Артем Каменистый - Демон-самозванец

— Ты только что назвал мои языки наречиями ада.

— Ну ты ведь явился из ада, что еще я могу подумать о твоем языковом багаже?

— Знаешь, давай, пожалуй, перейдем на русский.

— Почему именно он?

— Потому что именно на нем общаются в самом страшном аду.

— Великий Бог! Я вижу, что этот язык скорее всего родной для тебя. Так ты из самых глубин ада? То есть могущественный демон или близок к ним? То-то с такой легкостью пересек охранный периметр.

Ну охраняемые периметры я всегда легко пересекаю. Правда, раньше они выглядели совсем не так.

Стоп, что-то я не о том думаю. Думать надо о том, что кто-то из нас двоих явно свихнулся.

А возможно, оба.

— Ты подожди, не торопись, успокойся, говори нормально. И давай лучше вернемся к началу. Итак, как тебя зовут?

Сокамерник, гордо распрямившись, напевно произнес:

— Даатлькраас Таальчи Сиссарис из дома Ташшани, мастер душевного порядка, врачеватель заблудших душ, адепт Церкви Последнего Порядка, отрекшийся страж канона, смотритель за сущим, следящий за…

— Стоп-стоп! Достаточно! Твое имя непомерной длины, так что будешь просто Датом.

— Демон, ты мне дерзишь!

— Отнюдь, у нас, в самом крутом аду, короткие имена чуть ли не великая честь. Я вот, к примеру, просто Леон.

— Демон Леон?

— Можно и без демона, я не настолько тщеславен.

— Для моего душевного спокойствия лучше все же демон Леон.

— Послушай, Дат, я так предполагаю, что ты считаешь, будто я сюда попал благодаря вот этому смехотворному рисунку на полу?

— Демон, неужели ты сам веришь в свои слова? Я, как отрекшийся страж канона, не хуже тебя знаю, что видимое не имеет цены и сокровенная суть материи заключается в том, что она слаба. Не все со мной согласны, и это часть причины того, что я оказался в этом страшном месте, но ты-то понимаешь, насколько я прав. Так ведь? Для существ бездны столь очевидный факт не может быть тайной.

— Дат, ты не мог бы покороче отвечать? Я всего лишь примитивный демон, от таких речей зевать начинаю.

— Три дня назад, пребывая в полном отчаянии, я решился на смехотворное безумство: бросил вызов великому Богу, прибегнув к ритуалу Трааса и перепробовав до этого много другого. Это при том, что история Трааса считается вымышленной легендой от начала до конца, ее даже в апокрифы не удосужились внести. К тому же о демонических ритуалах знания не сохранились. Так… обрывки невразумительные, веры которым нет. Но я ухватился за эту последнюю ниточку, попытавшись восстановить исходный ритуал. Зримое — тлен, но напитанная силой пентаграмма — это уже нечто совершенно другое. Сутки глаз не смыкал, ждал. Ждал прихода такого, как ты. Но ритуал не сработал, потому как был ошибкой изначальной. Так я считал… считал до этого дня. И вот сегодня, сражаясь с опустошением сил, которые израсходовал на проклятый рисунок, я увидел тебя. Там, где и ожидал изначально увидеть: в плену у силового конструкта, беспомощного, разъяренного, порабощенного.

— Э… полегче, пока я не огорчился.

Дат неожиданно плюхнулся на склизкое ложе, завалился на спину с такой скоростью, что громко стукнулся затылком, на лице его расплылась блаженная улыбка:

— Я всегда знал, что когда-нибудь совершу открытие. Настоящее открытие. Такое, которое поставит меня выше всех одним лишь фактом. Я сделал невозможное и…

Физиономия сокамерника, только что сиявшая, как морда кота, прижившегося на сметанной фабрике, вмиг помрачнела и даже чуть осунулась. Горестно ухватив себя за волосы, он потянул их с такой силой, что послышался треск. Из горла вырвался нечленораздельный вопль, и на этом все закончилось — лицо стало умиротворенно-отрешенным, Дат тихо, без эмоций, произнес:

— Теперь у меня есть демон. Теперь все будет иначе.

Определенно — псих.

— Ты, по-моему, до сих пор не понял, что если я и демон, то уж не твой точно.

По губам Дата скользнула тень ледяной улыбки.

— Да, демон Леон, я понял. Я просто позабыл, что все в этой жизни имеет цену. Тем более если речь идет об услугах ада.

— Да, — кивнул я, инстинктивно насторожившись при упоминании возможности оплаты. — Услуги нашей организации не из дешевых. Мы как-никак бренд с богатой историей, сам понимаешь.

Глупейшие слова будто сами собой вырвались, причем все были к месту. Дат кивнул, соглашаясь, и еще тише произнес:

— Так что ты потребуешь, демон Леон, за свои услуги?

Может, сокамерник и тот еще псих, но я в себе никогда не сомневался и потому априори считаюсь нормальным. Плевать, что именно хочет этот сумасшедший, а я хочу знать одно: как мне вернуться обратно и никогда более не возвращаться в это пугающее место? А в случае, если это изощренный розыгрыш или, допустим, новый метод оказания давления на упрямого задержанного, нужно как-то подать весть своим, что угодил в непростую кутузку, пусть что-то придумают.

Только что это за кутузка такая, где в голову языки записывают? Хотя мало ли до чего добралась сегодняшняя психиатрия. Особенно те ее отрасли, где термин «права человека» воспринимается как далекая экзотика. Для моего же душевного спокойствия выгоднее считать, что я тюрьме, иначе возникнет слишком много лишних вопросов, отвечать на которые некому.

В общем, пока что мне нужно лишь одно — информация.

— Э… Понимаешь, Дат, у нас, в аду, строгие расценки, и я не могу сообщить тебе стоимость моих услуг, прежде чем не узнаю, что именно тебе от меня требуется.

— Разумно, — согласился сокамерник. — Мне потребуется многое.

— Ну так огласи весь список, я очень внимательно слушаю.

Дат поднялся, уселся на лежанку, поджал ноги, приподнял руку, вытянул ладонь, показал один палец:

— Мне надо, чтобы ты пробудил моего муунта. — В ход пошел второй палец: — Ты должен помочь мне добраться до отрекшихся стражей, пока они не сгинули в проклятых горах. Какой каприз судьбы, добиться таких успехов и стать никем, презренными изгоями, всеми забытыми, в чужой земле. Там ведь не крестьяне с полей, там величайшие умы, вся вина которых лишь в том, что подвергли сомнению неизменность ритуалов. Магия живая, а не окаменевший скелет, но лишь избранным доступно понимание столь простой истины. Ты знаешь Кайру? Кайру Ло, которая из Пешваров? Ее знают все, что неудивительно, ведь она может лечить любой телесный недуг. В тех случаях, когда врачеватели лишь руками разводят, ссылаясь на происки высших сил, бороться с которыми смертным не дано, идут к ней. И она помогает. Помогает потому, что не оглядывается на каноны, а делает по-своему. А вот Дамуса Карра из Шеамов мало кто знает, зато он знает о металлах все. Абсолютно все. Ему не нужен кузнечный инструмент, он может тончайший нож закалить так, что тот будет снимать стружку с обычной стали. Отлитый им колокол издает звон спустя бесконечно долгое время после удара. И такое я могу рассказать почти про каждого отрекшегося. Мы думали, что пришло время встряхнуть болото, в котором существуем уже не один век, но нас не поняли. Власть опасается нового, увы, и готова бороться за традиции до последнего. И мы ушли… Да… Так ты понял, куда меня надо доставить?