Отдел 13 - Андрей Голов (АвторТудей)

Глава 1. Съедобное - несъедобное

Корнеев опоздал, труп уже выносили из подъезда. Двое коренастых мужичонок тащили носилки, на которых лежало что-то небольшое, накрытое чёрным пакетом. Ребёнок? Да хоть бы и так, Корнееву не привыкать. Может, и хорошо, что опоздал. Мёртвых детей ему видеть не хотелось, не сейчас, не сразу после ссоры с беременной женой. Дом, куда его вызвали, был четырехэтажной хрущёвкой с небольшим уютным двором. На лавочке уже собрались местные старожилы и с оханьем обсуждали происшествие. Корнеев отметил среди старушек тех, чьи лица выражали хитрое удовлетворение от собственного знания, и решил, что позже лично их расспросит о происшедшем.

Квартира, где произошло убийство, находилась на втором этаже. Входная дверь нараспашку, внутри громко переговаривались криминалисты. На лестничной площадке стоял опер Терпков и держал перед двумя понятыми планшет с протоколом, объясняя, где расписаться. Молодой совсем парень, недавно из учебки. Лицо у него было пока как у щенка, которого вывели гулять со взрослыми собаками, полное радостного дружелюбия и страха, что его не примут в стаю. Увидев Корнеева, Терпков заулыбался и рапортовал:

— Здравствуйте, Пал Палыч. Труп уже в морг повезли, а подозреваемого сразу пришлось в отдел, буйный оказался.

— Да ничего, потом туда поеду. Ребёнок?

— Нет, женщина была.

Корнеев мысленно фыркнул, не очень-то из него Шерлок, не угадал. Хорошо, что не ребёнок. Корнеев вспомнил листок с узи, которым Ленка трясла перед его лицом в порыве ссоры, и маленького, съёжившегося человечка на снимке, больше похожего на креветку. Следователь взъерошил ёжик недавно обстриженных к лету волос и, мучаясь от желания устроить перекур, прошёл в квартиру. Оттуда выходили эксперты-криминалисты. Фотограф Жора приветственно махнул и показал в сторону кухни. Маленькая прихожая однокомнатной квартиры была завалена грязным хламом. На самодельной вешалке висела плащ-палатка, ветровка защитного цвета и драный пуховик, а на полу валялись грязные болотники и рюкзак. Из туалета рядом тянуло куревом, ну а кухня встретила мешками мусора, пустыми бутылками, грязной посудой и резким рыбным запахом. Тут стоял кухонный уголок девяностых годов, замызганный гарнитур, древняя плита «Брест». Интересно, а холодильника нет? Хотя место для него тут нашлось бы с трудом. Подошёл Терпков, и в кухне сразу стало тесно.

— Тут она лежала, — Терпков показал на кухонный стол.

Корнеев с сомнением посмотрел на залитую бурой дрянью столешницу, на вид где-то полметра.

— Она лилипут, что ли?

— Да нет, нормальная, просто половина. Распилил он её.

— А вторая половина где?

— Ищем, — сказал Терпков. — Подозреваемый приехал вчера с рыбалки, соседи видели, как таскал вещи из машины, нива во дворе стоит. Сейчас её наши осмотрят. Потом ходил в магазин за водкой и закуской, а где-то под утро стали раздаваться странные звуки, потом крики, сосед снизу не выдержал и пошёл разбираться. Подозреваемый ему открыл сильно пьяный и потащил на кухню, а там труп. Свидетель вырвался и вызвал полицию. Пока показания давал, два раза проблевался.

— Мда. Холодильник есть?

— Мы тоже про него сразу подумали, в комнате он стоит. Но там только рыба. Ещё трёхлитровая банка икры. Жалко, пропадёт теперь.

— Ну, себе забери, — отмахнулся Корнеев, вот уж икры ему жалко не было.

— Нет, в отделе узнают, загнобят. Воровство же это.

— Да фиг с ней. Меня-то чего вызвали? Полбабы, конечно, страшно, но тут дело только в том, чтобы вторую половину найти.

— Не знаю, это не мы. Спецы, наверно, какой-то рапорт подали начальству.

Работы для следователя по особо важным делам тут действительно не было, но, может, криминалисты и правда усмотрели что-то особенное. Пока Корнеев видел только неприятную, но обычную бытовуху с пьющим контингентом. Ну, раз вызвали, надо работать, не с вопросами же к начальству приставать. В единственной комнате стоял холодильник, совершенно инородный для этой квартиры, двухдверный, с двумя большими отсеками морозилки. Ради интереса Корнеев открыл дверки и отшатнулся, в лицо пахнуло солёной рыбой, сразу вспомнился пивной магазин у дома.

После осмотра места преступления Корнеев решил, что пора пообщаться с жильцами, вышел из квартиры и спустился во двор. Корнееву казалось, что вокруг пахнет рыбой, похоже, его джинсы и толстовка успели впитать запах квартиры. Замеченные ранее старушки с интересом изучили его удостоверение и выдвинули в его сторону свои куриные мордочки, заквохтали.

— Нас уже молодой следователь опросил, мы всё рассказали.

— По сто раз, что ль, рассказывать. Язык не казённый.

— У нас дел других нет, что ль.

Дел у них других точно не было, сидели они на этой скамейке намертво и наслаждались представлением, устроенным полицией, но набить цену и показать свою важность перед казённым лицом тоже было хорошим развлечением.

— Значит, не знаете ничего, — заключил Корнеев и спрятал удостоверение.

— Мы всё знаем, нечего тут нас. Протокол прочти, ленивый какой.

— Хорошо, прочту. Я только насчёт баб уточнить хотел.

— Много у него баб было, каждый раз новая. Да только все алкашки, пил он с ними.

— Дрались?

— Бывало, пьяный-то он агрессивный был.

— Вчера к нему женщина пришла. Не знаете её?

— Вчера баб не было чужих, он только приехал, успел в магазин за водкой и пивом сбегать и всё. Никто к нему не приходил.

Корнеев задумчиво достал сигарету и хотел закурить, но заметил, как вытянулись старушечьи шеи, словно клюнуть собрались, убрал пачку обратно в карман.

— Спасибо за содействие следствию. До свидания, — сказал он и поспешил к машине.

Закурил Корнеев в машине по пути в морг. Его ждало много работы, он записал в блокнот «Откуда взялась женщина» и затянулся.

Морг Корнеев не любил. Не столько из-за покойников и соответствующей атмосферы, а из-за самого здания. Приземистая постройка, один из самых старых корпусов больничного комплекса. Чистенькое, но старое здание, несмотря ни на какие попытки ремонтов, выглядело умирающим. Сколько ни замазывали трещины и ни красили стены, но Корнеев никак не мог избавиться от ощущения, что видит разлагающийся труп какого-то древнего чудища. Да и окружение способствовало такой мысли. Морг стоял в стороне от основных корпусов в тёмной дубовой роще, высаженной когда-то для прогулок больных. Деревья разрослись, и эта дальняя часть парка без ухода превратилась в мрачный лес.

Протиснувшись мимо перекосившейся и оттого плохо открывающейся двери морга, Корнеев прошёл по узкому коридору. Эхо