Гиблая Крипта (СИ) - Халезов Виктор Николаевич

Гремя костями, из середины залы к ним притопали двое скелетов. Хадир Птицелов не дал соратникам поучаствовать в битве, ретиво накинувшись на мертвецов и за пару секунд раздробив их тела.

Очередной угол встретился им спустя шестьдесят четыре шага. Они сделали невольный поворот. Спустя двадцать два шага в стене обнаружился проход в следующий чертог. Он значительно уступал в размерах воротам входа, но наводил на мысли, что создатели сего места являлись по меньшей мере пятнадцатифутовыми великанами. Одначе Дрогг не думал, что Гиблую Крипту сотворили неведомые исполины. В свое время орк посещал созданные людьми индарские гробницы и тоже дивился их внушительности.

Прежде чем отправиться дальше, они завершили круг по зале, а после исследовали середину помещения. Им не встретилось ничего интересного, окромя троих болтавшихся поодиночке скелетов, которых они без каких-либо сложностей развалили по косточкам.

Потом орк и пустынники вступили во второй чертог. Они также двинулись вдоль правой стены. Но далеко пройти истребителям нежити не удалось. На них накинулась целая орда мертвецов. Верно, уловив присутствие живых, сюда сползлись скелеты со всех углов крипты.

Завидев пару покойников, вошедших в круг источаемого факелом света, безрассудный Хадир Птицелов бросился крушить хрупкие костяки и тотчас оказался отрезан от спутников толпой нежити.

— Нажад к штене! — взревел Дрогг и вопреки собственным словам кинулся на выручку бывшему каторжнику.

Неистово раскручивая булаву, орк разметал и разбил более десятка кадавров. Улучив возможность, нерасчетливый верзила порскнул обратно к товарищам. Нестройной толпой мертвецы накатились на вжавшихся в стену воинов. Какое-то время болдырь и пустынники лихорадочно отбивались от наседавших покойников. Иссушенные временем скелеты являлись никудышными бойцами, однако, как известно, умертвия не ведают страха и боли, их не смущает гибель соратников и они никогда не отступают. Место сраженных врагов тотчас занимали новые. Впрочем, и сбитые с ног, покалеченные, лишенные голов и разъятые пополам отнюдь не собирались выходить из боя. Они скреблись и ползли, тщась добраться до столь ненавистной и в то же время такой вожделенной живой плоти. Вот Дрогг увидел, как пропустил укол в бок Хадир Птицелов, а спустя несколько мгновений, справа вскрикнул и досадливо выругался пораненный Золотарь.

Решив, что медлить более нельзя, охотник запустил в скелетов склянку жидкого огня. Хруст и лязг битвы вмиг поглотил звучный хлопок. Супротив орка и людей, посреди гурьбы мертвецов вздулся огненно-рыжий пузырь. Древние костяки запылали, ровно сухой хворост. Впрочем, алхимическое пламя не даровало Дроггу и пустынникам легкой победы. После краткого смятения, нежить сызнова поперла в атаку. Тем не менее, значительно поредевшему войску крипты рассчитывать на конечный успех уже не приходилось. Через полчаса в кругу света, создаваемом брошенным в горячке боя факелом, на ногах не осталось ни одного умертвия. Однако еще продолжительное время орк и люди крушили копошившиеся на полу останки.

5

После сражения охотник и воины отступили в первую залу. Тут они разбили бивак. Дрогг обработал раны соратников бальзамом гхирры. Потом истребители нежити выпили воды, утолив нахлынувшую жажду. Битва вымотала их достаточно сильно, но, несмотря на это, в пропитанной тленом усыпальнице, есть совершенно не хотелось. Покоившиеся в торбах сухие финики так и остались не тронутыми. Разжегши новый факел заместо выгоревшего, орк и пустынники отправились дальше.

Второе помещение, они изучили так же тщательно, как и первое. Отсюда дальше вел единственный ход. Они вошли в третью залу, коя оказалась куда меньше предыдущих, всего порядка тридцати шагов в длину и менее пятнадцати шириной. Тут им попался всего один, верно заплутавший, скелет. Следующий чертог в точности повторял предшественника и встретил гостей холодной пустотой, мертвецов здесь не наблюдалось.

Они миновали еще несколько совершенно одинаковых залов. Войдя в очередную комнату, Дрогг нахмурился.

