Егор Чекрыгин - Возвращение в Тооредаан

Да и достаточно будет чужаку сменить обувь… — он растворится среди других караванщиков как капля в море. А больше, мы о нем, считай, ничего и не знаем. Рост — вполне обычный. Комплекция, судя по всему, тоже. Ни худой, не толстый. Судя по походке — молодой, здоровый, и вроде как боец… Так таких, среди караванщиков, большинство. И кого, тогда спрашивается, вообще тащить на пытки?

Нет. Сам караван будет вычислить несложно. Ну сколько караванов за последние десять дней, пришли в Лоориг? — Три — четыре, максимум — шесть. Судя по направлению следов, шел караван из Кредона, это, думается, еще отсеет два — три варианта. Ну а дальше — Хееку без проблем найдет нужный караван по следам верблюдов и людей. Он это может. Но что дальше?

Если караван кредонский…. Хотя сейчас республика и изрядно получила по зубам, однако лишний раз связываться с ней никто не захочет. И если попытаться без всяких доказательств арестовать главного караванщика, а уж тем более — отправить его на свидание с палачом — скандала не избежать. А если караван из Сатрапии — скандала будет еще больше — местные купцы и покрикливее будут, да и на предмет «кого подмаслить» у них уже все дорожки проложены. И даже если потом выяснится, что арестован правильный человек — такая грубая работа, поставит крест на карьере оу Наугхо. В Бюро не любят тех, кто машет топором там, где надо работать иглой….А чужак, тем временем, просто присоединится к другому каравану, потому что эти бродяги всегда прикрывают своих. А чем дальше вглубь Сатрапии он будет удаляться, тем сложнее станет его искать, — больше народу, пестрее смесь обычаев, одеяний и говоров.

А если чужак, — чужак и для караванщиков? — Как он смог уговорить взять себя с собой?

Нет, в принципе, такое возможно. Рабство в Сатрапии под запретом, и коли караван направляется в глубь страны, то пленник становится лишней обузой, так что чужака проще взять пассажиром, если у него есть чем заплатить, или даже работником на время перехода до ближайшего населенного пункта, за грошовое жалование, или вовсе, за еду….Хотя конечно, — запреты — запретами, но коли есть нужные связи, сбыть пленника можно не то что в Лоориге, но хоть и даже в самой Мооскаа! А у караванщиков, наверняка такие связи есть.

А может, чужак пригрозил своим жутким оружием, и заставил караванщиков себе подчиняться? — Но ведь всякому человеку надо спать, а оружие спящего человека спит вместе с ним. На первом же привале, заснув, проснулся бы чужак уже в цепях.

Нет. Определенно, надо исходить из того, что чужак заранее знал о проходящем в этих краях караване, и заранее имел договоренность с его главой, о том, что его подберут и доставят вглубь Сатрапии.

Игорь Рожков, лейтенант.

Двинулся я на юг. Почему на юг? Потому что мне в моей хэбэшке и так не жарко, так что двигаться на север, желания нет ни малейшего. Восток или запад? — Слишком сложно делать выбор. В том смысле, что так и будешь идти день за днем, думая о том, что вот пойди я в противоположную сторону, уже давно бы наткнулся на людей, которые накормят, напоят и в кроватку к сисястой девице уложат. Да и мудрость веков и преподавателей учит нас, что население на юге гораздо более плотное, чем на севере, потому как прокормиться проще, так что на людей там наткнуться шансов гораздо больше….Это конечно, если ты не в южном полушарии очутился. Ну да пошли они…, эти мысли. Начнешь их думать — вообще с места не сдвинешься. Так что — мы пойдем на юг!

