Пирс Энтони - Серебро змея

Пирс Энтони, Роберт Магкрофф

СЕРЕБРО ЗМЕЯ

«Энтони и Маргрофф смешивают фантазию и науку почти также как это делал Марк Твен в книге «Янки при дворе короля Артура». Действие, раскрытие характеров и романтическая интрига прекрасным образом слиты в этой пленительной сказке, которая должна понравиться поклонникам Фэнтэзи»

«В этой прекрасной фантастической сказке содержится ирония, переплетенная с реализмом, что и следовало ожидать от Энтони Пирса.

«Хорошо скроенный сюжет динамично развивается, в стиле характерном для Энтони Пирса — и приправлен некоторыми по настоящему захватывающими моментами».

Пролог

Хелн Найт Хэклберри лежала, откинувшись на подушках. Ее карие глаза были закрыты, грудь легко вздымалась при дыхании. Черные блестящие волосы окаймляли приятный овал ее лица. Она была столь же красива, думал Келвин, как и тогда, в день их свадьбы, семь месяцев назад.

Он лежал рядом с ней, нежно сжимая ее натруженную, но все же очень женственную руку. Они лежали сейчас в новой постели в своем новом доме, но не были в нем одни, и это было не особенно приятным обстоятельством.

Он посмотрел на Джон, свою сестру, которая сейчас была молчалива, что было совсем не похоже на нее. Затем перевел взгляд на Лестера, обычно всегда улыбающегося и веселого мужа Джон, но тот сейчас тоже был вполне серьезен. Он снова пожалел, что позволил им уговорить себя пойти на это.

Она должна это сделать! Это твои брат и отец! — настаивала Джон. — Они пропадают где-то уже в течение четырех месяцев! И когда же это Келвину Найту Хэклберри удавалось переспорить в чем-нибудь свою отважную маленькую сестренку? Конечно же она права, но в данный момент от понимания этого ему было ничуть не лучше.

Рука Хелн становилась все холоднее, так, словно бы она умирала. Да, это конечно же было похоже на смерть, это путешествие по астральным мирам — на смерть от отравления. И действительно, драконовы ягоды убивали людей с заостренными ушами, только люди с округлыми ушами, как у Хелн, могли выжить после них, пройдя через частичную смерть в результате временного отделения души от тела. Никогда нельзя было быть уверенным в полной безопасности, и он ненавидел тот риск, на который приходилось идти. Если она умрет, подумал он, то и он тоже умрет и уйдет вслед за ней, если это будет единственный путь для того, чтобы им навсегда соединиться. Его рука, удерживавшая ее руку, напряглась, но она не шевельнулась. Ему повезло, что он может услышать ее мысли и разделить с ней ее переживания, пока она находится в этом состоянии. Он мог даже держать связь с ней, пока ее дух странствовал, освобожденный магией, которая некогда была тайным искусством золотых драконов. Итак, он знал, что на самом деле она не была мертва — не мертва до тех пор, пока он может нащупать ее своим сознанием.

Он начал принимать ее мысли. «Я снова вернулась на берега подземной реки», — сказал за нее Келвин. Он стал той вещью, о которой когда-то рассказывал ему отец: радиоприемником. Он настроился на слова и произносил их независимо от собственного желания. Таким образом она разделяла свой опыт с теми, кто стоял рядом с ее телом.

Келвин начал ощущать то же, что и она: проносящиеся мимо холодные стены пещеры, пересекающиеся, расходящиеся и снова сливающиеся проходы. Тусклое свечение лишайника на стенах, каким-то образом отличающееся от света ламп в комнате, где находились они четверо. Он вспомнил еще об одном устройстве — приемнике слов и картин, известном как телевидение. Может быть, он тоже становился похожим на него. Но он не мог показать другим эти видимые для него картины.

— Провал! Провал! Теперь я его вижу! — Он говорил за нее о ее впечатлениях и видел, как вода падает и падает в темноту, наполненную звездами.

Он попытался увести ее в сторону от этой роковой пустоты, таившей в себе угрозу.

— В другую комнату! В другую комнату! — закричал он.

Теперь она уводила его в своем сознании через круглую прочную дверь. Она была совершенно круглой, эта дверь, куда более круглая чем уши! Они вплыли в металлическую камеру, в которую могли проникнуть только такие, как они, люди с округлыми ушами, без того, чтобы вызвать ее саморазрушение. Это было условие, которой содержалось в том пергаменте; они прочли его лишь частично во время ее предыдущего визита, но он верил этому.

Они вместе парили над книгой, раскрытой на столе, и над ящиком, похожим на шкаф, размером с небольшую кабину. Стены ящика были обрамлены циферблатами и тем, что на первый взгляд показалось стрелками часов. Келвин вспомнил о тех приборах, о которых рассказывал ему отец: это были клапаны и рычаги, с помощью которых можно было каким-то образом управлять положением вещей.

— Он ушел отсюда, — сказал Келвин/Хелн. — В другое измерение. Он ступил сюда, чтобы пройти путем твоего отца. Это удастся и нам. Мы можем пересечь астральный мост с помощью магии Мувара. Туда, где находятся Кайан и твой отец.

Кайан был единокровным братом Келвина. Некогда они были по разные стороны и сражались друг против друга. Теперь они были друзьями, но чувство вины заставила Кайана предпринять рискованное путешествие через ужасный провал в поисках своих пропавших родителей. И он не вернулся.

Хелн и Келвин нырнули в ящик. Поле зрения превратилось в сплошную черноту, такую глубокую, что она замерцала. Раздалось что-то похожее на раскат беззвучного грома, затем вспышка пламени, которая расщепила их существование. Появились звезды, светящиеся и вспыхивающие прямо в них самих. Их сознание закружилось в вихре, сколлапсировало и взорвалось, разлетевшись на кусочки. Время и пространство перестали существовать для них. Затем они были…

Перенесены. В подернутую дымкой кабину внутри камеры, подобной той, в которую вошли. Снова возникла стена кабины с ее стрелками и циферблатами, выплывая из хаоса. Этот образ необходимо было сфокусировать, он казался очень далеким. И как только Келвин подумал об этом, зримые образы, звуки и запахи нового места стали хорошо различимы. Они прибыли куда-то — но куда?

Два следа вели от шкафа и направлялись к поверхности скалы, где была распахнута большая круглая металлическая дверь. Это могла быть дверь, через которую они только что вошли — но только та дверь была закрыта. Следы ног могли бы быть их собственными, но только они направлялись в другую сторону. В любом случае физические тела Келвина и Хелн отсутствовали. Поэтому эти следы могли принадлежать Найту и Кайану.