на мосту. Вертикальные зрачки! Обычно они у неё нормальные — значит, они изменились у неё перед самым прыжком.
Так же, как и у Валенка перед дракой.
Кто они такие?!
Глава 5. Гость, и больше ничего
— И не води её к себе! — повторила Ленка в десятый раз. — Узнаю — увидишь, что будет!
Мелкая стояла рядом с ней, одной рукой держась за край пальто. В другой она держала лопатку, черенок которой задумчиво обсасывала. На чумазом лице голубели ясные глазки-пуговки.
— Ладно, ладно. Васька, ко мне!
Я подхватил дочку на руки и вскинул наверх. Васька охотно издала восторженный визг и вцепилась мне в волосы.
— Что ещё за «ко мне» — она тебе собака, что ли?! И хватит звать её Васькой!
Мы стояли на парковке перед институтом. Ленка ждала своего супруга. Васька уселась у меня на плечах, болтая ногами в крошечных сапогах, и принялась постукивать мне по голове лопаткой.
— Ну как успехи? — спросил я Ленку. — Чего нового говорим? По-прежнему одно слово?
Речевое развитие дочери было для Ленки больной темой, и она немедленно принялась орать.
— Ах, «одно слово»?! Я второй год ночей не сплю, а он — «одно слово»! Ишь, удобно придумал — появляется раз в месяц и претензии предъявляет! Да ты хоть раз памперс ей менял? Хоть раз спать полночи укладывал?! «Одно слово!» Я её три раза в неделю на развивалки вожу, а ты приходишь и всё портишь!
— Эй, остынь! У других дети до пяти лет молчат….
— Ты же понимаешь, что это ненормально! У других дети уже предложениями в этом возрасте говорят, а она ничего!
— Не ничего, а целое слово, — уточнил я со скромной гордостью. — Пусть всего одно, зато какое!
— «Бах» — это что, по твоему — слово?
— Слово, конечно, — сказал я вслух. — Знаешь анекдот? Отец хвастается одарённостью сына: представляете, у меня с рояля ноты упали, а сын говорит: «Бах!» Я смотрю — точно, Бах!
— Бах! — тут же повторила Васька, вызвав новый прилив раздражения Ленки.
— Дурак. Другой бы, нормальный отец её какому-нибудь настоящему слову научил. Да хоть бы «мама». На худой конец «дай».
— А Саня рассказывал, что у него сын молчал, молчал, а потом произнёс сразу целое предложение.
— Какое? — сразу насторожилась Ленка.
— «Папа, купи Нинтендо».
Васька услышала, что я хохочу, и тоже зашлась от смеха.
Ленка поджала губы, но я видел, что она больше не злится.
— Да ты сам как ребёнок. А зачем ты научил её садиться на кубик? Это что, полезный навык? Какой в нём развивающий смысл?
— Ну так ведь не на пирамидку же!
Мы бы препирались и дальше, но на стоянку въехал грязный синий «Крайслер» с тонированными стёклами. Несмотря на свои внушительные размеры, он был явно подержанный. Видно, Ленкин «хищник» ещё не достиг вершины своей пищевой цепочки. Машина остановилась метрах в трёх и посигналила.
— Это за мной, — засуетилась Ленка. — Всё, я пошла. В девять у нашего подъезда, и не опаздывайте!
Я покосился на «Крайслер», не зная, как себя вести — то ли небрежно поздороваться, то ли сделать вид, что никакой машины не существует. Но Васькин отчим выходить не стал и даже стекло не опустил. Да я и так не очень-то хотел с ним знакомиться.
Ленка помахала нам рукой.
— Пока. Только попробуй научить её какой-нибудь гадости!
— Ещё одно слово! — неожиданно предложил я. — Спорим, что к концу прогулки Васька будет знать новое слово?
— Ничего она не будет. И хватит звать её Васькой!
Когда машина уехала, я снял дочку с плеч и поцеловал в грязную щёчку.
— Ну здравствуй, наследная принцесса!
— Бах! — поздоровалась дочь.
— Нафига нам слова, правда, Васька? Мы и так друг друга отлично понимаем. Но мама сказала «надо», значит, надо. Так что пошли. Сейчас мы кое-что выучим…
Через два часа, на той же стоянке, я передал Ваську матери, отошёл на безопасное расстояние и гордо сообщил:
— А мы выучили новое слово!
— Ну?
— Васька, давай, — скомандовал я. И похлопал себя обеими руками по голове.
Васька неуклюже повторила мой жест и застенчиво сказала:
— Бух!
Пока Ленка открывала рот для крика, я смылся, хохоча.
Несколько дней спустя я устраивал на столе большую уборку. Выразилась она в том, что я пытался перебрать пирамиду из компакт-дисков, пока она не рухнула на пол с оглушительным треском, подняв над собой облако пыли. Тогда я ногой раскидал диски по полу, выбрал оттуда один диск, а остальные сложил в мешок и вынес на лестницу — вдруг кому-то пригодится (мешок исчез минуты через две).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});