Линн Абби - Королевства глубин (часть Realms of the Deep)

Громыхнул оглушительный треск, перед которым все остальные звуки битвы казались незначительными, как птичье пение перед ревом дракона. По деревянным планкам заизвивались широкие трещины. Статуя удвоила усилия, каменные руки напряглись в титаническом усилии, пытаясь либо заставить монстра освободить ворота, либо разорвать его на части.

Наконец кракен сдался. Щупальце резко отлетело от ворот и как змея обернулось вокруг каменного лица голема. Тот сопротивлялся как мог, упираясь ногами, но был медленно затянут в воду, оставив за собой глубокие борозды. Поверхность воды содрогалась и бурлила от продолжившейся схватки гигантов. Руки статуи переплелись с бьющимися конечностями кракена, и, наконец, оба скрылись под утихшими волнами.

Лорд Арунсан не выглядел довольным этой победой. “Мы побеждаем”, заметил я.

“Когда вокруг столько смерти, не выигрывает никто”, прошептал он. “Такое загрязнение гавани… подобная победа может уничтожить город”.

Жуткий вопль прорезал воздух. Я узнал голос, но никогда прежде не слышал в нем такого страха и боли. Я развернулся ему навстречу. Финелла Хендлер, красивая девушка почти не уступавшая мне в искусстве сотворения огня, видимо слишком устала, чтобы управляться с собственной магией. Огненный шар разорвался в ее ладонях, и она заполыхала как свеча. Обезумев, она скатилась по наклону внутренней стороны стены и, продолжая кричать, понеслась по улицам, боль не позволяла ей понять, что лучшей ее надеждой на спасение были другие маги.

Второй возглас, столь же отчаянный прозвенел со стороны юноши, которого я знал только по имени — Томас. Он был тихим пареньком, я даже не знал, что он любил Финеллу. Теперь в этом не было сомнений. Юноша тратил всю свою магию, посылая усмиряющие пламя чары вслед умирающей возлюбленной, но ее лихорадочная спешка не позволяла прицелиться. Вскоре последние отблески огня Финеллы скрылись из виду; я содрогнулся.

Келбен жестко подтолкнул меня. “К северу. Сахуагины почти прорвались”.

Мгновение я стоял как парализованный. Такая возможность даже не приходила мне в голову, я и представить не мог, как мне сражаться с морскими дьяволами на улицах Уотердипа. Боги одарили меня быстрым умом и талантов в Искусстве, но ни силой, ни умением обращаться с оружием, я похвастаться не мог. Мои огненные заклинания в городе не помогут. Старая древесина и соломенные крыши с готовностью подхватывают огонь, а как к своему горю убедилась Финелла, пламя куда легче разжечь, чем погасить.

Новая неотложность убыстрила мои шаги, с обновленной тщательностью я мысленно пересчитал оставшиеся заклинания, молясь, чтобы их хватило. Морских дьяволов надо остановить здесь и сейчас.

Пробегая мимо, Хьюмонта я ухватил его за руку. “Пойдем со мной”, бросил я. “Пугай их своими искрами, выиграй мне время”.

Он последовал, но рука его потянулась к поясу с мечом, а не мешочку с компонентами для заклинаний. Магия осталась из нас двоих только у меня, и я щедро рассыпал ее здесь и там, пока мы пробивались к северу. Я старался не задумываться, что буду делать, когда иссякнут мои резервы.

Когда мы добрались до назначенного мне поста, одновременно произошли две страшные вещи. Усталость превратила посланный мною огненный шар в бессильный дым, и две огромных, перепончатых, темно-зеленых ладони уцепились за верхушку стены прямо передо мной.

Шесть пальцев, подумал я словно в тумане. У морских дьяволов шесть пальцев. Уродливые ладони напряглись, и существо подтянулось, оказавшись со мной глаза в глаза.

Я забыл обо всем, уставясь в черноту этих отвратительных глаз, пустых, бездонных и безжалостных, и темнее безлунной ночи.

Вот как выглядит смерть, прошептал я, а потом все мысли растворились в безумном вопле, вырвавшемся из моего горла.

* * * * *

Безволосый маг завел песню — заклинание. Звук вышел пугающим, более звенящим и сильным, чем я предполагал услышать вне воды, способной нести его. На мгновение страх приковал меня к месту.

Момент слабости, не более, но маги поторопились им воспользоваться. Второй волшебник, этот бледный словно рыбье брюхо, выбежал вперед, занося меч. Наконец-то понятная мне битва.

Первым импульсом было запрыгнуть на парапет, но я вспомнил, что ни у одного человека похоже нет моей особенной мутации. У всех у них только одна пара рук. Я оставался на месте, пока маг-воин не оказался почти вплотную, но невидимыми ладонями потянулся к двум небольшим клинкам на ремнях.

Он атаковал резко, уверенно. Навстречу опускающемуся клинку я поднял кинжал. Появление третьей руки поразило его, заставив от неожиданности ослабить силу удара. Легче легкого оказалось отбросить руку с мечом вверх, еще проще — рубануть небольшим, изогнутым серпом и раскроить ему живот.

Сладкий, тяжелый, завораживающий аромат крови нахлынул волнами. Я перескочил на стену, к подаренному обеду. Строго говоря, передо мной был еще враг, а не пища, но эту проблему решить было легко. Я запустил ладонь глубоко в тело человека, и вырвал пригоршню внутренностей. Жизнь оставила его мгновенно, и я забросил еду в рот.

“Мясо есть мясо”, проворчал я глотая.

Опустилась благословенная тишина — безволосый маг закончил свою пронзительную песню. Он начал медленно отступать назад, выпучив глаза. Я не сразу понял, что именно, обознавшись, принял за заклинание: слабость, панику, страх. После этого моя схватка была можно сказать выиграна.

И не только моя. Другие сахуагины пробились на стены и сражались в рукопашную с людьми. Часть волшебников еще метала магию и пламя, но у большинства, похоже, силы кончились.

Триумф превратил мой страх в постыдное воспоминание. Я вдохнул воздух, впустив его в горловой мешок, чтобы заговорить. “Где твой огонь, маленький маг? Он ушел, и скоро ты станешь мясом”.

Маг — теперь просто человек — повернулся и побежал, как испуганная рыбешка. Я чуть запоздал, удивленный, что воин может так позорно оставить поле боя, поджав хвост. Вот что такое эти маги, в конце концов. Такие же слабые и беспомощные, как и любой человек. И этого труса я боялся как какого-то чудовища?

Ирония происходящего вырвалась смехом. Громким, булькающим, свистящим смехом, волнами, от которых содрогнулся мой живот и затряслись плечи. Все еще хихикая, я последовал за бывшим чародеем, полу сбежавшим, полу скатившимся по лестнице.

Несмотря на веселье, я был полон решимости. Я съем свой страх, и тем верну себе честь.

* * * * *

Мистра милосердная, что за звук! После этого кошмарного смеха, все прочее в какофонии битвы казалось сладкой музыкой. Я бежал от этого звука, несся прочь от смерти в бездушных черных глазах морского дьявола, и от воспоминаний о сердце храброго Хьюмонта, наколотом на его когти.