Питтакус Лор - Пропущенные материалы: Забытые

— Нам нужен тот планшет. — Миг — и Пыль снова сокол, стрелой летящий через депо. Он снижается, хватает планшет когтями и взмывает в небо. Пара людей замечают его и с аханьем застывают, уставившись вверх, но из-за солнца, бьющего прямо в глаза, теряют его из вида — вот почему никто не замечает, как минутой позже он пикирует мне на плечо. При посадке он снова превращается в ящерку, и планшет приземляется прямо мне под ноги. — Молодчина!

Я изучаю список.

— Вот, — выдаю я секундой позже, тыкая пальцем в одну из строк. — Через несколько минут отходит поезд на Филли.[1] Двенадцатый путь. — Каждый путь пронумерован, и двенадцатый буквально в паре рядов от нас. — Погнали.

Рекс кивает и мы срываемся с места, но затем он замедляется, тормозит… и догоняет меня уже с толстым металлическим штырем, потемневшем от мазута.

— Чтобы дверь заклинить, — поясняет он. — Она же скользящая, изнутри, небось, не откроешь. — В этом есть резон. Но это также означает, что теперь у него будет тупой предмет, которым он сможет восспользовать в качестве оружия.

Впрочем, ничего такого он не предпринимает. Мы добираемся до двенадцатого пути как раз, когда поезд трогается. Я быстро отыскиваю товарный вагон и бегу к нему, но Рекс оказывается внутри прежде, чем я вообще успеваю догнать поезд. Он забегает вперед вагона, затем круто разворачивается в обратную сторону, хватается за лесенку на боку вагона, подтягивается на ней и раскрывает дверь. Ныряет внутрь, садится на колени и вбивает штырь под нижний угол двери, чтобы она не закрылась.

Меня слегка беспокоит демонстрация его чудесного исцеления. Когда мы покидали базу, его поврежденная рука едва двигалась, а сейчас он прокрутился на ней, как олимпийский атлет. Словно ему вообще это ничего не стоило. Я машинально трогаю карман, проверяя на месте ли Пыль.

— Давай скорей! — кричит Рекс. — Гони!

Я ускоряюсь. К несчастью, то же делает и поезд. Я пытаюсь ухватиться за лесенку, но не могу подпрыгнуть на бегу.

Я уже сбил все ноги, а поезд так разогнался, что мне его не перегнать, и тогда я неимоверным усилием заставляю ноги оторваться от земли и в отчаянной попытке хватаюсь за лесенку. Если я сейчас упаду, меня затянет под колеса. Руки начинают соскальзывать, ноги тянут вниз, земля подо мной проносится со свистом. Если я немедленно чего-нибудь не придумаю, то вообще никуда не попаду, поскольку превращусь в кровавое пятно, размазанное на пару миль по рельсам Миссури.

Рекс решает проблему. Он просто тянется вниз и хватает меня поперек груди, а затем падает на спину в вагон, утягивая меня с собой. Мы с грохотом приземляемся на щербатый деревянный пол и лежим так секунду, переводя дух.

И вдруг Рекс начинает хохотать.

— У-ух! — восклицает он, продолжая лежать на полу с непривычной для меня широченной улыбкой. — Мы только что запрыгнули в поезд на ходу!

Я тоже улыбаюсь. Только что Рекс спас мне жизнь. Теперь мы квиты. Возможно, он все-таки не так безнадежен.

В штате Огайо поезд останавливается в районе города Колумбус, и нам приходится попотеть, чтобы не попасться охранникам местного депо, которые шмонают все вагоны на зайцев, вроде нас. Но их легко услышать, так что как только поезд тормозит, мы просто потихоньку вылезаем из вагона, прихватив штырь, огибаем вагон и, дождавшись, когда контролеры свалят, впрыгиваем обратно.

