Люциан Ферр - Чужая земля

– Я Витя… тьфу, то есть Виктор.

– Хм, странное имя. Откуда ты, из Дарроды? Хотя нет, – тут же отмел он собственное предположение, – там нет таких имен. Может Талбунд? О нем мне мало известно, так что, почему бы и нет. Я лишь отрицательно покачал головой.

– Нет? Впрочем, без разницы. Важно другое…

***

Переубеждать его у меня не было никакого желания, поэтому я просто махнул рукой и вернулся к делу.

К концу второго часа мы так и не смогли ничего подобрать. Донельзя раздраженный привередливым покупателем гном, сердито бурча, развернулся ко мне спиной и скрылся в глубине лавки. Минут через десять, когда я уже начал подумывать, а не поискать ли мне оружие в другом месте, он вернулся. В руках Рор держал длинную (немного больше метра), толстую, сужавшуюся к концу, палку. Единственным, что отличало ее от обычной деревяшки, был металлический череп с длинными клыками, разделявший клюку на две неравные части. Я с большим сомнением посмотрел на гордую физиономию гнома.

– Мастер Рор. Мне вообще-то нужен был меч, а не костыль.

Услышав мои слова, гном заулыбался еще шире, став похож на начищенный до блеска самовар. Продолжая улыбаться, он положил палку на прилавок и легким движением извлек меч из ножен. Да, это оказался именно меч. Тонкий. Длинный. Очень необычной формы, он был похож на застывшую в движении змею. Угольно-черную змею, покрытую россыпью непонятных символов.

– Вот, – сказал он, поглаживая лезвие кончиками пальцев. – А ты говоришь костыль. Не-е-ет. Это дарродский Змей. Довольно редкое оружие в здешних краях. В основном их используют специальные отряды пограничной стражи для защиты страны от нечисти Мертвых земель. И, между прочим, после принятия клинков на вооружение, а это произошло более ста лет назад, не было ни одного серьезного прорыва.

– А все потому, что… – вошел он в привычную стезю и принялся на все лады расхваливать меч. Упирая изо всех сил на то, что за ТАКОЕ оружие любые деньги отдать не жалко и все равно он (в смысле – гном) останется в проигрыше. Ну, а когда его красноречие иссякло, купец назвал цену.

Услышав ее в первый раз, я поначалу решил, что ослышался и на всякий случай переспросил. Гном повторил. У меня просто челюсть отпала от подобной наглости. За такие деньги легко можно было купить десяток отличных мечей (у него же), а если поторговаться, то и все пятнадцать. Но из-за маски увидеть это гном не мог и должного эффекта не вышло. Поэтому придя в себя, я немедленно высказал свои соображения вслух и предложил уменьшить цену раз в пять-десять. Услышав мое предложение, гном выпучил глаза, побагровел и заявил, что он лучше выйдет с этим клинком на дорогу, путников грабить, чем продаст за такие гроши. Теперь настала моя очередь возмущаться.

На протяжении всего торга мы орали друг на друга, били себя в грудь, трясли бородами (по крайней мере, он), крутили пальцем у виска, обзывали друг друга упырями и висельниками, порывались уйти (гном в том числе, но в азарте спора я не обращал на это внимания и также пытался его остановить, будто не он, а я был хозяином лавки и желал всучить клинок за ТАКУЮ цену).

В итоге моих мучений цена упала вдвое, а к мечу добавились два засапожника (на всякий случай), точильный камень («оружие всегда должно быть в идеальном порядке»), маленький складной арбалет с десятком коротких болтов («что-то он у меня залежался»), куртка из толстой кожи с нашитыми изнутри металлическими бляхами («ты, я вижу, без доспехов, а у меня как раз кое-что есть») и прекрасный кожаные перчатки с серебряными шипами на костяшках («чтоб ты подавился, злыдень»). Расставшись с большей частью своих капиталов и получив взамен обещание прислать кого-нибудь за орочьей амуницией, я сразу надел большинство обновок и с удовольствием двинулся к выходу. Провожая меня, Рор горестно вздыхал, поднимал очи горе и проклинал тот день, когда я зашел в его лавку (сегодняшний, наверное). Но, несмотря на изрядный актерский талант, ему не удалось спрятать сиявшую на лице довольную улыбку. Глядя на нее, мне начинало казаться, что наварился он сегодня раза в три-четыре от покупной стоимости.

Выйдя на улицу, я осмотрелся и уверенно двинулся по улице в сторону особняка графа, благодаря гному путь был мне известен. Также из разговоров удалось почерпнуть много полезной информации. Например, я узнал, что город делится на три части: Старый, Новый и Нижний. В Нижнем городе располагались дома нищих, ремесленников, неудачливых торговцев. В этом районе люди жили по закону джунглей, там вполне могли всадить нож в спину из-за пары медяков. И с каждым годом он все больше разрастался.

Но с востока его продвижение было остановлено трехметровой каменной стеной, прячущей Новый город от остального мира. Новой эта часть города называлась потому, что строиться начала относительно недавно, не более полувека назад. Здесь селилась местная элита: городская знать, богатые торговцы, лучшие ремесленники. Здесь же располагались самые дорогие трактиры и гостиницы. Попасть сюда можно было лишь пройдя придирчивый фэйс-контроль. И еще, согласно специальному эдикту нынешнего градоправителя, только люди, для иных рас район был закрыт. Из-за этого самые дорогие лавки располагались перед воротами, образуя бородатую, надменную и шипящую улицы. Собственно, здесь располагались лавки гномов, эльфов и шивами.

К юго-западу от Нового раскинулся Старый город. В нем тоже когда-то селилась знать, но со временем он стал приходить в запустение. Дворяне беднели и продавали свои дома купцам. Те разорялись и в свою очередь перепродавали усадьбы. И так год за годом район пустел. Некогда роскошные здания ныне смотрели на мир пустыми глазницами разбитых окон. Цветущие прежде сады заросли сорняками. Большинство фонарей растащили местные кузнецы. Район умирал. Жизнь в нем теплилась лишь в центре, где расположились особняки некогда богатых дворянских родов. Но и это не навсегда, пройдет пара десятков лет и квартал превратится во вторые трущобы.

Одним из осколков жизни в этом мертвом мире был особняк графа, куда я сейчас и направлялся. Блуждая по городу, я и не заметил, как солнце сначала перевалило за полдень, а затем скатилось за горизонт, поэтому возвращаться мне пришлось в темноте. Благо луна была полной и прекрасно освещала мне путь.

«Черт! – идя по улице, вдруг подумал я. – Хотел разжиться деньгами, а вместо этого все просадил! Это ж надо такое выкинуть!.. Хотя… А зачем собственно мне деньги нужны были? М-м-м… Чтобы проще было в незнакомом месте! Это просто и понятно. Хм, а как я сюда попал? И… откуда?!»

Я принялся копаться в памяти и вдруг обнаружил, что ничего этого не помню. Ни где я. Ни откуда пришел. Ни кто я вообще такой!!! И сколько бы я не пытался вспомнить хоть что-то, ничего не получалось. Словно из памяти вырвали огромный кусок. А вместо него положили боль, на которую я то и дело натыкался, пытаясь что-нибудь вспомнить.