Анна Бессонная - Осколки миражей

Обрыв был отвесной каменистой береговой линией, скалой, выраставшей из океана. У ее подножья плескалось море, и не было никакого мелководья — стена продолжалась и под водой. А наверху начинался континент. Когда-то в этой скале пытались прорубить ступени, но они постоянно осыпались, к тому же не приносили особой пользы. Поэтому и товары, и людей поднимали наверх с палуб и спускали к воде на специальных платформах при помощи подъемного механизма.

София сошла с платформы и посмотрела вниз с головокружительной высоты. Рядом тихо поскрипывала конструкция из лебедок, шестеренок и тросов, медленно опускаясь к палубе за новой партией людей и вещей. Корабль отсюда казался не больше блюдца.

А на каменистом краю Обрыва уже ждали телеги обоза.

Кадмар располагался довольно близко к морю, но путь занял все время, оставшееся до вечера. Когда на горизонте показались горы, миспарды в упряжках ускорили бег, чтобы успеть до ночи и до неизбежного начала дождя. Так что Софии не удалось рассмотреть, что изменилось за то время, что она провела в море.

Но одно она поняла точно: Ивстан, ставший теперь частью Угларского королевства, явно не ограничивался парадной стороной мундира, которую знала маленькая принцесса.

Темные и узкие улочки пригородов, работные дома, заводские кварталы, где под присмотром людей Л'Аррадона производились вадриты, а с помощью вадритов — все остальное; продуктовые склады и лавки, скромные грязные таверны; унылые однообразные домики со съемными квартирами, которыми пользовались в основном для не самых благопристойных дел… Да и более респектабельные кварталы были далеки от того блеска, который она запомнила, и от агонизирующей роскоши последних месяцев войны до осады.

И некогда родной замок тоже довелось увидеть с новой стороны.

— Что там у вас, приправы? — Окрик стражника, дежурящего у ворот под досмотровым навесом, определенно означал, что так просто обоз к складам не пропустят. — Стойте. Да, Байн, я знаю, что ты не возишь ничего запрещенного. Но сам понимаешь, надо проверить.

Телеги остановились. Вид с площадки, где круглосуточно дежурила стража, открывался головокружительный: тонкая лента дороги над бездной и чернеющие пропасти, над которыми нависала гора с жмущимися к ней фасадами дворца. По застекленным галереям медленно продвигались слуги, зажигая лампы…

— Эй, принцесса!

София дернулась как ужаленная, и из-за спины раздался грубоватый смешок. Она обернулась.

— Спускайся со своего трона, проверка — это надолго! — продолжал один из стражников, веселый парень с задорно торчащими усами. — Иди к нам!

Она перевела дух. Следовало сразу понять, что "принцесса" было сказано не буквально. София вздохнула и спрыгнула с телеги, неловко зацепившись юбками за бортик. Неуверенно огляделась и улыбнулась. Стражники ей нравились. Она симпатизировала дружелюбным людям.

— Знаешь что, — шепнул второй, проходя мимо к телегам, — ты сюда зачем едешь?

— Работать. Помощницей кухарки, — София с любопытством смотрела, как мужчины в мундирах быстро-быстро распаковывают огромные тюки и бегло перебирают содержимое.

— Ну так заходи к нам вечерком. Познакомимся.

София насторожилась. Действительно, дружелюбие… Зачем скучающим у въезда стражникам могла понадобиться помощница кухарки поздно вечером? Риторический вопрос. Однако она собиралась пойти на риск.

Это был отличный случай, чтобы испробовать зелье Марды. Если оно сработает, из этих солдат можно будет веревки вить. Принести им графин эля или кувшин хмельного меда с пряностями, добавить туда каплю зелья и посмотреть на результат.

— Ладно, — она подмигнула и постаралась улыбнуться как можно развязнее. Экспериментировать так экспериментировать.

В следующий момент — София даже не поняла, каким образом рука стражника оказалась под ее накидкой, — она ощутила чувствительный щипок за зад, после чего парень испарился и спустя мгновение уже копался в тюках вместе со всеми.

София поежилась. Опасное предприятие. Но Марде можно верить, и если она утверждала, что зелье подействует, то оно подействует.

Вперед, Софи, помощница кухарки Ириз.

Солнце село, и с востока стремительно наползали черные тучи. В свои права вступала ночь, принося с собой пожирающий разум дождь.

И первый день новой жизни.

— По ночам из каморки не выходить. — Голос звучал сварливо, и сама Ириз, упитанная старуха с большой бородавкой на мясистом носу и редкими седыми волосами, которые из-за постоянного ношения платка казались приклеенными к черепу, не лучилась радушием. — У меня пять помощниц, и думаешь, я не знаю, чем вы занимаетесь, когда я сплю? Таден небось уже приглашал на огонек?.. Продукты с кухни не красть. Кошек на ночь в постель не брать, иначе мыши сожрут и нас, и всю королевскую семью, да хранит ее богиня и все дочери ее. Остальное завтра, а то еще забудешь до утра. Будить, так и быть, могу пару дней. Станешь спать до обеда и дальше — останешься без жалованья. Все поняла?

— Да, госпожа Ириз, — смиренно кивнула София, украдкой рассматривая тесную каморку, которых по обе стороны узкого коридора, примыкающего к кухне, было множество. Небольшая жесткая кровать, старая коптящая лампа на поцарапанном столе с покосившимися ножками, выбеленные стены, сундук в углу. За сундуком что-то скреблось и попискивало — жизнь в кухонных помещениях явно не ограничивалась людьми.

— Ладно, спи. Поблажек не жди, — проворчала напоследок кухарка и вышла. Лампа мигнула, когда порыв ветра от резко захлопнувшейся толстой двери едва не затушил ее.

Оставшись в одиночестве, София осторожно подошла к сундуку и взяла свою сумку.

Зелье было аккуратно разлито в несколько десятков полых шариков, нанизанных на нить и удачно маскирующихся под безвкусные бусы из крупных бусин. Она аккуратно отсоединила первую бусину и спрятала в карман длинной коричневой накидки, надетой поверх простого платья из темной набивной материи. Такого непривычного платья — среди Детей моря принято было носить светлую, легкую и не стесняющую движений одежду — просторные брюки, хитоны, туники, а часто — одни только купальные повязки, если приходилось постоянно нырять.

София только приехала, а уже начинала чувствовать себя здесь чужой. Хотя и среди морского народа она не была полностью своей. Выброшена из жизни — может, права была Даиз и ее место действительно во дворце среди членов королевской семьи? Но и там не получится быть своей, пока жив Кервелин и наследный принц Веин…

Внезапно София похолодела.

Даиз об этом ни разу не заговаривала. Обходила молчанием тему существующей правящей династии. А ведь даже если Кервелин паче чаяния проникнется к представительнице Молионов родственными чувствами благодаря зелью и уступит ей престол, все королевство зельем не напоишь. И может начаться война.