Татьяна Патрикова - Хитрости эльфийской политологии

— Наши посланники, — вмешалась Бирма, она, как шаман, лучше разбиралась в подобных вещах, — сильно отличатся от ваших, но только по внешним показателям. По сути они едины.

— Замечательно, — воодушевился Камю. — В таком случае до связи, вождь, — он поднялся и поклонился орку, — шаман, — обронил он, переместив в поклоне взгляд на Бирму.

К ним подошел Ир и снова открыл портал. Еще один хлопок и на двух живых существ в комнате стало меньше. На этот раз мерцающий с орками не пошел. Зачем? Он и тут был нужен.

— А теперь, — протянул Камю и в его руке по мановению пальцев появился изящный бокал, — обсудим одно вполне конкретное стихийное бедствие человеческой наружности, — и обратился к Михарею с Фиником и Витаусом. — Что скажете?

Те заулыбались, тоже материализовали бокалы с чем-то горючим и приятным. Только я собрался возмутиться, напомнив, что вообще не причем. Они сами себе мозоль натерли, я только по неразумению нарыв вскрыл одним точечным ударом, а все остальное уже без меня раскрутилось, но тут в дверь настойчиво постучали и пришлось отвлечься. Кого там еще нелегкая принесла?

Глава третья

И снова командоры

Андрей

Зря я про себя возмущался. Ой, зря! Потому что стоило только увидеть того, кто переступил порог нашей с колокольчиками классной комнаты, как у меня появился просто гениальный план, как можно избежать возможных разборок с Камю и правителями Речного и Заоблачного краев. Поэтому я так радостно его приветствовал.

— Привет, Шмель! Ты-то мне и нужен! — Разумеется, полуэльф, преподаватель магических единоборств, сразу же напрягся, несмотря на то, что был парнем неробкого десятка и, такого, как я, мог прихлопнуть на раз. Он просто мастерски владел мечом и прочими видами оружия в сочетании с боевой магией. Не зря же ему доверили моих колокольчиков учить, которые тоже были неслабыми бойцами.

— Ты меня пугаешь, — протянул он с кривой ухмылкой.

— Меня тоже, — хмуро возвестил Камю, интуитивно почувствовавший, что рыбка пытается соскочить с крючка.

— Товарищи драколетцы, — пафосно обратился я к Миху с Витом, — вот он, — совершенно нетактично ткнул пальцем в сторону Шмеля, — тот самый товарищ, благодаря которому вы оседлали своих драконов и провели на них великолепный воздушный бой.

— Своих драконов, — протянул Финик, покосившись на стоящего рядом Миха.

Тот ответил ему напряженным взглядом.

— А вы, товарищи драконы, — поспешил продолжить я, — познали дзен в единении с бывшими врагами, ставшими отныне союзниками. Или я что-то путаю?

— Прости, — осторожно подала голос Изя, — что познали?

— Великую мудрость, — перевел для нее Ир, так как я сам не сразу сообразил, как это слово, ставшее у меня на родине нарицательным, адаптировать для местных жителей.

— А мы познали? — спросила она вдруг у Вита.

Взгляд рыцаря стал удивленным.

— Я думал… — начал он, но девушка (на женщину она по внешним показателям никак не тянула) прижала палец с обручальным кольцом к его губам и тихо обронила:

— Мудрость — тогда мудра, когда познается обоюдно.

— То есть вдвоем, — встрял, стремясь разрядить обстановку.

— То есть вместе, — поправила меня Изя с мягкой улыбкой на губах. — Так вы нам расскажите о возможном использовании ваших седел в воздушном бою? — спросила она, обращаясь к Шмелю, который только и успевал головой по сторонам вертеть, ничегошеньки не понимая, что происходит.

— И как можно подробнее, — поддержал будущую супруга Виттебранд.

— На примере, — добавил Финик.

Шмель вздохнул и бросил в мою сторону возмущенный взгляд. Я же ответил нарочито невинным и пожал плечами.

— У тебя же есть ключи от зала для гневотерапии. Вот и отведи их туда. Они сами тебе все покажут.

— Только, если господа вздумают оформить заказ на производство партии означенных седел, не забывай, что патент на изобретение принадлежит университету, — напомнил Шмелю Ир типичным тоном секретаря ректора, который никогда не упустит выгодной для университета сделки.

— Никогда не думал, что мне этот патент когда-нибудь пригодиться, — честно протянул полуэльф, растерянно глядя на Финика и Изю. Он том, что первый не кто-нибудь, а Король Дракон он еще, конечно, не знал. Но, думаю, ему об этом еще скажут.

— Мы тоже еще неделю назад даже не подозревали, что сможем примириться с рыцарями, — заметила Изольдика и посмотрела на меня. Тем временем, Витаус обратился к Карлу.

— Не беспокойтесь, если мы решим оформить заказ, с удовольствием заключим с университетом договор о сотрудничестве, — он посмотрел на Миха.

— Думаю, надо будет начать с пробной партии, — поддержал Виттебранда действующий Великий Магистр и повернулся к Шмелю, — но скорей всего придется внести несколько доработок.

— Вот об этом вы и поговорите в зале для гневотерапии. — Вмешался я, стремясь спровадить их до того, как они вспомнят о том, кто по всеобщему мнению виноват во всех произошедших с ними переменах. Воровато глянул на Камю, но поймав его снисходительную улыбку, понял, что настаивать на продолжении дискуссии серый кардинал не станет. Уф! Кажется, пронесло.

Когда рыцари, драконы и один обескураженный полуэльф покинули нас, Камю окинул меня придирчивым взглядом, испарил материализованный еще совсем недавно бокал с чем-то алкогольным, и заметил словно между прочим.

— Ушлый ты.

— А то! Фирма веников не вяжет!

— Уж лучше бы вязала, — обрубил мрачный, как туча Ир. Чего это с ним? Разумеется, я тут же бросил на него непонимающий взгляд, и мерцающий разродился, — Ты когда в последний раз сознание терял, веник ты наш, доморощенный?

— Ну, знаешь, — искренне возмутился, так как его гипертрофированная опека успела мне изрядно очертенеть. — Это подло выставлять слабаком и погоны себе вещать за то, что помогаешь, когда…

— Лучше молчи, — вдруг вмешался не кто-нибудь, а Ай, другой мерцающий, штурман дирижабля.

Разумеется, я сразу же повернулся к нему и попытался потребовать объяснений, но не позволил Карл.

— Это правда? — спросил он мне в спину.

— Что именно? — вместо меня, спросила у него Иля.

— Он снова терял сознание?

— И не раз. Несмотря на все наши с Иром ухищрения.

— Хотелось бы услышать поподробнее, — встрял Камю.

— Вы что, сговорились?! — возмутился. Появилось детское желание сбежать. Вот прямо сейчас скрыться в своей квартире, заколотить досками дверь в другой мир, а лучше вообще куда-нибудь съехать, чтобы этим ушастым неповадно было. Обидно, черт возьми, когда тебя последней тряпкой считаю и не стесняются это между собой при тебе обсуждать!