Тиа Атрейдес - Песнь третья, О Троне и Дороге в неивестность

В покоях Его Величества веселье было в разгаре. Груды разноцветных одежд, разнообразные шляпы, плащи, трости, сапоги… в глазах рябило. И все это с шутками, ужимками и хохотом примеряли на себя под ошалелым взглядом портного Его Величество со всей компанией. Даже Балуста нацепила на рыжие косички косо сидящий пудреный парик, и веером из переливающихся перьев страуса отмахивалась от галантного восточного купца в тюрбане и немыслимого размер шальварах. В исполнении Эрке, разумеется.

Костюма вампира для Шу не оказалось, но Кей подыскал для неё отличный пиратский наряд. В треугольной шляпе с перьями, высоких замшевых сапогах и бриджах, полурасшнурованной пышной рубашке, обвешанная старинным оружием и кучей блестящих побрякушек, Шу, на королевский вкус, была неподражаема. По крайней мере, братец клятвенно заверил её, что любой нормальный купец тут же сдастся в плен и опустошит все сундуки с контрабандой, стоит ей только на горизонте появиться.

На некоторое время принцесса даже позабыла о том, что на этом балу снова будет одна. И не вспоминала до тех пор, пока ей в руки не попалась ещё одна треуголка… она как наяву увидела задорную улыбку и сияющие синие глаза маскарадного пирата. Не понимая, зачем на это делает, Шу собрала второй пиратский костюм, размером побольше, и, не обращая внимания на недоуменные взгляды брата, велела портному включить в счет и его.

Портить аппетит всем скопом Её Высочество не стала, и от приглашения на обед отказалась. Если бы Баль не распорядилась, чтобы Шу доставили еду в её покои, и не зашла бы через часок, так и осталась бы та голодной до вечера. Тем более что Её Высочество Регентша все же последовала указанию Придворного Мага и заявилась к Шу в гости. Предлогом послужил все тот же маскарадный костюм. Принцесса не стала препятствовать старшей сестре осматривать свои покои в поисках спрятавшегося Тигренка. Наоборот, сама повела её наверх, в спальню, чтобы та могла убедиться своими глазами в его отсутствии. Желая поскорее покончить с визитом ненавистной родни, Шу даже пожертвовала одним флакончиком духов из последней партии их с Балустой приготовления. Благо в лаборатории на последнем этаже спрятаться не представлялось возможным, Ристана удовольствовалась лишь беглым взглядом. И не постеснялась поинтересоваться, куда же делось то, что от Тигренка осталось? На что Шу скривилась и фыркнула: «Мне мертвяки ни к чему. Воняют. Если так интересно, вон, в камин загляни» — и указала на изрядную кучку пепла.

Поверила Ристана, или нет, принцессу уже не интересовало. Единственное, чего ей хотелось, так это остаться наконец одной и перестать чувствовать себя свежим зомби. Прилечь, успокоиться… стереть с лица искусственную улыбку. И хоть некоторое время ни о чем не думать.

Дожидаться Ристаны Придворный Маг не стал. Он и так не сомневался в том, что ничего интересного Регентша в покоях Шу не обнаружит. Так зачем терять зря время? Но вот результат собственных поисков заставил Рональда крепко призадуматься. Такой ауры, которую он видел, когда пытался добраться до Призывающего через артефакт, он найти не смог. Или же Её Высочество впрямь убила свою игрушку, во что Рональд совершенно не верил, или же сняла с него ошейник. Но тогда почему она сама до сих пор жива? Или же этот артефакт совсем не то, чем казался на первый взгляд? Да и на второй тоже? Только защитные функции, и никакого принуждения? Но снова — что же он не учел, почему убивец не прикончил девчонку? Рональд настроился на сам артефакт, тщательно обшаривая пространство в поисках отзвука его магии. Никакого результата. Такое впечатление, что Лунный Стриж исчез. Вот если бы маг хоть раз встречал бы его без ошейника, то смог бы безошибочно определить, жив он, или нет, и где он сейчас.