Это было бы даже забавно, не будь я так озабочен тем, что произойдет, когда мы окажемся в Нью-Йорке. Я до сих пор совершенно не представляю, как добраться до острова Плам, и тем более, как проникнуть внутрь, обойти моговскую систему охраны и освободить химер.

Это непосильная задача, но сейчас я все меньше сомневаюсь в себе. Я оглядываюсь назад, в прошлое, и понимаю, как много мне удалось добиться с тех пор, как я покинул Эшвуд. Даже не верится. У меня обязательно все получится.

И все же, я до сих пор не могу связаться с Малькомом, и это беспокоит. Почему он не берет трубку? Разве что он вообще не добрался до Гвардии.

Нельзя думать об этом, как и о том, что это может значить…

Большая часть нашей поездки с Рексом проходит молча, но где-то в середине пути, наблюдая за проносящимся сельским пейзажем, я неожиданно для себя говорю:

— Зачем все это уничтожать? Какой смысл?

Рекс без промедления тарабанит одну из наиболее важных догм Великой Книги:

— Покори, потреби, выжги. — Рекс пожимает плечами. — Мы всегда так поступаем.

Я так часто слышал эту фразу, что смогу повторить ее даже сто лет спустя. Эти три слова в полной мере отражают цели могов: прилети в новый мир, полностью его покори, истощи все ресурсы, затем выжги оболочку и двигай к другой планете. Раньше для меня это имело смысл.

— Но зачем? — настаиваю я. — Неужели ты ни разу не задавался этим вопросом?

— Потому что так устроена Вселенная. Так происходит прогресс. Пайкены жрут краулов. Они же не испытывают при этом чувства вины. Они просто жрут.

— Они вынуждены, — возражаю я. — Тут вопрос выживания. А с нами иначе.

Рекс упрямо хмурится.

— Глянь, что случилось с Лориен. У них было столько силы. С их Наследиями они должны были разбить нас наголову. А они что? Размякли от сладкой жизни. При такой силище, такие слабаки. Их мир перестал развиваться. Мерзость.

— Они были счастливы. Что в этом мерзкого?

Рекс впивается в меня почти ощутимым взглядом.

— Я едва не забыл, кто ты, — прохладно говорит он. Это голос прежнего Рекса. — И что ты сделал. Впредь буду помнить.

И тогда я понимаю: что бы не овладевало Рексом на протяжении поездки, это было исключительно временно. Он не изменится. Это у него в крови. И когда мы доберемся до острова Плам, он перестанет во мне нуждаться. Он вернется к своему истинному народу; ему незачем будет оставаться на моей стороне.

Я отворачиваюсь. Я снова одинок. Мне даже неизвестно, где Пыль. Пару часов назад он превратился в мышь и отправился обследовать поезд.

Спустя десять часов после того, как Рекс втянул меня в вагон, мы в гробовой тишине приезжаем в Филли. После того спора ни один из нас не произнес ни слова.

Рекс выпрыгивает из вагона в депо, а Пыль выбегает из-за ящика и проскальзывает в мой карман. Я собираюсь последовать за Рексом и тут замечаю, что он оставил штырь. Видимо, я так слаб в его глазах, что он в нем не нуждается. Быстро пихаю штырь в карман и выпрыгиваю в прохладную Филадельфскую ночь.

По дороге на Манхэттен в автобусе мы едва перекидываемся парой слов. Затем, теоретически, остается лишь короткая пересадка прямиком до острова Плам.

А после… не знаю. Я взвешивал свои шансы. Интересно, Рекс тоже это делал? Когда мы покупали билеты на автобус, я подумывал, а не бросить ли мне его… затеряться в толпе и отправиться на Плам в одиночку. Я уже почти решился и выполнил бы задуманное, будь в этом какой-то резон. Но это бессмысленно. Он же прекрасно знает, куда я направляюсь и чего хочу. К тому же, интуиция подсказывает: мне еще понадобится его помощь, чтобы пробраться внутрь.