— Шкладываетшя впесатление, сто мы бродим по кругу, — поделился опасениями со спутниками болдырь.

— Возможно, ты и прав охотник, — шедший впереди Джариф Золотарь остановился и покачал головой. — Но что же нам делать? Ежели это колдовство, то, как ему противостоять?

— Дык, орк, — вступил в беседу Хадир Птицелов. — Неужто у тебя под спудом, амулета какого али зелья, что чары развеет, не найдется?

— Ешть пара предметов, — неохотно признался Дрогг. — Да только не суют они ждесь никакой магии. Шильные, видать, жаклятья наложены.

— Делать нечего, — рубанул ладонью по воздуху бывший солдат. — Пойдем вперед, а там — будь что будет.

Зеленокожему полукровке сие изречение дюже не понравилось, но он, дернув плечом, все-таки последовал за пустынником. Орк увидел, как исказилось в замешанном на страхе негодовании лицо бывшего каторжанина. Тем не менее, вслух оглашать свое недовольство верзила не решился.

Без всяких происшествий они прошли еще два чертога. Зал, в кой они вступили, ни чем не отличался от посещенных ранее. Внезапно кристалл саретита вспыхнул багряным светом и спустя мгновение с треском разорвался. Дернувшийся от неожиданности бывший солдат обронил факел.

— Что за демонщина?! — заругался Золотарь, но его брань пресек раздавшийся позади яростный рык.

Дрогг резко обернулся, нанося удар навершием булавы. Каменный оголовок врезался в клыкастую морду прянувшей из мрака твари. Сие создание более всего напоминало человека, с коего только что содрали кожу. Все тело бестии, казалось, слагалось из ошметков кровоточащей плоти. Видимо, монстр обладал толикой разума, ибо сжимал в руках вымазанную алым шипастую дубину.

Получив базальтовым набалдашником по физиономии, чудище утробно завыло. Дрогг не дал бестии опомниться, вновь ткнув булавой в харю, а затем подсек отвратительному существу ноги. Тварь с глухим хряском рухнула на пол. Охотник собирался добить бестию, но успел опустить оружие на простершуюся навзничь образину только единожды, поскольку на него налетел еще один гомункул — иссушенная мумия — костяк, обтянутый морщинистой кожей. Умертвие прытко раскручивало посох с круглым искрившимся золотом навершием, шипя аки встревоженная змея.

Орк ушел вбок от грянувшего сверху шаровидного набалдашника и, пригнувшись, что есть мочи саданул по худосочному бедру, намереваясь оставить мертвеца без конечности. К дюжему удивлению охотника, его замысел провалился. Венчавший древко валун лишь оставил на тощей ноге внушительную вмятину.

Бестия сызнова занесла палицу. Дрогг поднырнул под оружие противника и двинул булавой посередь впалой груди. Древние ребра с хрустом проломились, из возникшей дыры брызнула трупная жидкость. Мертвец хрипло забулькал, исторгая потоки черной жижи из раззявленного рта. Зашатавшись и выпустив посох, кадавр повалился наземь. Орк взялся крушить содрогающуюся в агонии тварь, закончив наносить удары только когда туловище мертвеца обратилось в бесформенную мешанину.

Охотник оторвал взгляд от поверженной бестии и заозирался в поисках куда-то запропастившихся людей.

— Джариф! Хадир! — негромко позвал Дрогг.

Орк прошелся по зале и, очутившись возле тела первой из уничтоженных тварей, ошарашено замер. На его спине проступил холодный пот. У ног болдыря, ухватившись за раздробленную челюсть, в луже крови лежал Хадир Птицелов. Труп бывшего каторжанина дернулся, отнял руки от изуродованного лица, а спустя миг заворочался, тщась подняться. Не мешкая, Дрогг обрушил базальтовое навершие на покойника. Орк бил по торсу, рассчитывая раздробить позвоночник и кости таза, дабы лишить умертвие возможности двигаться. Распалившись, охотник обрушил гораздо больше ударов, чем требовалось. Неожиданно опомнившись, он резко отдернул низринувшуюся в очередной раз булаву.

Дрогг отправился к тому месту, где сразил мумию, уже зная, что обнаружит. Обезображенное тело Джарифа Золотаря конвульсивно сучило членами, но развороченное туловище не позволяло ему восстать.