Шел три дня. В первый — прошел всего ничего — километров пять, не более. Сначала надо было «вжиться в ландшафт», да и вообще — инструктора нас обучали, передвигаясь по незнакомой местности, да еще и на вражеской территории, выбрать самую медленную скорость из возможных, а потом идти еще медленнее. Сделал пару десятков шагов, внимательно огляделся, выбрал следующий ориентир, дошел до него, огляделся. Смотреть надо и под ноги и до самого горизонта. Изучать траву, деревья, небо, землю, и конечно же живность. Приучать свой глаз к местным краскам, характерным особенностям ландшафта и растениям, научившись реагировать на любой нехарактерный для данной местности объект или явление. Вдумчивое такое занятие, почти медитация. Но это, пожалуй, единственно возможная манера поведения, в подобных условиях полной неизвестности.

Уже ближе к вечеру, сумел добыть местного сурка. Зверь тут был совсем непуганый, и едва ли не сам шел ко мне в руки, так что я, экономя патроны, просто подбил его палкой….Убивать зверушек, и даже есть их сырыми, нас научили во время тренировок на специальном полигоне, где‑то на границе с Казахстаном. Но я извращаться не стал, и поскольку там же, на околоказахстанском полигоне нас приучили всегда таскать с собой источники огня — просто собрал хворост, чиркнул зажигалкой и зажарил зверушку на вертеле. Съел, и понял, что жить тут можно….Вот только с водой был напряг, в том смысле, что носить ее с собой мне было не в чем, и я всегда пребывал в неуверенности, смогу ли я найти ее в месте ночлега. Это еще больше сдерживало скорость моего движения.

Так и шел три дня, и — Бинго! Возле ручья, как раз недалеко от удобного схода к воде, наткнулся на костровище. Старое, возможно еще год, или даже более назад, тут кто‑то останавливался. Вроде и не много, но это уже внушало немало надежды, и развеяло множество страхов. В том смысле, что костер явно разжигали люди, а мудрая история учит нас, что в одну геологическую эпоху, люди и динозавры не живут! Ну а главное — что люди тут все‑таки есть, а значит…. М*да…. Конечно, слышал я, что на земле были народности, весьма гостеприимно встречавшие чужаков — те же вон полинезийцы, говорят, приплывших к ним европейцев и кокосами накормили, и местной кокосовкой напоили, и местных девиц с сиськами как зрелые кокосы, им в кроватку положили. Но куда чаще, бывало наоборот — в том смысле, что чужаку били морду и обращали в рабство лишь за то что он чужак, и это в лучшем случае. А могли ведь и того…, кокос в жопу запихать, дубиной по голове, и запечь на угольках…. Те же вон, полинезийцы, говорят, были людоедами, и Кука скушали не из‑за «большо — о-ого уважения», как пел какой‑то древний бард. А потому что чужой — он навроде свиньи, не человек, а кормовая база человека.

В общем, если я попал в то же время, что и предыдущие попаданцы, то у нас сейчас на носу век шпаги, мушкета, и вроде как просвещения. — Короче — режутся между собой как дурные, и на гуманность местных, особо рассчитывать не приходится. Но с другой стороны, раз эти предыдущие попаданцы, или вернее сказать — засланцы, тут как‑то умудрились выжить, значит и у меня‑то уж точно шанс есть!

Взять ту же девицу, что нам лекции об обычаях и законах разных государств Земли-2, читала. Судя по тому насколько она «в теме» — знания свои она явно не в библиотеке получила. Ведь даже на самый заковыристый вопрос, эта самая Офелия, могла дать очень подробный и компетентный ответ. А покажите мне книжку, в которой бы так подробно излагали особенности…, ну допустим матерной русской речи? А ведь она нам помнится, целую лекцию прочла, о «ругательствах допустимых в обществе, допустимых между приятелями, допустимых с врагами, и недопустимых даже с врагами». Тут ведь тоже — попробуешь использовать чисто наши аналогии — можно нарваться на большие неприятности. Вроде того как петух — у французов символ нации, а у нас…, как бы совсем даже нет…. Это я все к тому, что коли эта девица смогла выжить на Земле-2, пройдя даже по таким местам где используют «брань недопустимую даже с врагами», то уж мне‑то точно, сам бог велел выжить и вернуться, я ж вам не девица какая‑нибудь.