Юлия Риа - Демоны моих кошмаров

— Напомни мне свое имя, — последнее слово демоница произнесла с легкой издевкой.

— Сатрея, — ответила я.

— Что ж, Сатрея, — она задумалась, — я буду звать тебя Сати, — ударение демоница сделала на первый слог. — Я пойду дам распоряжение приготовить для тебя комнату, раз уж ты теперь моя воспитанница. О, Великий, — простонала она, — что за вздор? Я воспитываю человечку! Глупее ничего нельзя было придумать, — и продолжая недовольно ворчать, демоница вышла из комнаты.

Кеор покидать комнату не спешил. Он все так же вольготно сидел на диване, сложив руки на груди, и неотрывно следил за мной. Я решила его игнорировать и начала с интересом изучать помещение библиотеки. Высший молчал, никак не комментируя мое поведение. Когда уже не осталось ни капли неизученного пространства, мне пришлось посмотреть на демона. Наши глаза встретились, и он ухмыльнулся.

— Я смотрю тебе действительно нравятся библиотеки, — этой фразой он буквально выбил воздух у меня из легких, напомнив о той, кого вчера сам же и убил. Придя в себя, я волком посмотрела на него.

— Не смей говорить или как-то намекать мне о ней, — зло прошипела я. — Ты не достоин говорить о ней.

— О, — демон широко и хищно улыбнулся, вставая с дивана, — даже так? Маленькая мышка решила говорить тигру чего он достоин и чего нет? — он медленно приближался. Я в который раз внутренне сжалась, стараясь не поддаться желанию отступить. Он явно ждал моей реакции, моего страха, неуверенности, но он ничего этого не увидит!

— Тебе не понять, — постаралась придать голосу уверенности. На удивление он прозвучал ровно и спокойно. — Она была удивительным человеком: мудрым, добрым, любящим. Что тебе знакомо из этого? Тебя когда-нибудь любили? Волновались ли за твое благополучие больше собственного? Не думаю, — я покачала головой.

— Смелая мышка, — еще шаг, и он оказался всего в метре от меня. — Меня искренне забавляет, как ты пытаешься поставить ваши человеческие ценности на весы демонических отношений. То, что ты перечислила нам чуждо. Лишние эмоции, не несущие особой выгоды. Мы ценим верность, силу, превосходство. Люди, подпитываемые своими пустыми идеалами оказались легкой мишенью для порабощения. К тому же, вы так же, как и мы, уважаете силу, а что самое прекрасное — прекрасно подчиняетесь, в миг забывая о том, что еще совсем недавно пытались отстоять. С людьми скучно, Сатрея, они предсказуемы: каждое их действие, каждый шаг и вздох продиктован страхом и желанием жить. Люди так трясутся над своими жизнями, что предпочитают жалкое существование достойной смерти. Это отвратительно. Демоны, в отличие от них, будут сражаться до последнего. Возможно, по вашим меркам, наши ценности более меркантильны, но зато их мы будем отстаивать, не меняя мнений, не лицемеря. Подумай об этом, Сатрея, — он смотрел не моргая прямо на меня, и мне казалось, что его серебристые глаза видят все, что спрятано где-то глубоко внутри, все мои страхи, тайны и желания. Мне хотелось отойти, отвернуться, опустить голову — сделать что угодно, лишь бы только разорвать этот зрительный контакт было почти осязаемым, но я чувствовала, что ему нельзя поддаваться. Вместо это я чуть вздернула подбородок, и сама постаралась заглянуть куда-то глубже, понять, чего он хочет от меня добиться.

— Порабощение не было борьбой принципов, идеалов или веры. Это был всего лишь вопрос силы, как физической, так и магической. Равносильно тому, как если бы люди решили захватить черепах — они медленнее и слабее нас. Но зачем? Порабощение более слабого — это не демонстрация силы, это подтверждение факта. Вы вели себя как подростки, пытающиеся доказать родителям, что они уже взрослые. Если вы хотели кому-то что-то доказать, надо было нападать на того, кто априори сильнее вас. Возможно, тогда бы ты по-другому рассуждал, — я выдохнула и замерла. Дергать тигра за усы не лучшая идея для глупой мышки. Но только почему-то внутренний голос уверенно подсказывал, что я все делаю правильно, что ни в коем случае нельзя ему проигрывать.

