Полвека тому вперёд (СИ) - Кара-Басов Максим

— А, то есть ты меня на живца типа решил взять? — нахмурился я.

— А ты сейчас больше ни на что и не пригоден. Вот отучишься у воеводы — там посмотрим, чего ты стоишь на самом деле, — хлопнул меня по плечу Филин, — Ладно, давай обратно. Так уж и быть, я дрезину поведу.

А гильзы-то от ПМа он тоже поднял.

— Подъём, соня.

Неприятно, когда тебя будят ни свет, ни заря. Да ещё и толкают в плечо так, что останется синяк. Машинально ткнул кулаком в ответ, и свалился с кровати. Кулак улетел в пустоту.

— Не ушибся, валенок?

Ворона. Что может быть лучше с утра?

Молча оделся, нацепил рюкзак и вышел вслед за ней. «Часов шесть утра, не больше». Резкий порыв ледяного, колючего ветра мгновенно выветрил остатки тепла из-под капюшона.

Ворона проводила меня к штабу Малера, вслед за нами вошли ещё несколько парней, закутанных в шубы из какой-то пушнины.

— Всем доброго утра! — вежливо поздоровался я. Малер недовольно покосился на меня, Филин кивнул, парни у стены шумно сбросили шубы и я присвистнул:

— Пацаны, вы где такие железяки нашли?

У обоих мужчин на цветастых поясах висели топоры с длинными ручками и по паре метательных клинков. В руках они держали небольшие луки, собираясь натягивать тетиву. «Похоже, близнецы».

— Где взяли, там больше нет. Верно, Сивый?

— И не говори, Рябой. Самим мало.

— Так, тишина. Слушайте план выхода. Ворона, за старшую. Филин, проводишь до Минки, и обратно. Проследи, чтобы на переходе им никто не хвост не упал. Новики берут санки со шкурками, выдашь им дубьё.

Филин поманил меня пальцем и выложил на стол две гильзы от ПМ, снаряжённые какими-то странными, с синевой, пулями:

— Снаряди в обойму. Заряжены дымным порохом, потому скорее всего выстрелить сможешь только раз. Дальше — как повезёт. Снаряжай крайними потому. Усёк? Да, и костюм свой снимай, надень вот это, — показал мне на ворох какого-то тряпья.

Малер кивнул мне:

— Не торгуйся, сильные патроны под твой калибр дорого стоят.

Молча снял костюм, отдал Малеру. Тот бросил мне драные меховые штаны и ватник:

— Размер твой. Универсальный, — хохотнул одноглазый, наблюдая, как я с трудом натягиваю одежду, — Патроны не забудь.

Я принялся выщёлкивать патроны.

— Ворона, предупреждаю сразу. Твоя задача — просто пройти до «Мясухи», сопроводить новиков. И давай без твоих обычных художеств!

— А я что!

— Смотри, за молодых головой отвечаешь. Если потеряешь их или, не дай Бог, помрут — будешь Муть патрулировать весь год без продыху!

Ворона неопределённо хмыкнула, дескать, нашёл чем пугать.

— Филин. Краткий инструктаж новикам, и распорядись, пусть возьмут трёхдневный НЗ. Мало ли. Вроде бы на метель погода поменялась. И палатку хорошую дай, а не как в прошлый раз.

Одноглазый закурил самокрутку, закашлялся:

— В общем… Кхм, маршрут такой. Смотрите на карту.

Он ткнул пальцем в изрядно потёртую двухсотметровку на столе и провёл пальцем:

— Минка, переход, потом вдоль шоссе до Момона. Там уходите по зелёнке на объездную. Ворона, помни про высотки — в них месяц назад заметили гнёзда селеков, втроём можете не справиться. В общем, к высоткам и не суётесь, не ленись обойти. После объездной уходите на кольцевую и по зелёнке до Дружбы. А там до крепости уже рукой подать.

Филин осмотрел парней с ног до головы и повернул голову ко мне:

— Ты выглядишь парнем подготовленным, потому слушай внимательно и запоминай. Через кольцевую ни в коем случае не переходить. Очень мутно там. Можете напороться на такое, что там все и ляжете. От группы не отходить! Ворона с пацанами вас прикроет, но! Идти след в след, не шуметь, голову из-за дороги не показывать.

Потом мы выпили по чекушке какого-то самогона, крякнули, и Малер скомандовал выход.

