Игорь Ковальчук - Бастард: Сын короля Ричарда

Молодой человек никогда прежде не видел ничего подобного, но движение чужака выглядело угрожающим, а потому он совершенно инстинктивно отмахнулся мечом. Искра впечаталась в металл, золотая полоска дола вдруг полыхнула серебром, и меч слегка дрогнул в руке. Ричард посмотрел удивленно, но понял, что слишком задерживать внимание на явлении, которое явно не причиняет ему никакого вреда, скорее, помогает, не надо, потому как врагов трое и всех троих надо убить. Он несколько раз взмахнул мечом, надеясь напугать наступающих, да же на всякий случай: вдруг от кого-нибудь прилетит такая же искорка — неплохо бы и ее поймать.

Черные выбрались из-за деревьев и рассредоточились, теперь они как бы охватывали Дика полукругом. Один из них вынул из ножен меч — очень красивое оружие с черненым клинком, — и Ричард обрадовался. Лица всех троих были скрыты черными масками, сделанными, по всей видимости, из ткани, и потому молодому воину казалось; что все это сон. Для уверенности он напал на того, кто был при мече, — схватка на длину клинка куда понятней, чем странные голубые искры, последствия которых неизвестны.

К его удивлению, черный, который двигался на первый взгляд не слишком уверенно, с силой парировал удар, да так, что у Дика заболела ладонь, и он понял, что ослабел от усталости. Увернулся и обнаружил, что сделал это очень своевременно, — еще одна голубая искра мелькнула мимо его уха, опалив кожу холодом. Она попала в черного с мечом, и тот окаменел. Разумеется, парировать удар Ричарда он не мог, и молодой воин ударил. Звук, с которым металл ударился о тело, напоминал звон, и эффект был такой, словно меч звякнул о камень. Черный упал на спину в той же позе, в которой был за мгновение до того, как в него попала искра. Не понять, в чем тут дело, не смог бы разве что тупица: если бы магическая искра попала в Дика, тот повалился бы на землю с таким же каменным стуком — это было ясно.

Он развернулся к оставшимся двоим и замахнулся мечом. Отразить еще две голубоватые искорки оказалось довольно сложно, все-таки они летели стремительно. Ричарду пришлось уворачиваться, он отпрыгнул, попал ногой в выбоину и, взмахнув руками, упал. Размашистое движение клинка случайно пришлось по еще одной искре, на этот раз бледно-стального цвета, — меч впитал ее в себя, полыхнув серым. Дику показалось, что металл вспыхнул сыто.

Один из черных подскочил к молодому воину, второй кинулся к окаменевшему собрату. Ричард рванулся вбок, и кулак только скользнул по его лицу. Черный снова замахнулся, так быстро, что среагировать усталый Дик не мог, и ударил его в грудь с необычной силой. Молодому воину показалось, что его грудная клетка треснула, в глазах потемнело, перехватило дыхание, но сдаваться он не собирался. Он вообще не был склонен сдаваться в какой бы то ни было ситуации. Боль, охватившая его после удачного удара врага, сковала обе руки, и потому Ричард пнул стоящего перед ним ногой. Куда бил, он не видел, но, судя по звуку, попал, и неплохо. Черный отшатнулся, налетел плечом на ствол и скривился.

Придерживаясь за толстенные корни старого дуба, Дик поднялся на ноги и попытался атаковать черного мечом, но тот сумел защититься. Чем — молодой воин не понял, поскольку металл натолкнулся на что-то твердое прямо в воздухе. Ричард ударил еще раз, и меч выбил целый сноп искр о невидимую стену. Черный уже оправился и снова налетел на противника — ему невидимая преграда почему-то не помешала. Дик выронил клинок, и они сцепились в рукопашной. Незаконный сын короля был сильным парнем, но теперь он ввязался в драку с равным противником. Кроме того, был еще один не учтенный фактор. Далеко отведенная ладонь черного заполыхала алым, он подтянул ее поближе и попытался наградить противника оплеухой. Ричард не знал, что это за заклинание, но проверять на собственной шкуре не собирался и, не найдя другого выхода, вцепился черному в глаза. Враг зашипел от боли, взмахнул руками, и ладонь, охваченная красноватой дымкой, слегка задела Дика по руке. Молодому воину показалось, что к коже приложили раскаленное железо, он невольно застонал, попытался вырваться, отстранить от себя опасного врага, но тот будто прилип.