Правда, можно было ещё попытаться раздобыть какую-нибудь его вещь. Что-нибудь, что он держал в руках достаточно долго. Например, какую-нибудь одежду.

Рональд на миг пожалел, что не сообразил сразу сказать Ристане, чтобы та добыла в башне Шу хоть что-нибудь. Но уже было поздно — Регентша как раз возвращалась к себе. Так ничего толком и не выяснив, разумеется. Приходилось снова ждать. Ждать неизвестно сколько, пока Её Сумрачное Высочество не соизволит отлучиться, чтобы заслать какого-нибудь слугу к ней в покои за добычей.

Отлучаться принцесса вовсе не собиралась. До позднего вечера она просидела в своих покоях, пытаясь вникнуть в мудреный трактат, посвященный магии искусства, но так и не поняв ни слова. Её не хотелось никого ни видеть, ни слышать. Только на несколько минут Шу вернулась к жизни, когда на закате вернулся гвардеец и доложил о выполнении задания. Как принцесса и велела, он в порту нашел корабль, сегодня же отходящий вниз по течению, в Найриссу, и дальше, к островам. Ему повезло — он поднялся на борт перед самым отплытием, и даже сумел снять маленькую, но отдельную каюту. Для того чтобы Тигренка, убегающего в Найриссу, запомнили, гвардеец поругался с парой портовых грузчиков и местным стражем порядка. На самом же корабле он вскоре заперся в каюте, предварительно попросив себя не беспокоить до прибытия в следующий город, оставил на подвесной койке камзол-приманку и сбежал через узкий иллюминатор, едва шхуна покинула пределы Суарда. Вплавь добираться до берега ему не особенно понравилось, как и идти через половину города в одной рубашке и мокрым, но раз уж это нужно Её Высочеству, гвардеец был готов и к большим свершениям. Там паче, что принцесса не поскупилась тут же по возвращении его наградить дюжиной империалов.

Выпроводив охранника, Шу снова велела никого больше к ней не пускать. Бродить по комнатам подобно привидению ей надоело ещё быстрее, чем читать тупую замороченную книгу, в сон не тянуло, ничего делать не хотелось… принцесса раньше не представляла себе, что время может тянуться так долго и бессмысленно.

Ночь застала её в кабинете, сидящей на окне и бездумно наблюдающей за падающими листьями каштана. Она так и уснула на кушетке, не желая идти в холодную, одинокую постель.

Радужные надежды виконта не спешили оправдываться. Не смотря на все его ухищрения, леди Дарниш пока даже и не намекнула на то, что не против стать его супругой. После вчерашнего бала он было обрадовался — весь вечер она танцевала только с ним, кокетничала и не отрывала от него глаз. Его не смутил холодный прием, оказанный её семьей. Он и не рассчитывал, что вдруг понравится герцогу, который все ещё не оставлял попыток выдать дочь за Его Величество. Но вот холодность самой Таис настораживала. На секунду в голову Мориса закралась крамольная мысль о том, не использовала ли его девица на балу, чтобы заставить бывшего жениха ревновать, но тут же была с позором изгнана. Не может оказаться девочка, не достигшая четырнадцати лет, столь искушенной и коварной. Она бы непременно себя выдала. Смотрела бы не на него, а на короля, и все время вертелась бы вокруг него, и вообще, делала бы все напоказ. Но Таис вчера и не пыталась приблизиться к Его Величеству ни разу, кроме как во время торжественного выхода к гостям. Так это делали все собравшиеся, он и сам проталкивался сквозь толпу что было сил, лишь бы попасться на глаза монарху. Традиция, как никак. Зато потом леди и не смотрела в сторону короля, всецело увлеченная Морисом. Уж он-то мог отличить неподдельный восторг в её глазах от пошлого притворства. За свою жизнь Морис этого самого притворства на видался столько, что хватило бы на всю труппу Королевского Театра, и ещё бы осталось.