Сергей Чичин - Поход клюнутого

— У него баран на брюхе, — пояснил Бинго охотно, тыча обглоданной свиной деталью в сторону рыцаря. — У нас бы засвистали… вы тут то ли совсем добрые, то ли вовсе мышей не ловите.

— Чтооо?! — обширное лицо рыцаря набрякло дурной кровью, аккуратно подстриженная светлая борода встопорщилась жесткой конской щеткой. — Какой… кто тут баран?! Да это, чтоб ты знал, неотесанный чурбан, благородный олень Араззорус, принесший на своих рогах волшебный меч самому барону Адальберту Унгарту!..

— Мужик, это — муфлон, — Бинго обрисовал обгрызенной костью контур рога, который на плотной ткани джупона и впрямь завивался лихой спиралью. — Оленя видел хоть раз? У него такие, это самое… вот как у тебя.

— Чтооо???!!!

Гоблин тягостно вздохнул, указал костью через плечо на стол рыцарей, где остался шлем Унгарта, и впрямь увенчанный ветвистыми оленьими рогами. Ох ты ж, промелькнуло в голове сэра Малкольма, а ледышка в животе выросла раза в полтора — да такие рога носить кичливые Унгарты позволят не каждому! Не иначе как полный полевой лидер, водящий под рукой конное «копье»!

А что вышивка на брюхе и впрямь подкачала, так это верно. Поползла краями, завернув развесистые рога. Когда с шести лет зубришь геральдику, получая порой розгой по филейным частям за отсутствие прилежания, невольно научишься этого самого Араззоруса узнавать не то что по красной, как с перепою, морде, а вовсе по разрезу глаз, хоть напрочь с него рога спили. Но от гоблина, с гор только что слезшего, такого знания ждать в упор не приходится. Так хоть бы промолчать догадался, хам неученый! Ему-то и горя мало, что дипломатический скандал провоцирует. Заступиться за него сейчас — значит попрать все нормы рыцарства, за оскорбление герба предписывающие… ох, немало предписывающие! И добро еще, если этот рыцарь рога свои отхватил не только милостью супруги, а заслужил честно и готов право на них в любой момент отстоять с мечом; ну а если гоблин его заломает? Бингхам безмятежно жрал, но не бывалого ветерана было дурить этим спокойствием. Видывали, как бросаются в бой с места! Силищи ему не занимать, и даже сам капитан едва ли успеет встрять, прежде чем обжора голыми руками вытряхнет дух из спесивого рыцаря…

— Приношу извинения, сэр рыцарь, — предвидение дипломатического инцидента метнуло капитана со скамьи, заставив вытянуться в рост и жестоко пожалеть, что не вырос до размера Бингхама: тогда бы точно кто угодно прислушался! — Этот дикарь понятия не имеет о такой благородной науке, как геральдика, он впервые в городе и, я уверен, не имел ничего дурного. Более того, насколько мне известно, у гоблинов обозвать бараном — значит похвалить…

— Точно, — признал Бинго не моргнув глазом. — Баран круторог и, это… Мудр! Да ваши менестрели сами, вслед за эльфами, взяли моду наших волхвов называть баранами. А дварфских, если не путаю — ослами. Каждому, это самое, по тотему.

— Сударь капитан! — в голосе рыцаря прорезались неприятные скрежещущие нотки. — Что связывает столь достойного слугу короны с диким, невоспитанным, несведущим в вопросах, имеющих первоочередное…

— И жрущим как чудо-зверь баргамот, — добавил Бинго невинно, притянул свою кружку и лихо приложился к ней. Забулькало, как в малом фонтанчике в королевской оранжерее, снова энергично запрыгал мощный кадык, тоненькие струйки темной жидкости побежали из углов гоблинской пасти на грудь: как ни жаль пива, но, буде пито иначе как залпом, оно вполовину не так вкусно!

То ли совсем дурной, то ли прикидывается. И неизвестно еще, что хуже. Но мерзавец однозначно. И надо ж было именно ему попасться под капитанову руку, когда высокие круги как раз лихорадит необходимость в таком вот крупном пройдохе по важнейшей надобности, разглашению не подлежащей…

Пусть бы сэр рыцарь его и вывел в расходную статью, и никакого тебе риска, принятия на себя ответственности за эту, как ни крути, сомнительную кандидатуру. Да вот только еще кто из этих двоих кого выведет… И если от пропажи гоблина никакого вреда, кроме пользы, не предвидится, то клан Унгартов достаточно силен и своеволен, чтоб выставить, сложись дело не в их пользу, самому Его Величеству ноту протеста. Так, мол, и так, непотребно предосудительный гоблин в компании с капитаном столичной стражи… Еще не хватало на старости лет загреметь под королевский трибунал, пусть даже будучи невинной жертвой обстоятельств. Особенно — будучи невинной жертвой!..

А гоблину и горя мало. Его, самое худшее, вздернут. А честное имя не пострадает, ибо его, честного имени, и не было отродясь. Ишь, Бинго! У приличных людей даже собак зовут уважительнее.

— Неотложные государственные нужды, сэр рыцарь! — веско отчеканил сэр Малкольм, словно клевцом методично накернивая вражий «белый» доспех в жестокой битве.

— Да ну? — опешил рыцарь вполне искренне.

— Ну да?! — присоединился к нему и Бинго, от изумления забыл, что как раз поглощает пиво, захлебнулся им и облился остатками. — Кхе-кхе! Ты так не пугай!

— Если кто-то желает обвинить меня во лжи… — голос капитана обратился в негромкое, мертвенное завывание свирепого самума над безводной дэмальской пустыней, и кровь враз отлила от рыцарской физиономии. Какой там клан за спиной ни стой, а наматывать на клинок сэра Малкольма собственные кишки — радость невеликая!

— …Тот козел! — радостно закончил Бинго. — То есть баран. Или этот, как его… который меч принес твоему деду, сэр рыцарь.

— Молчать! — гаркнул капитан на него в полный голос. Кряхтящий вышибала, как раз начавший подниматься, опираясь о скамью, поспешно плюхнулся обратно на пол и замер, а пробирающийся к выходу с пригоршней своего товара скупщик подскочил от испуга и вновь рассыпал добычу.

— Просто помочь хотел, — проворчал гоблин, сконфуженно обкусал со своего обломка свиной туши остатки мяса, уронил оголившийся скелетик под стол и решительно цапнул с блюда следующую четверть свиньи.

— Сэр рыцарь, — глаз капитан не поднимал, отчего выглядел особенно опасным, даром что едва доставал макушкой до рыцарского наплечника. — Я вторично приношу Вам извинения за фривольное поведение моего… сотрудника. Обещаю приложить все силы к его воспитанию. Однако же, покуда он еще недостаточно отесан, всякие претензии прошу предъявлять через мою, как его непосредственного сюзерена, голову. А также и ответ получать от меня.

— Мясо пережарено! — пискнул Бинго.

— И что?! — глаза капитана сверкнули в его сторону оголовками бронебойных стрел.

— И ничего. Это я толстому! Ты ж сам сказал — претензии через твою голову…

— Оставь, Эрих! — второй рыцарь, в ходе напряженного общения забытый, махнул рукой, привлекая внимание светлобородого. — Сэр капитан прав, глупо обижаться на варваров, не познавших блага пребывания в сени рогов Араззоруса!