Глава 4. Селеки

Муть и радиация — две самые большие угрозы в постъядерной Руси. Муть не убивает, но заживо изменяет тела живых существ так, что они сами становятся смертью о двух ногах или четырёх лапах. Радиация же убивает, но не сразу, а тихо и подспудно. А если же живое существо выжило, то потомки его становятся уродливыми и слабыми. Однако, на грани этих двух зол живут и процветают сотни новых живых видов, среди которых наиболее известны такие, как селеки, радовепри, гиганты-осорки и человьи… (Энциклопедия Ядерной Эры. Издание 3-е, дополненное. Святоч, 38-й год Я.Э., типография Патриархии СПД).

Несмотря на упряжь и немаленькие санки сзади, идти было легко. Новики оказались крупными молодыми парнями, Ворона поставила их впереди меня и они споро торили путь по снежной целине. Тройка Вороны и Филин бодро катили на лыжах, а вот нам достались обычные снегоступы.

По сторонам от старой дороги стоял молодой, покрытый шапками свежего снега, лес. Небо светлело, и я впервые за все эти дни увидел его синюю глубину и десятки звёзд с Луной на горизонте. Настроение сразу улучшилось, а вот Ворона то и дело с опаской поглядывала на чистый небосвод.

— Как бы не занялось…

Филин подкатил к нам:

— Если и займётся, то ближе к ночи. А к тому времени вы уже до «Мясухи» доберётесь.

— По-всякому бывает.

Командиры покатили дальше. Близнецов, Сивого и Рябого, я вообще видел лишь мельком — они то и дело появлялись то впереди нашей группы, то по сторонам — вели боковой дозор.

Довольно скоро Филин поднял руку вверх, снял лыжи. Группа остановилась. Филин надел снегоступы и исчез под пологом леса. Тройка Вороны комфортно расположилась у саней, вытащила из-под покрывала сушёную рыбу и Рябой раздал всем по паре кусков:

— Приятного аппетита, молодёжь!

Пока мы завтракали, Филин успел разведать подступы к нашей следующей цели — остаткам Минского шоссе. Близнецы отправились в дозор, а сержант присел к Вороне, получил свой завтрак и, отрывая лоскуты мёрзлого филея, сказал:

— Всё тихо.

— Следов не было? — воительница сосредоточено обсасывала сухую рыбью голову.

— Нет, только новые сугробы. И потом, ты же знаешь, я селеков за километр учую.

Ворона кивнула, выбросила кости в сугруб:

— Хватит жрать. Фёдор. Ты первым идёшь, новики за тобой. Тихо, вслед за мной. Дышать через раз.

Пригнувшись, мы отправились дальше. За поворотом просветлело, и сквозь покрытые инеем лапы елей я увидел длинную змею старого широкого шоссе, с сотнями ржавых автомобилей на нём.

Группа бодро подобралась к кювету, спряталась за брошенным когда-то грузовиком неопределённого цвета. Близнецы были уже здесь, один из них предостерегающе махнул рукой и показал на развалины заправки:

— Тихо. Радовепри!

Ворона выхватила свой обрез, близнецы сноровисто разложили колчаны. Филин зашептал что-то Вороне, она кивнула:

— Рябой, с Филином. Направо пойдёте. Через высотку.

— Там же гнездо селеков!

— Всяко лучше. Чем стадо вепрей.

Я осторожно выглянул из-под грузовика. Огромная туша чего-то, что раньше было кабаном, чавкала под завалившимися конструкциями крыши автозаправки. В холке достигая роста человека, это чудовище имело два бивня, сильно выступающих по бокам морды, а на его неожиданно длинном хвосте болтался нехилый такой нарост размером с молот.

— А где стадо-то? Я только одного вижу!

Ворона ткнула пальцем несколько раз в заправку, потом куда-то левее и показала четыре пальца. Я присмотрелся и увидел ещё несколько тварей поменьше, без бивней и молотов.

— Молодняк. А ещё свинья должна быть. Не вижу.

Сивый махнул рукой, показал на развалины неподалёку. Со второго этажа, с окна, кто-то пустил солнечные зайчики.

— Вперёд. Головы пониже. Не высовывайтесь.

Мы медленно, на коленях потащились вдоль того, что раньше было придорожным забором. То и дело матерясь через зубы, натыкаясь на обломки каких-то конструкций и детали от ржавых легковушек.

Путь к высотке занял четверть часа. В конце-концов мы встретили Рябого, который загорал у километрового столбика: