Александра Черчень - Три флакона авантюры

— На всех…

На другой стороне помещения из воздуха соткался мужчина с живым лицом и жадно горящими желтыми глазами.

— С дороги! — тихо и властно сказал он, и призраки отшатнулись так поспешно, что я едва уловила эти движения.

По чердаку пронесся разочарованный шепот, в котором смутно угадывалось:

— Ильсор! Опять добычу заберет…

Я отшатнулась, хотя и понимала — бежать мне некуда.

Он остановился в шаге от меня и, пристально оглядев, скривил губы в усмешке.

— Какая глупая мышка! В таких неправильных местах гуляет…

— П-п-простите! — пролепетала я, сжимая пальцы, ощущая, как холод от столь близкого соседства с мертвым, пробирает почти до костей.

— Мышка, а вы знаете, что за глупость, как правило, наказывают? — вежливо осведомился дух, протянув руку, коснулся шеи и соскользнул пальцами до целомудренного выреза платья. И так холодно мне не было даже в самые морозные зимы…

Ни закутаться в шаль, ни отогреться горячим чаем… словно вся жизнь осталась где-то там. За пределами этой ирреальной Башни Духов.

— Н-н-не надо!

Разумеется, мольба мне не помогла.

— Мышка-то не простая нам попалась! Золотая… Вкусная!

Он неожиданно склонился и коснулся губ поцелуем, выпивая жизнь, забирая мое тепло.

Призраки — энергия в чистом виде. Энергия смерти, а это — гибель для любого живого существа. Но сила жизни для них не просто редкостный деликатес, она еще и многократно усиливает их способности, которые остались в посмертии! А уж тот, кто сорвет последний вздох, вообще вознесется над своими умершими собратьями… Ходят слухи, если призрак выпьет десять человек, то вновь обретет подобие жизни.

Я попыталась завизжать, и по залу пронеслась звуковая волна, которая закончилась стоном. Мне сжали горло, перекрывая поток кислорода, заставляя замолкнуть… Забирая тепло и оставляя лишь холод.

— Глупая мавка! — потусторонним смехом неслось по Призрачной Башне. — Мы — неживые… Как ты нам можешь навредить?!

Они меня пили. С каждым прикосновением к коже любой мой выдох подхватывался каким-то духом, и призрак, на миг удовлетворенно застонав, отступал за спины своих жаждущих собратьев.

Я уже давно повисла в воздухе, удерживаемая лишь левитацией, подвластной тому самому Ильсору, который меня поцеловал и сейчас почти искрился от силы… С таким голодом глядя на меня, что становилось жутко.

— Не убивайте! — пролепетала я, уже понимая, что меня не выпустят отсюда… но молчать не могла.

Да и кто смог бы промолчать, зная, что в этот самый момент по капле, по глотку, смакуя каждую крупицу, пьют твою жизнь?! Твои так и не прожитые годы, день за днем, забирая так и не случившееся счастье, не озарившую сердце радость… Горе и боль тоже никогда не заставят поникнуть крылья души. И почему-то даже от этого мне сейчас было больно и обидно. Только на пороге смерти начинаешь ценить жизнь со всеми ее гранями и соглашаешься уже на любую, а все прежние проблемы кажутся смешными и нелепыми. Лишь бы она была, эта жизнь. С остальным я справлюсь!

— Я… выкуплю! — Наверное, на эту короткую фразу ушли все силы. Или дело в старухе, которая сжимала мое горло, торжествующе глядя в потухающие глаза?

— И чем же расплатишься? — рассмеялись под потолком. — У тебя ничего нет, мавка, мне ли не знать?

— Есть!

Мне ответом был лишь веселый хохот со всех сторон… и новые обжигающе холодные прикосновения.

— Прекратить! — раздался повелительный голос, и призраки отступили, давая мне передышку.

Когда я с трудом открыла глаза, то увидела, что передо мной завис Ильсор. Сейчас призрак налился цветом и красками и уже не выглядел духом. Лишь легкая полупрозрачность давала понять, что это явно не живое существо.

Дух вообще был очень странный! Глаза с вертикальным зрачком, волосы, заплетенные в непонятные косички, которые были завязаны в высокий хвост, обычная черная одежда… И никаких признаков насильственной смерти. Да и вообще — смерти. Лишь на руках необычные браслеты, чересчур массивные для того, чтобы быть простым украшением.

За его спиной стояла мадам Жоржетт и загадочно улыбалась. Она была единственной, кто не кинулся на пир в моем лице… Лишь сначала прикоснулась к щеке, а потом, в отличие от остальных, не стала уподобляться голодной пиявке.

— Глава, она говорила о выкупе! — пропела мадам, подаваясь вперед и шепча на ухо этому чересчур живенькому покойничку. — Может, все же стоит выслушать?

А я… Создатель, я даже не смогла обрадоваться тому, что вроде бы появился шанс! Мне было очень плохо, холодно и муторно на душе. Весь мир словно выцвел, все чувства притупились, неизменной осталась только безумная жажда жить.

Почему-то я верила, что завтра, когда взойдет солнце, оно согреет мою остывшую кожу, коснется листвы и цветов на улице, заставляя меня почувствовать их неповторимый аромат. Как же порой мало надо для счастья… Всего лишь осознание того, насколько дороги те мелочи, которые ты считала незначительными.

— Любопытно! — Мужчина с иронией дернул темной бровью и вновь развернулся ко мне. — Но сначала послушаем девушку. И что же вы готовы нам предложить, нечисть болотная?

Глава? Глава Ассамблеи привидений?! Повезло мне…

— Амулет контроля! — выдохнула я, держась на ногах лишь силой воли. Казалось, еще секунда, меня оставят последние силы, и я свалюсь на каменные плиты пола.

Создатель, лишь бы согласились!.. Амулет есть у вампира, к которому меня отправляют лисы. А вампир по задумке некоторое время будет без сознания, и за этот срок я вполне смогу разжиться ценной вещицей.

Привидения вокруг зашумели и зароптали, явно удивленные моим предложением, но все звуки оборвались, стоило Ильсору вскинуть руку.

— Какое интересное предложение! — начал он, обходя меня по кругу и не сводя пристального взгляда. — Очень интригующее и ценное. Бесценное…

Ну, еще бы не ценное!

Ведь призраки принадлежат Академии. Привязаны печатями подчинения, которые контролируются амулетами. Духи закреплены за определенными кафедрами и вынуждены подчиняться преподавателям и студентам, которым те делегировали такое право. То есть слабых призраков у нас тягают студенты, а сильные — на посылках у педагогов.

Как я слышала, призрачными покойничками неоднократно писались петиции к директору о прекращении произвола и о разрешении для них преподавательской деятельности… Ведь при жизни очень многие из них или были тут учителями, или занимали весьма неплохие должности при дворе и в других учебных заведениях. Само собой, их нынешнее положение крайне унизительно и не может не вызывать возмущения. Потому тема «шабаша» меня не удивила. Возможно, будь на моем месте кто-то другой, он смог бы понять больше… И использовать это против привидений.