— Пригнись! — услышал Ричард негромкий девичий голос и вжал голову в мох.

В тот же миг над его лицом, слегка щелкнув оперением по носу, мелькнула стрела и с хрустом вошла черному в лицо.

Против ожиданий, он не скончался немедленно, только закричал, распяливая провал рта под сочащейся кровью переносицей. Но это дало Ричарду время и возможность отшвырнуть от себя опасного черного. Он оторвался на достаточное для замаха расстояние и врезал врагу ногой в пах, а когда тот согнулся, добавил пинок по лицу, уже сбитому на сторону. Когда черный упал, Дик размахнулся как следует и пнул врага по шее. Прислушиваться, хрустнул ли позвоночник, молодой воин не стал, потому что черный обмяк. Обернувшись, он увидел Серпиану с луком в руках — она стояла прямо, как настоящий английский лучник, и рука на тетиве была тверда. Вторая стрела была зажата в зубах, третья — прижата указательным пальцем левой руки на луке.

Помедлив мгновение, она развернулась и выстрелила во второго черного, а затем сразу и в третьего, который уже пришел в свое естественное состояние и встал на ноги. Но стрелы не настигли этих двоих: один из них — тот, который только что был подобен каменной статуе, увернулся от летящего наконечника на ореховом пруте так, словно это был не более чем снежок, второй же успел особым образом повернуть ладонь, и воздух стал слишком густ для стрелы. Она застыла в нем, как в дереве, а потом упала на землю.

Но прежде чем стрела коснулась травы и мха, черный уже подскочил к Серпиане и пнул ее. Девушка дрогнула, изогнулась, видимо, попыталась превратиться в змею, но не успела. Черный влепил ей такую пощечину, что Серпиану развернуло и швырнуло на ствол дерева, поросший мхом.

Ричард взбеленился. Это, пусть и какие-нибудь полчаса, но уже была его девушка. Подняв меч, он накинулся на черного, при этом понимая, что, пожалуй, впервые в жизни у него нет никаких шансов. Он с трудом смог справиться с одним, и то не без помощи Серпианы, теперь же против него были двое. И, видимо, им суждено было одолеть его.

Откуда-то сбоку прилетела узкая зеленая молния и оплела одного из черных. Тут стало видно, что это обычный вьюнок, еще не успевший расцвести, но весь покрытый мелкими листиками, с множеством коротких веточек-отростков и… живой. Сноровисто извиваясь, он оплетал черного все плотнее и плотнее, вырастая и ветвясь буквально на глазах.

Второй нападающий добежал до Ричарда и накинулся на него, но очень скоро его ноги почему-то стали путаться в траве. Трава была самая обычная, даже не слишком высокая, не слишком густая — Дик не замечал никаких препятствий, а вот его противник… Потом черный ступил в развесистую купу папоротника, и тот вцепился в него, будто был не папоротником, а осьминогом с сотней мелких присосок на щупальцах. Схватил, оплел ноги до колен, и черный рухнул, награжденный вдогонку хорошим увесистым пипком лично от Ричарда. Воодушевленный этим, молодой воин принялся наносить удар за ударом (попытался пустить в ход меч, но металл до тела черного почему-то снова не добрался), стараясь попадать непременно по самым чувствительным местам и мысленно считая: "За меня, за Серпиану… за меня… за Серпиану… и еще раз за Серпиану — все равно она моя…"