Джеффри Конвиц - Страж-2

Возле самой часовни Анжелине удалось еще раз подняться на ноги. И тогда сотни тварей с остервенением набросились на нее. Задыхаясь, из последних сил она стала открывать тугой тяжелый засов, навалясь на него всем своим весом. Но вот, наконец, засов поддался, и дверь с громким скрипом нехотя отворилась. В тот же миг Анжелина без чувств свалилась на каменный пол часовни.

Лунный свет заиграл на белом мраморном распятии над головой старой женщины, и все крысы в аббатстве с адским визгом забились в страшных конвульсиях.

Монсеньер Франкино уже бежал по двору, позабыв закрыть за собой входную калитку. Весь двор аббатства был буквально завален тысячами крысиных телец, бившихся в предсмертной агонии. Франкино нашел на земле толстую палку и принялся с остервенением добивать ею проклятых тварей. Те из них, кто еще оставался в живых, огрызаясь, набрасывались на священника, сбиваясь в грязные кучи у его ног. Продолжая размахивать своей палкой, он направился вверх по лестнице, громко зовя сестру Анжелину. Но ответа не было. С трудом пробиваясь через полчища серых тварей, он добрался, наконец, до верхней площадки. Весь коридор, словно сплошным ковром смерти, был покрыт трупами этих мерзких животных. Некоторые еще хрипло дышали.

Спотыкаясь о горы мертвых телец. Франкино двинулся назад, к открытой кем-то двери часовни, и с опаской заглянул внутрь.

Распластанная в луже крови на полу под распятием сестра Анжелина застонала и слегка повернула голову. На ее теле лежала четкая тень от креста, висевшего над входом в часовню. Жизнь едва теплилась в старой женщине. Она попыталась что-то сказать, но изо рта лишь вытекла струйка жидкой слюны. Франкино прочел над ней прощальную молитву и приподнял голову бедной женщины.

— Я виноват, — с трудом сдерживая слезы, проговорил он. — Я знал, что тебе грозит опасность, и не должен был УХОДИТЬ.

Он почувствовал, как по телу монахини пробежала предсмертная судорога, опустил ее голову и расстегнул воротник сутаны. На шее сестры Анжелины не было нательного креста.

Глядя на тысячи мертвых тварей, явившихся сюда прямо из ада, он поднял безжизненное тело женщины и отнес его в келью. Там он осторожно положил труп на кушетку. У Франкино уже не было времени, чтобы привести все в должный порядок. Следовало срочно возвращаться в Рим. А там уж он даст все нужные распоряжения насчет похорон.

«Прости меня», — уже мысленно произнес старый священник и нежно коснулся пальцами ее холодеющего лба.

После этого он вышел из комнаты, спустился по лестнице и, на секунду остановившись во дворе, ударом каблука прикончил одну из оставшихся в живых крыс. Взглянув в ее остекленевшие глаза, он посерьезнел. Лицо его выражало решимость.

— Итак, начинается? — произнес Франкино с вызовом в голосе. — Начинается.

Глава 1

— Ну, как тебе? — спросил Бен Бэрдет, повернувшись перед зеркалом в просторной каюте. Фэй Бэрдет поднялась с дивана.

— Застегни пиджак, — ответила она, окинув мужа критическим взглядом.

Он застегнул смокинг на среднюю пуговицу и встал прямо, опустив руки по швам.

Фэй пригладила его атласные лацканы, проверяла, нет ли складок на рубашке, и поправила галстук, который чуть-чуть сбился вправо.

— Вот теперь, милый, ты выглядишь просто на миллион долларов! — прощебетала она.

Фэй поцеловала мужа и присела к туалетному столику, чтобы закончить свой макияж и проверить, нет ли каких изъянов в одежде. На ней был черно-серый брючный ансамбль и черная шелковая блузка. Стоя за спиной жены, Бен снова оглядел себя в зеркало и одобрительно кивнул. Потом повернулся и склонился над кроваткой их восьмимесячного сына, продолжая расправлять складки на своей нарядной рубашке.

— Ну, а что ты скажешь, Джои? — спросил Бен сынишку.

Джои с благодушной улыбкой посмотрел на отца и зашлепал ручонками по матрасу. Бен ласково поцеловал его и сел на диван, ожидая, пока жена, наконец, закончит свой туалет. Неожиданно он зевнул от усталости. Две недели на теплоходе успели порядком утомить его и притупить чувства. Все это время он усердно занимался на тренажерах, стремясь сбросить за круиз лишний вес. Свежий морской загар припекал кожу, а выражение лица свидетельствовало лишь о том, что он безумно соскучился по городской жизни. Хотя, конечно, он не мог пожаловаться на то, что путешествие не доставило ему абсолютно никакого удовольствия. Он был очень доволен: даже слишком, до тошноты. Но, к счастью, утром они уже должны были причалить в Нью-Йорке. И теперь ему оставалось помучиться лишь на прощальном банкете, который, кстати, отец Макгвайр почему-то решил пропустить. И тогда уже все, считай, позади.

Наконец Фэй отвернулась от зеркала и весело улыбнулась, отчего ямочки на ее щеках проступили еще сильнее. Брючный ансамбль сидел на ней просто великолепно. Это была очень стройная женщина с длинными ногами и белокурыми вьющимися волосами. Она не отличалась пышной грудью, зато ее лицо, по словам большинства поклонников и воздыхателей, было чистым, милым и словно выточенным из мрамора.

— Который час? — спросила Фэй. Бен приподнял рукав рубашки и нажал кнопку цифровых наручных часов. — Без десяти восемь, — сообщил он.

Фэй бросила нетерпеливый взгляд на дверь каюты.

— Мисс Иверсон может появиться в любую секунду, — заволновалась она.

— Не надо быть такой нетерпеливой, — нравоучительно произнес Бен.

Через двадцать минут пришла няня — симпатичная тридцатипятилетняя женщина, которая в дневное время работала в музыкальном салоне теплохода. Из-за путаницы с поясным временем она опоздала на целых полчаса. И теперь, по ее милости, супруги Бэрдет, конечно же, опоздают к началу и пропустят самые вкусные закуски и пару коктейлей. Ведь по радио объявили, что банкет назначен на девять.

Когда они вышли из кормовой двери коридора «Б» на главную палубу, теплоход Делал плавный вираж. Супруги направились к главному ресторану. Сейчас на палубе было прохладней, чем в прежние вечера. Оно и понятно, ведь они уже покинули тропики. С носа слышались глухие ритмичные удары волн о форштевень корабля, в чистом небе догорал короткий океанский закат, а с левого борта дул свежий прохладный бриз. Кроме двух официантов и серой чайки, свидетельствующей о том, что земля уже близко, на палубе никого больше не было.

Бэрдеты торопливо прошли по пустым переходам во внутренний коктейль-бар, но, как и ожидал Бен, он почти уже опустел. Через открытую дверь главного ресторана было видно, как гости поспешно усаживаются за банкетные столы. Ресторан был шикарно украшен, будто в канун Рождества. С потолка свисали вьющиеся ленты яркого серпантина и гирлянды разноцветных шаров. На эстраде играл оркестр из десяти музыкантов. — Эй,