Демон ухмыльнулся, взял прядь моих светлых волос и замер, словно рассматривая ее, после чего резко дернул. От боли и неожиданности я подалась вперед и снова оказалась прижата к сильному телу высшего. Кеор наклонился и, обжигая дыханием, прошептал:

— Мне нравится твое нежелание подчиняться. Воспитывать тебя будет интересно. Смотри, не разочаруй меня, Сатрея, — отпустив мои волосы, он отстранился и направился к выходу из библиотеки. У самой двери он остановился, и не оборачиваясь добавил: — Завтра мы начнем заниматься развитием способностей. Посмотрим, можешь ли ты что-то еще, или невосприимчивость — единственная твоя особенность, — сказал это и вышел, закрыв за собой дверь.

На негнущихся ногах я дошла до дивана — где еще недавно сидел высший — намеренно села как можно дальше от того места и попыталась привести нервы в порядок. Выходило с трудом. В голове все перемешалось — боль, отчаяние, непонимание, злость. Хотелось все бросить и сбежать как угодно, а еще лучше просто умереть. Однако от этих мыслей мне стало стыдно. Ба бы не одобрила. Она никогда не боялась трудностей, шла против системы, поступала так, как считала правильным и не пасовала. Так могу ли я сдаться? Нет, я хочу быть достойной внучкой! Я смогу! Я справлюсь и не уступлю этим проклятым высшим! Приняв решение, я как-то внутренне немного успокоилась. Я знала, что делать. Поднялась с дивана, разгладила складки на платье и вышла в коридор, столкнувшись нос к носу с демоницей, которая сегодня принесла мне одежду и высушила волосы.

— Проводи меня в мою комнату, — сказала я ей, — Амарелия уже должна была определиться с выбором, — с удовольствием отметила расширившиеся от удивления черные глаза демоницы. Люди ей еще не приказывали. — Ну? — решила я немного надавать.

— Следуйте за мной, — холодно сказала она, не скрывая злые ноты в голосе. Она отвела меня в покои, расположенные этажом выше. Теперь в моем распоряжении была небольшая, но очень уютная гостиная, спальня с балконом и даже собственная ванная комната. Гостиная была выдержана в мятно-золотых тонах. Из мебели был небольшой диванчик из белого дерева с бирюзовыми подушками, пара кресел, чайный столик, небольшой камин, стеллаж с книгами. На столе стояла ваза со свежими цветами пастельных тонов, на полу возле дивана был постелен небольшой ковер. В спальне — выполненной в схожей цветовой гамме, но более светлых тонов — стояла большая кровать с балдахином, утопающая в подушках, вдоль стены стоял внушительных размеров шкаф, сбоку от него — ширма, с другой стороны от шкафа стояло большое напольное зеркало, в углу пристроился небольшой туалетный столик, у противоположной стены стеклянная дверь выходила на небольшой балкончик с кованной оградой, на котором стояла пара стульев с мягкими спинками и круглый стол на широкой ножке. Другая дверь из спальни вела в просторную ванную, отделанную молочно-белым мрамором, с большой купелью, рядами стеллажей и тумб, на которых лежали пушистые полотенца и плотными рядами стояли соли, пены, шампуни и маски. Осмотрев покои, я вернулась в свою гостиную и подошла к полкам с книгами. Провела пальцами по корешками, грустно улыбаясь. В этой комнате — совершенно новой для меня — было что-то, что ассоциировалось с Ба, от чего на сердце было одновременно и светло, и тоскливо. Из раздумий меня вывел звук открывающейся двери, в комнату вошла Амарелия.