Грегори Киз - Адский город

— Я слышала, что Лазарум из Синода нашел способ полететь! — запальчиво возразила девушка.

— Хм… Если бы коллегия Синода собиралась на заседания хотя бы в пределах четырехсот миль отсюда, у тебя была бы надежда добраться до них, а потом, после нескольких лет упорнейшего труда, научиться летать. И хочу заметить, в Синоде, скорее всего, подобрали заклинание, а не снадобье. И если неправильно прочитанное заклинание просто не сработает, то ошибочно составленное зелье может оказаться ядом. Смертельным ядом.

— Да, — кивнула Аннаиг. — Но бояться нечего. Я составляла много разных снадобий, но даже те из них, которые не работали, не могли причинить никакого вреда!

— Мне понадобилась неделя, чтобы вернуть Светло-Глазу его кожу.

— Его кожа никуда не делась! — заметила девушка. — Просто она стала прозрачной. Больно ему не было…

Хекуа презрительно поджала губы.

— С этой молодежью невозможно спорить…

Она еще раз посмотрела в список и принялась выбирать бутылки, коробки и баночки на полках, протянувшихся от пола до потолка.

Аннаиг тем временем бродила вдоль полок, внимательно изучая их содержимое. Она знала, что ей чего-то не хватает, чего-то очень важного. Так бывает в кулинарии: одна какая-то специя придает блюду неповторимый вкус, доводя до совершенства. Но девушка не знала, что же именно ей нужно. И никаких идей…

Кладовая Хекуа размещалась в большом зале, который некогда принадлежал местной Гильдии Волшебников. Трое или четверо из них все еще пытались ворожить в комнатах на втором этаже, но без особого успеха. Хекуа уважала их труд и былые заслуги, несмотря на то что Гильдия Волшебников прекратила свое существование не только в Лилмоте. «Ан-Зайлиль» не заботилась о них, предпочитая не замечать. И Колледж Ворожбы, и Синод — имперские магические учреждения — отказались замечать существование лилмотской гильдии, которая в итоге осталась брошенной на произвол судьбы.

Девушка открывала пузырьки с дистиллятами, нюхала порошки, но ничто не привлекало ее внимания, пока под руку не подвернулась маленькая круглобокая бутылочка, обернутая в черную бумагу. Прикосновение к ней вызвало легкое покалывание в пальцах, которое распространилось через предплечье до ключицы, а оттуда в гортань.

— Что там? — обернулась Хекуа.

Аннаиг поняла, что ее приглушенный вздох не остался незамеченным, и подняла сосуд.

Старуха подошла поближе и, прищурившись, осмотрела пузырек.

— А, это! — воскликнула она. — Я не уверена, что знаю, откуда это здесь взялось. Оно пылится у меня целую вечность.

— Да? А я раньше не видела ее.

— Наверное, я переставила бутылочку из задних рядов, когда протирала пыль и убирала паутину.

— И ты не знаешь, что это?

— Понятия не имею, — Хекуа пожала плечами. — Один человек приходил сюда много лет назад, вскоре после завершения борьбы с Обливионом. Он был болен, ослабел и нуждался в помощи, но не имел денег даже на самое необходимое. Вот он и оставил мне бутылочку… Он утверждал, что добыл ее в одной из твердынь Обливиона. В те годы мне приносили разные компоненты оттуда. Сердца дейдра, например, или всякие соли, по большей части бесполезные…

— Но он не сказал, что внутри?

Старуха покачала головой.

— Я и не думала, что это чего-то стоит, просто пожалела его.

— И ты никогда не открывала ее?

— Нет, — неохотно ответила Хекуа. — Ты же видишь — обертка цела.

— А мне можно?

— Как хочешь.

Аннаиг подковырнула ногтем большого пальца бумагу и, слегка раскачав, вытащила пробку.

Запах, яркий, как солнечный свет, и холодный, как морской ветер, вырвался и обрушился на нее с такой силой, что даже в гортани появился привкус эвкалипта и остывшего металла.

— Ух ты… — выдохнула девушка, ошеломленная внезапными ощущениями.

— И что же это? — въедливо поинтересовалась Хекуа. — Ты узнала?

— Нет. Но мне это нужно.

— Аннаиг…

— Я буду осторожна, тетя Хек. Я только хочу выяснить свойства этого снадобья.

— Оно может быть опасным. Незнакомые вещества…

— Я же сказала, что буду осторожна!

Старуха хмыкнула с явным сомнением.

Усадьба, как обычно, пустовала. Аннаиг прошла в маленькую комнату, где хранила алхимическое оборудование, и принялась исследовать содержимое обнаруженной бутылочки. Первая возгонка незнакомого вещества усиливала общее действие любой смеси, куда оно добавлялось, вторая — какое-то одно из свойств состава. Действие третьей и четвертой возгонки выявить не удалось — возможно, для этого требовались более тонкие и тщательные изыскания.

Но она знала, чувствовала спинным мозгом, что права и эта жидкость может быть ей чрезвычайно полезна. Проведя несколько часов около атанора, девушка в конце концов получила вместительную склянку с бледно-янтарной жидкостью, которая очень странно преломляла свет — будто бы лучи проходили через слой толщиной не в несколько дюймов, а в полмили.

— Отлично, — прошептала Аннаиг, осторожно нюхая полученный компонент.

Запах не казался отталкивающим или подозрительным, но о предупреждении Хекуа следовало помнить. Жидкость вполне могла оказаться ядовитой. Но если взять совсем чуть-чуть на кончик языка…

В этот миг на лестнице раздался звук шагов. Девушка напряглась и замерла, прислушиваясь.

— Аннаиг!

Вздох облегчения вырвался из ее груди — это всего лишь отец. Она вспомнила, что он собирался зайти домой, а быстрый взгляд в маленькое окно подтвердил — настало время обеденного перерыва на службе.

— Привет, Тайг! — крикнула она, закупоривая экстракт пробкой и пряча пузырек в карман юбки.

Где же Светло-Глаз? Его нет уже слишком долго, это просто безобразие.

Девушка подошла к кипарисовому комоду и, вытащив небольшой сверток из гекконовой кожи, осторожно раскрыла его. Внутри обнаружились две маленькие вещицы: медальон на цепочке и искусно выкованная из латуни птичка. На тонких, словно бумага, крыльях и хвосте выделялось каждое перышко, а вместо глаз поблескивали два граната в окантовке из красной меди.

— Эй, Щебетун… — прошептала Аннаиг.

Ее пальцы коснулись птички — и та вздрогнула, пошевелив металлическими крыльями.

Девушка помедлила, взвешивая «за» и «против». Щебетун — единственная ценность, оставшаяся после смерти матери. Все остальное либо пришлось продать, либо стащили нерадивые слуги. Боясь потерять Щебетуна, Аннаиг не слишком часто прибегала к его помощи. Но Светло-Глаз как сквозь землю провалился: этого времени ему хватило бы, чтобы два раза сходить в порт и обратно. Конечно, аргонианин мог повстречать своих кузенов и засидеться за выпивкой в честь столь радостного события, но девушка очень хотела знать, что же сказал пси-маг.