Юрий Кузьмичёв - Рождение Ассира (СИ)

- Нет, Грум. Так дело не пойдет ! Тащи сюда угли с костра. Только сильно не топай и прихвати арбалеты, что там лежали, – получив искомое, я было пошел поджигать следующий домик, но вспомнив о пленнике и вообще возможных гражданских жертвах, вернулся к уже зачищенной избе и кинул угли на соломенную крышу.

- Теперь так, Грум, ты вставай с боку правого дома и встречай болтами всех вооруженных или тех, кто походит на воина, а я встану слева. Не тупи ! Когда болты кончаться переходи на секиру. Пошел ! – орк довольно оскалившись своей измазанной грязью мордой, на цыпочках начал красться к своей цели. Вы когда-нибудь видели подкрадывающийся в ночи «Белаз» ? Мне в ту ночь посчастливилось ! Справедливости ради стоит заметить, что мой зеленый умел быть бесшумным, когда это требовалось.

Дом разгорелся на славу и осветил строения вокруг себя. Я, уйдя в тень, достал первый нож и стал контролировать два соседних дома по левую руку, прокричав предварительно: «караул ! Вызывайте пожарных!» Первой распахнулась дальняя дверь и один за другим наружу выскочили на вид подтянутые воины с мечами, но в одном исподнем. Отправив им по ножу, я переключился на ближнюю дверь и кинул туда еще пару ножей на этот раз в бородатых разбойников. Орк уже во всю махал секирой по одуревшим спросони бандитам, когда я истратил все шесть своих ножей, а потом еще и засопожник с эльфийским подарком и обнажил клинки. Время стало тягучим, словно резина, и я начал разить своих противников один за другим. Удар - труп. Удар ! Что ? Правильно ! Еще один труп. Великолепно натренированное тело, казалось, может работать на автомате даже в мое отсутствие. Отрубив голову последнему, я шестым чувством ощутил опасность и стал отклоняться в сторону, но не успел и плечо взорвалось болью, но гномья кольчуга выдержала. Откатившись, выматерившись и погладив место будущего синяка, я крепче сжал мечи и, петляя, быстро понесся в сторону прекрасно вооруженного воина с длинным луком. Техника «Летящей пчелы» предполагала рваный, не ровный ритм движения, специально созданных для сближения с стрелками, а моя новая скорость позволила преодолеть пять десятков метров за два удара сердца. Оказавшись возле лучника, я оглушил его ударом эфеса. Странно, что мужчина был единственным полностью экипированным воином из всех. Толи закалка такая, толи он спит в броне. Сняв пояс и доспехи я связал пареньку руки его же ремнем и прислонив к стенке одного из домов отправился на осмотр помещений. В самом широком доме с черепичной крыше обнаружился затаившийся с ножом под кроватью десятник номер два. Честно говоря лучник на эту роль подходил больше, чем эта трясущаяся толстопузая сволочь, которая визжала после каждого прикосновения к своей драгоценной шкурке. Через пятнадцать минут разговора я знал об обоих тайниках этой шайки, а также получил следующую информацию. Оказывается отец и не думал кого-то слать на выручку крестьянам в приграничные районы, а если что и охранял, так это городок Витто и собственно его окрестности. Из-за проблем с деньгами гвардия отца сократилась в несколько раз и эти ублюдки разбойники расслабились от безнаказанности так, что между делом стали грабить приграничный тракт между королевствами. Весь наш диалог я неожиданно легко определял правду и ложь. Когда наш розовощекий клиент врал, страх идущий от него увеличивался, а когда говорил правда уменьшался. Не знаю, как объяснить, но я ощущал его чувства так же легко, ну как, скажем, клинок в своей руке.

А лучник оказался сотником, который курировал наших десятников. Жаль ! Мужик мне внешне понравился. Не подумайте чего. Лицо просто довольно открытое и честное. Видимо ошибся. В любом случае на ночь решать что-то не хотелось и связав толстопузика и кивнув оставшемуся дежурить первую смену Груму я улегся спать.

Обирание трупов и сундуков по домам, поиск нычек, сортировка годного к хоть чему-то оружия и доспехов заняло у нас времени до полудня. Оба тайника мы достали и бросили в угол самого чистого дома еще рано утром. Не забыл я и десятника, сказав тому искреннее спасибо, пожав руку и милостиво порезав горло в награду. Наверное я становлюсь маньяком, но смерть этой мерзости доставила мне огромное удовольствие. Наскоро перекусив и умывшись мы приступили к подсчетам. Монет вышло на три с лишним тысячи золотых, а был еще мешок всевозможных драгоценностей тянущий кило на восемь. Обнаружилось здесь еще и полтора десятка хороших лошадей, которых стреножив мы отправили пастись на соседний луг к нашим четырем которых Грум пригнал еще прошлой ночью, пока я спал, за что получил от меня по башке в назидание. Из оружия и доспехов в итоге взяли только то, что принадлежало наемникам и десятнику с сотником. Последнего мы завели в дом и привязав к стулу стали играть с ним в гляделки.

- Чего смотришь, парень ? Решил убить – убивай ! Решил поспрошать – спрашивай, – не выдержал и первым отвел взгляд мужчина.

- Да вот смотрю я на тебя и думаю, как с таким открытым и, вроде бы, даже порядочным лицом можно отправлять людей резать, убивать и насиловать, – поинтересовался я, почесывая образовавшуюся на щеках щетину; – О, побриться бы не мешало !

- А кого ты парень будешь винить в смерти человека – меч или разящую им руку ? – начал философствовать сотник.

- Тебя как звать ? Ульф ? Хороший вопрос, Ульф, – и подумав несколько секунд ответил; – я, Ульф, буду винить ни руку и не меч. Я буду рубить принявшую такое решение голову.

- Мудро. Молодой парень, а рассуждаешь как южный эмир, – улыбнулся воин; – так вот, я та рука и тот меч, который устал слепо выполнять команды головы. Мой род Шалье служили боронам Клавье три поколения ! Не за клятву служили, а за совесть ! Но смотреть, как старым бароном двигают Темные. Как в застенки подвалов уходят и не возвращаются люди, как сеет разор и хаос он у соседей, и как его молодой сын, выкидыш бездны, пьет и насилует девок, – Ульф сплюнул на пол; – не смог я больше терпеть, взял все сбережения, они в сумке на моем коне, и отправился будто бы за пленницей. А сам решил хоть так грех искупить. Возьму думал девчонку и отвезу к родне, коли есть какая, а нет пристрою куда. А сам найду кому служить. Но вон видишь как, Создатель второй жизни не дал. Решил таки покарать. Надо было уходить еще когда ушла жена барона баронесса Кала. Святая женщина, теперь в монастыре отмаливает грехи мужа.

Я смотрел на него и поражался - ни слова лжи, ни капли страха, только непоколебимая уверенность и смирение. Это в нем подкупало и вызывало желание, пожать мужику руку и отпустить в мир сеять закон и нести правду на кончике меча. Я присмотрелся к нему: на вид лет тридцать, прямой нос, густые черные брови, брюнетистые волнистые волосы под стать, чуть тронутые сединой на висках, короткая ухоженная бородка, некая сухощавость и жилистость тела резко контрастировала с непропорционально широкими покатыми плечами.